– Я не состояла в гильдии. Не взяли. Мне тогда было 11 лет. Сказали, что ещё маленькая. А потом… через пару месяцев гильдия развалилась.

– А теперь ты хочешь повторить то, что было?

– Сейчас всё будет иначе! Ходят слухи что…

– Забудь об этом. Я видел много попыток, и все они приводили к одному – разгром. Даже если это был фанатский клан, – увидев, что Сун, очевидно, расстроилась, Рэй продолжил: – но ты в любом случае добавляйся в друзья, хоть вместе поиграем.

Кьюнг-Сун улыбнулась и, спрыгнув со стола, скрылась, перемахнув через балконные перила. Посмотрев в след, Рэй щелкнул часами, открыв список друзей, и написал Саве. С этого момента начались двое суток ознакомления с новой игрой. Сава, не пропускавший ни дня, чтобы зайти в «Age of Humanity» и, как следствие, отлично развивший свою империю, за десять минут построил целый ангар, в котором стояли образцы трофейной техники, а у самой стены – проектор с двумя стульями. Именно отсюда, под ленивое потягивание пива, начали свой ход следующие сорок восемь часов. Готовый к потоку информации, сравнимому с цунами, Рэй думал о том, как сложно будет, не снимая очков виртуальной реальности, нащупать новую бутылку и ключ-откупорку.

«Age of Humanity», которую ранее разработчики позиционировали, как стратегию в реальном времени, в отсутствие Рэя переросла в полноценный симулятор жизни. В угоду большего количества игроков глобальная карта была изменена. Привычный вид материков обзавёлся новыми километрами суши, а в морях образовались острова на любой вкус. Каждый сервер населяли по сотне тысяч игроков, от чего сами материки заблаговременно были расширены, дабы пользователи не воевали за каждый клочок земли. Отправной точкой для каждого игрока и его нации был период раннего средневековья. Система позволяла запретить сражения с более развитыми цивилизациями или позволить тем, кто уверен в своих силах, вступать в схватки с нациями, освоившими танкостроение. Сава был одним из тех легендарных игроков, которые мечами и луками брали города, охраняемые бронетехникой. От чего со временем он стал полноправным правителем Империи, не знающим себе равных на поле боя.

– Во-первых, – перебил друга Рэй, – это тупо. Я не понимаю, зачем развиваться из такой задницы времени, когда можно сделать стартом, скажем, эпоху изобретения пороха. Я вот смотрю, соседний игрок только арбалеты делать научился. А во-вторых, я реально генерал? То есть, не губернатор, не мэр, а генерал? Военный чин, управляющий частью страны?

Действительно, все игроки носили звание генерала, и это было стандартом, ведь каждый новичок при выборе страны, откуда начнётся его империя, становился её частью. Генералы вели междоусобные войны, контролировали экономику и помогали правителю – игроку, заслужившему звание «Монарх», – в войнах с другими странами. За особые достижения можно было получить и другие звания, которые пользователь с гордостью менял. Сава являлся как раз-таки монархом Российской Империи, что открывало ему ряд привилегий и бонусов, как главному человеку в стране. И, несмотря на возможность совершить переворот, заняв трон правителя, для любого игрока, за свое место Сава не боялся. Он был лучшим, и об этом знали все.

Что же касается столь далёкого прошлого, откуда начинает свой путь игрок, разработчики «Age of Humanity» объясняли это тем, что сделай они начальную точку развития технического прогресса более поздней, то разница между игроками слишком быстро бы стёрлась, оставив лишь однотипные армии современности. Изначально они использовали время, за которое генералы развивали свои государства, для разработки новых отличительных знаков, системы создания собственных машин и зданий, а также возможности чуть более свободного развития наций. Рыцарь с кремневым ружьём? Здесь это было реально. Пулемётная телега? Пожалуйста! Катапульта на паровом ходу? Вас никто не ограничивает! И действительно, с появлением новых игровых ресурсов, стандартные изначально страны изменились. И снова ярким примером Рэю служил опыт Савы, который сохранил в своей стране опричников. Только теперь это было что-то вроде советского КГБ или НКВД – люди в чёрных плащах на чёрных автомобилях с рисунком собачьей головы и метлы, опричники были сильными юнитами в городских боях и блестящими шпионами.

Объяснив общие положения игры и дав понять, что здесь можно быть кем угодно и играть, как угодно, Сава перешёл к деталям. Перечислять все ресурсы, ветки развития промышленности и науки, постройки и юнитов он не стал. Рэй сам разберётся, тем более что стратегическая составляющая осталась почти без изменений. Но ключевое слово «почти». Теперь искусственный интеллект распространялся не только на военных, силами которых раньше и решались конфликты в играх, но и на простых людей, бывших когда-то обычными болванчиками, снующими по улицам городов. Так, например, рабочие могли устроить забастовку, если получали слишком мало денег. Горожане создавали партизанские отряды в случае войны. Учёный мог самостоятельно развить какой-либо проект, а солдаты – пойти против своего командира. Всё это было создано для того, чтобы конфликты между игроками решались более гибко. Теперь можно было устраивать саботаж, вербовать агентов в стане врага и даже заключать ложные пакты с целью законного грабежа более слабого союзника. Именно это и стало причиной появления клана Стражей – неравнодушных игроков, которые изначально занимались лишь читерами, однако потом переключились и на простых, но более хитрых игроков. Саве снова было что рассказать. Он уже сталкивался с представителями Стражей и если в первый раз он высказал всё, что думал о них, то, когда они пришли снова, Сава заманил их в порабощённую деревню и сжёг дотла огнемётными танками. Больше хранители «справедливости» к нему не приходили.

– А теперь, – Сава щелкнул часами и установил небольшой столик с картой прямо перед Рэем, – поговорим о делах насущных. Твоя новая знакомая попросила тебя помочь в организации гильдии. А ты?

– Отказался.

– Ага. А что насчёт возвращения её земель?

– А я чем помогу? Мы говорили об этом, но мне по силам разве что закидать врага трупами, чтобы те мешали танкам ездить.

– Странно отказываться от такой возможности, чел.

– Чего это?

– Опыт, достижения. Достижения – это тоже опыт, значит больше опыта, потом ещё не забывай о личном опыте, как командира – разберёшься с механиками, – и, конечно же, опыт твоих юнитов. А, ещё деньги и другие ресурсы.

– А время на подготовку?

– Ради такой авантюры впишусь, пожалуй, и я. И человеку поможем, и поиграем. Я проверил её бывшего. Чувак под ником KingTong играет за Индию и бои выигрывает, не имея тактики. Он просто посылает все отряды в бой, продавливая числом.

– Но сейчас его войска заперты в стенах… Лондона?

– Во-первых, нет, а во-вторых, Ризенбурга, – поправил Сава, – Кьюнг-Сун, в отличие от тебя, умеет переименовывать свои города, Адольф.

– Ой, заткнись, – отпив пива, пробубнил Рэй.

– Насчёт войск, запертых в столице. Там, по сути, только городская стража и гарнизон миротворцев, но это ведь не вся армия. Там по факту даже техники нет. Но не будем исключать, что он может привести подмогу.

– Но к тому времени мы успеем занять оборону и будем готовы?

– Готовы к тому, что нас сомнут разве что.

– Справедливо.

– Но я хочу попробовать! – решительно заявил Сава. – Редко встретишь настолько отбитого игрока, поэтому от боя я жду максимального месива!

– Воу, а куда делся Сава-стратег? – засмеялся Рэй. – Ты же вроде всегда берёг патроны и людей!

– Я император целой страны, чел! – парень выпрямился, встав в свете проектора, – мало того, что у меня есть личная армия и гвардейцы, в моём распоряжении по десять процентов от армий всех моих князей! А это, к слову, легионы.

– То есть, ты тоже будешь давить числом? – настрой товарища так удивил Рэя, что он отставил бутылку пива в сторону.

– Нет, я поддержу твою подругу умеренной армией. Хочу, чтобы вы с ней шли в авангарде.