- Правильно, - похвалила куноичи аликорница. - А теперь, ученица, попытайся выведать у него то, что он сам считает тайной.

     "Легко сказать", - мысленно поморщилась Сакура, приступая к работе.

     Райкаге же, снова и снова отрабатывающий свою коронную технику, даже не заметил того, что реальность вокруг поплыла и стала меняться на рабочий кабинет.

     ...

     Проснувшись ровно через шесть часов реального и восемнадцать часов субъективного времени, Харуно провела лёгкую разминку, гигиенические процедуры, позавтракала питательной кашей с витаминными добавками, а затем вернулась на полигон. Там её уже дожидалась наставница по боевому фуиндзюцу, стоящая в расслабленной позе посреди зала.

     - Доброго утра, Кушина-сан, - поздоровалась синеглазка, останавливаясь на безопасном от собеседницы расстоянии, которое составляло десять метров.

     - Доброго утра, Сакура-чан, - открыла глаза и растянула треснутые губы в улыбке женщина. - Сегодня мы будем проходить барьер, поглощающий кинетическую энергию: если нарисовать его печати на ладонях, то можно будет принимать удары кулаков Майто Гая, без страха получить травму. Обычной печати хватит удара на два...

     Пока женщина вещала, её подопечная успела создать технику ментальной связи, протянув к голове рыжеволосой куноичи незаметную нить из чакры. Того, что их маленькую уловку заметят она не боялась, в конце концов сама Узумаки устанавливала барьеры, создающие помехи даже для бьякугана.

     = "На чём мы остановились?", - уточнила синеглазка.

     = "На том, какие у тебя планы на моего сына", - заявила Кушина.

     = "Опять вы за своё, Кушина-сан", - страдальчески протянула Харуно, после чего вернулась к описанию совместных миссий и тренировок (рассказывать о случае, произошедшим перед началом особых тренировок она не хотела, но была готова пойти на этот риск, если иных способов увлечь наставницу больше не останется.

     ***

     - Ква-ква-ква-ква-ква... - пожилая жаба, сидящая на плече у Джираи, одетого в красные мешковатые одежды, издавая звуки на особой ноте с интересом смотрела как светловолосый подросток пытается встать.

     - Пожалуй, этого достаточно, Фукасаку-сан, - наконец сжалился временный наставник Узумаки Наруто, подходя к своему подопечному, чтобы помочь ему встать.

     - Ты прав, Джирая-чан, - призывной жаб замолчал, поджимая губы.

     В этот момент генин, приподнявшись на дрожащих руках, открыл рот и... его вырвало на траву полигона, где они занимались гендзюцу. Рвало парня до тех пор, пока в желудке ничего не осталось, после чего он всё же сумел перевести дыхание, а затем извлёк из поясной сумки несколько салфеток и начал вытирать лицо.

     Великий жабий сеннин не торопил подопечного, а чтобы не смущать его более необходимого, ещё и отвернулся в другую сторону. И пусть ему было неприятно так поступать с крестником, но всё же следовало сбить с мальчишки спесь, проявляющуюся в самоуверенности, чтобы он не погиб по глупости, встретив неудобного противника.

     - Что... это... было... сенсей? - пошатываясь, Наруто принял вертикальное положение, сфокусировал взгляд на широкой спине и стал ждать ответа.

     - Ты говорил, Наруто-кун, что благодаря биджу, который в тебе запечатан, имеешь защиту от гендзюцу, - заложив руки за спину, джонин сделал несколько шагов вперёд, развернулся к подопечному и, встретив его спокойный, внимательный взгляд, позволил себе лёгкую усмешку. - Только что ты ощутил на себе действие жабьего гендзюцу, основанного на воздействии при помощи особых звуков: Фукасаку-сан повлиял на координацию твоих движений, почти полностью лишив возможности концентрироваться на контроле чакры. Будь ты опытнее, то смог бы от этого защититься хотя бы частично... Но для этого нужно вообще знать и понимать, с какой стороны следует ждать подвоха. Кроме звука, ты уязвим ещё и для света, а также для запахов, через которые тоже можно воздействовать на разум. Так что, Наруто-кун, не обольщайся наличием у себя защиты от классических иллюзий.

     - Хай, сенсей, - потёр затылок правой рукой Узумаки. - Но вы могли бы предупредить заранее.

     - Мои слова ты мог бы понять и принять разумом, но не подсознанием, - развёл руками один из троицы Саннинов Конохи. - Теперь же, прочувствовав это на себе, ты вряд ли забудешь о такой слабости. Ну а сейчас... пойдём перекусим чего-нибудь?

     Буквально на глазах начавший было розоветь блондин резко побледнел и согнулся, пытаясь освободить от содержимого и без того пустой желудок.

     - Это было жестоко, Джирая-чан, - укоризненно покачал головой старый жаб.

     ***

     На уединённой лесной полянке, рядом с костром, над которым в котелке кипела каша, друг напротив друга сидели беловолосый мужчина, половину лица коего скрывала тканевая маска, а также чёрноволосый юноша. Какаши пришлось сдвинуть свою повязку с протектором селения шиноби, чтобы открыть шаринган и закрыть обычный глаз, Саске же ничто не мешало использовать оба глаза, на красных радужках которых кружили хороводы по три тамоэ.

     Сторонний наблюдатель мог бы решить, что они ничего не делают, ну или просто играют в гляделки. На самом же деле между учителем и учеником происходило сражение, но только полем боя были их собственные разумы, на которые накладывались жуткие, хитрые, изощрённые иллюзии.

     Пусть у Хатаке был пересажен чужой глаз, из-за чего чакру он тратил намного быстрее, но Учиха всё ещё оставался генином, пусть и очень сильным. Благодаря этому их резервы пустели примерно в одно и тоже время, заставляя прерываться на пополнение сил и теоретическую подготовку.

     Нин и тайдзюцу они тоже занимались, однако основной упор делался на гендзюцу. В конце концов, брюнету предстоял бой с очень сложным противником, убивать или калечить которого... нежелательно.

<p>

</p>