- Нам нужно обо всем доложить в Кантерлот, - приняла компромиссное решение принцесса любви. - Для этого нам нужно встретиться с моими подданными, а также убедиться, что отчет достигнет цели без происшествий.

   - Хорошо, - кивнув (чувствую себя каким-то болванчиком), поворачиваюсь к Армору. - Шайни?

   - Прекрати обращаться ко мне как к кобыле, - все еще недовольно, но без былой экспрессии, потребовала белая единорожка.

   - Почему это для тебя так неприятно? - удивленно изгибаю брови.

   - Сам бы попробовал сменить пол и забеременеть, тогда бы понял, - язвительно фыркнула капитан дневной гвардии.

   - Хм... Я уже и забыл, как к этому относятся в "большом мире", - добавляю в голос каплю сарказма, а затем прежде чем кто-нибудь из собеседников успел открыть рот, смещаю свое тело на план теней, затем искажаю свой физический отпечаток, затемняя "игрек" хромосому, дублирую "икс" хромосому и возвращаюсь в реальный мир, снова становясь материальной. - Не вижу в этом ничего странного. Девочки, что это с вашими мордочками?

   "Видели бы вы себя со стороны... Хорошо, что Голден ведет голозапись: нужно будет пересмотреть этот момент, а может быть, и увековечить в кристалле. Жаль только того, что это не Селестия и Луна: их шок был бы бесценен".

   Мое превращение по времени заняло почти секунду, но этого оказалось недостаточно, чтобы обеспокоить нежно-розовую аликорна (все же она - не боевик, пусть и способна драться). Ошейник, который сейчас носит Шайнинг (для удобства, буду называть ее Шайни), работает на схожих принципах, перестраивая организм носителя на всех уровнях, после чего закрепляет результат искажения реальности. Если же во время беременности носителя снять ошейник, плод будет перенесен на план теней, где и растворится вместе с кобыльим обликом.

   - Предрекая возможные вопросы: да, один раз, из научного интереса, я рожала, - подмигиваю белой единорожке и поднявшись из кресла потягиваюсь всем телом, заставляя белые ремни, перетягивающие грудь, надавить на мягкие полушария. - Ммм... Должна сказать, что в кобыльем теле есть свои прелести: оно более чувствительно. Но я все же предпочитаю быть жеребцом. Шайни, Каденс, вы еще с нами?

   - ... - многозначительно и крайне задумчиво промолчала принцесса любви, по-новому взглянув на свою мужа и присутствующих в комнате пони.

   - Кому сказать - не поверят, - шокировано отозвалась Армор. - Знаешь... Мне даже как-то легче стало. Хоть и все равно противно.

   Фыркнув, плюхаюсь в кресло и хищно усмехаюсь, а затем спрашиваю:

   - Ну что, готовы пересмотреть возможность нашего тройственного... союза?

   "Только вот, девочки, кобылками быть придется именно вам. Эксперименты экспериментами, но разум у меня все же здорового жеребца, и менять это я не намерен".

   ***

   В мрачном замке, который возвышался на пике скалы скальной гряды, пересекающей империю грифонов с севера на юго-восток, на верхнем этаже самой высокой башни у высокого и узкого прямоугольного окна стоял колдун. Он был высок, но из-за сутулости его рост было тяжело определить, его плечи выделялись шириной размаха, но мышцы представляли из себя сухие и эластичные канаты, а не мощные и массивные бугры. Темно-коричневый плащ, сшитый из шкуры горного медведя, скрывал поджарый силуэт, а глубокий капюшон позволял увидеть только нижнюю половину морды, да изредка посверкивающие алым огнем глаза.

   - Пиши, принцесса, пиши... - хрипло прошелестел голос Кривши, разносясь по единственной комнате этажа, в центре которой над каменной жаровней, булькал котел заполненный зеленоватым зельем. - Пиши, принцесса, пиши...

   Взор колдуна пронзал пространство, игнорируя защитную магию пони так, будто бы они находились в разных плоскостях (что в определенной степени, было правдой). Сейчас, глядя вдаль, он словно бы стоял за правым плечом нежно-розовой аликорна, склонившейся над белым, будто кость, необычным листом бумаги, при помощи причудливой ручки выводя строки послания к диархам Эквестрии. К сожалению, этот способ прорицания не позволял увидеть, что именно она пишет, да и обстановка, находящаяся вокруг, размывалась в разноцветные пятна.

   Вот крылато-рогатая кобыла поставила последнюю точку, и свернув письмо в трубку, запечатала магией, дабы вскрыть его могли только Селестия или Луна. Поднявшись из кресла, она пошла вслед за темно-серым, почти черным пятном и в итоге оказалась на улице, вплотную к непроницаемому барьеру. Тут же стоял еще один пони, но на этот раз видимый гораздо отчетливее: он был облачен в позолоченную броню дневного гвардейца.

   Грифон напрягся и выставил вперед правую переднюю лапу, когтистые пальцы которой высунулись из рукава плаща и замерли так, будто бы готовились что-то схватить. Спустя еще несколько секунд, прислужник венценосных кобыл вышел из-под щита и использовал заклинание телепортации почты.

   - Попался, - удовлетворенно прошептал Кривжа, выхватывая из воздуха белый сверток. - Мир между Эквестрией и Кристальной Империей? Мне это не нужно.

   Подойдя к котлу, колдун бросил письмо прямо в зелье и, взявшись за посох с навершием в виде когтистой костлявой лапы, начал размешивать состав. Прошло полминуты и на поверхность всплыли два одинаковых послания, одно из которых было запечатано магией аликорна, а второе сложным, но поддающимся взлому заклинанием.

   Выхватив изначальное письмо, текст в котором неуловимо изменился, Кривжа подкинул его в воздух, позволяя исчезнуть и отправиться к адресату. Второе письмо, содержание в котором точно копировало изначальный текст написанный рукой принцессы любви, после некоторых манипуляций также исчезло в магическом сиянии, но отправилось далеко на юг, к правителю иной империи.

   - Игра началась, и на этот раз, я не проиграю. - тяжело опираясь на посох, грифон махнул левой передней лапой, и огонь в жаровне погас, после чего он направился к винтовой лестнице ведущей в личные покои. - Посмотрим, чем вы ответите... "божественные" сестры.

   ...

   А в это время, в городе возведенном у основания скалы, сотни кузнецов ковали мечи и наконечники для стрел, лекари варили в котлах лекарства, настаивали элексиры, составляли яды, солдаты же раз за разом отрабатывали приемы. В самом замке юные колдуны познавали науку ворожбы, их более опытные и умелые сородичи служили в крепостях на границах и в глубине земель княжества, обеспечивая простых воинов колдовской поддержкой, а мирных жителей ворожбой, улучшающей урожай, лечащей болезни, убивающей паразитов.