От вчерашнего снегопада остался легкий бодрящий морозец и пухлые барханы снега, уже изрядно припорошенные машинными выхлопами. Солнце искрило на них, превращая еще белые верхушки сугробов в бриллиантовые россыпи.

Я растерянно постояла, глядя на эту красоту и не понимая, что делать дальше.

Подумала и вернулась в кафе, потому что вскоре уже подошел и мой черед.

Нужна еда – вернется. Нет – оставлю кассиру. Как-нибудь разберутся. И вот когда я диктовала свой заказ, в кафе вновь ворвался беспардонный незнакомец.

Нашел меня взглядом, подскочил и тряхнул за плечо:

– Послушайте! Вы всегда так отвратительно выполняете свои обязанности? Да еще и за мой счет поесть захотели? Не кажется ли вам, что я предлагал это посетителям? А не курьерам доставки?

Я аж глазами моргнула. Захотелось надеть пакет на голову этому франту. Пусть немного взбодрится. Кофе внутрь – это одно, а вот горячий напиток на голову – совершенно другое. Это уже абсолютно иные ощущения. Не знаю уж что меня удержало. Наверное, природная интеллигентность, которая билась в неравном бою с феминизмом и естественной для любого человека среднего достатка классовой ненавистью к олигархам.

Я всучила незнакомцу его пакет и выпалила:

– Я вам… никакой не курьер! Я тут вообще-то клиентка! Писатель! И я стою в очереди! Не волнуйтесь, я не воспользуюсь вашей подачкой. Хотя и мой черед подошел бы быстрее, если бы не ваше фееричное появление! Мало того, я тоже опаздываю на важную встречу! Но ведь для вас все вокруг – обслуга, низший сорт. Так что… Идите вы к чертовой матери со своими подачками и едой!

Мужчина сморгнул и выпрямился, словно шест проглотил. С минуту он смотрел на меня так, словно впервые увидел. А затем сделал еще один финт ушами. Я ожидала либо извинений, либо хамства. Скорее второго. Эти хозяева жизни «заплачу за всю очередь, лишь бы не стоять» никогда не извиняются и ошибок не признают. Однако последовало ни то и ни другое.

– Рассчитайте эту девушку за мой счет! – распорядился франт в сторону кассирши, – И тогда весь остаток на карте считайте своими чаевыми. Вот пин код. – И он протянул девушке бумажку с цифрами. А потом покосился на меня. – Могли бы сразу сказать, что не курьер! – выпалил быстро и, прежде чем я успела ответить, скрылся за дверями кафе.

Я так и стояла, не зная то ли плакать, то ли смеяться. А то ли догнать его и все же шибануть по башке. Или, как минимум, надеть-таки пакет с кофе наглому франту вместо шляпы-цилиндра.

Интересно как я могла «сразу сказать, что не курьер», если он всучил мне свой заказ и унесся, сломя голову?

Александр

С чего вдруг Тамилин принял эту девушку за курьера? Сейчас он, пожалуй, и сам не смог бы этого объяснить. Она стояла у входа, словно ожидала заказа и собиралась отвезти его к очередному голодающему. Даже в полурасстегнутом пуховике было видно, что девушка прекрасно сложена. Пышная грудь, плоский живот, крутые бедра. Все как надо. И плюс к тому длинные ноги. А еще красивое, аристократичное лицо. Огромные глазищи под длинными прямыми как стрелы черными ресницами, небольшие губы, аккуратный нос. Белая, гладкая кожа и длинная каштановая коса. Она притягивала взгляд своей естественной, такой редкой в окружении Александра красотой. Большинство женщин, с которыми он привык иметь дело, были, что называется, силиконовыми куклами. И рядом с этой смотрелись бы жалко в попытке «создать красоту».

Так черный лебедь выделяется среди розовых фламинго.

Тамилин никогда не заходил в Макдональдс. Возможно, он был таким единственным во всем городе или даже в стране. Но факт. Поэтому он не представлял – как тут все устроено. Пару раз он делал заказы из подобных кафе и поэтому решил, что курьеры ждут возле двери. А может просто хотел поговорить с этой девушкой?

Александр ехал на встречу с компаньонами и улыбался. Глупо и как-то совсем по-мальчишески. Когда в последний раз он улыбался после встречи с женщиной? Года три назад, наверное. Тогда он встречался с Олесей. Ныне женой Ярослава Оленева. Одного из соседей Тамилина по коттеджному поселку. Александр очень долго не мог забыть эту женщину. Она словно заноза вошла в сердце и удалить ее не получалось, несмотря на усилия.

Потом наступило какое-то тотальное безразличие к женскому полу. Не в физическом смысле – в эмоциональном. Александр цеплял красоток, хорошо проводил с ними время, порой даже договаривался на повтор. Но не больше.

И вот сейчас он ехал и улыбался, вспоминая ту девушку «не-курьера».

Бред какой-то!

Просто с утра настроение хорошее.

Наконец-то выгодная сделка! Тамилин давно хотел расширить свою сеть аптек, объединив бизнес с другим, чуть более крупным. Основным его делом все же оставалось строительство. Аптечная сеть в последнее время совсем перестала развиваться, и Тамилин хотел влить туда свежую кровь. Да и, чего греха таить, интересы бизнеса наконец-то снова начали его увлекать, после долгих лет депрессии, когда не хотелось ничего. Александр работал исключительно потому, что хорошо понимал, сколько людей на нем завязано. Начиная от партнеров и заканчивая рабочими. А Тамилин привык отвечать за тех, кого «приручил». И вот сейчас вдруг у него внутри вновь загорелся этот огонек азарта и желания сделать нечто новое.

Иннокентий Костров подвернулся как раз вовремя. Приехал с женой по каким-то делам и столкнулся с Тамилиным на общей тусовке. И вот спустя два дня, он должен был приехать в офис к Александру, чтобы обсудить потенциальное сотрудничество.

Тамилин настолько вдохновился идеей, что прибыл в офис раньше секретарши – старательной женщины средних лет, очень ухоженной и вполне себе презентабельной – Эвиты.

Когда она заглянула в кабинет, Александр уже доедал купленную в Макдональдсе еду, запивая Американо.

Кофе оказался отвратительным, а креветки в шримпе пережаренными и слишком уж присыпанными панировкой. Но Тамилин улыбался. Потому что вспоминал незнакомку, которой всучил пакет и крутил в руке ручку, раздумывая – сможет ли найти эту девушку.

В целом, все выглядело довольно просто. Она пыталась оплатить своей картой, значит в Макдональдсе сохранились данные. С умением и связями Алексея, очень известного в городе частного детектива, и такой зацепкой, задача выглядела вполне выполнимой.

– Александр Вячеславович, – секретарша зашла в кабинет, потому что Тамилин смотрел на нее в упор и словно не замечал. Думал о своем.

– Да, Эвита? – очнулся он наконец-то.

– Вам принести кофе?

Тамилин повертел в руке бумажный стакан с американо и отставил.

– Да, свари нормальный. Это пить невозможно.

– Хорошо. И еще. Вчера после вашего ухода звонил Герман Васильевич. Сказал, что от него придет девушка, которая пишет про выдающихся выпускников вуза… Вроде бы вы уже договаривались о времени встречи.

– Журналистка, – невольно скривился Тамилин, произнося это слово как приговор. Вроде как – нет никого хуже. Сам понимал, что это предвзятость и осадок после истории с Олесей. Но сделать ничего не мог. С тех пор Александр не общался с журналистами, интервью не давал. И вообще старательно избегал любых контактов с прессой. Однако теперь к нему обращался ректор главного вуза города, не последнего в стране. И Герман предупреждал, что предстоит какой-то бал выдающихся выпускников вуза, в честь его очередного юбилея.

– Я понял, – кивнул Тамилин замершей Эвите. На симпатичном лице секретарши отражалось все, что она думала. Эвита-то отлично знала, как реагирует начальник на любые приезды журналистов.

– Э-э-э… Так мне ее к вам провести? Или просто дать всю информацию и отправить восвояси? – уточнила она.

– Я подумаю, – Тамилин закрыл бумажный стакан с недопитым Американо и выбросил в корзину. – Скажу после встречи, которая вот-вот состоится. Я предупреждал. Как только появится Иннокентий Виленович, пожалуйста, сразу проведи его ко мне.

– Хорошо, Александр Вячеславович.