Ночь стекала, пуская по венам ток.

Небо над нами одно. Безвозвратно врастаю

Под запятыми, и солнцами между строк.

Гравитация

Ритм

твоих

планет

неудержим.

И гравитация

силы неимоверной,

звездам моим

темным, давно погасшим

без приговора

на «Самосгорание»,

вверена;

наверное,

чтобы просто

существовать им;

вверена,

чтобы просто

не рассыпаться.

Я везде нахожу тебя

Я везде нахожу тебя: возле

переулка; за стеклами птицы

так стучат; между буквами проз, ли

обгорающих стихотворений,

где меньше рвений,

чтобы встраиваться и не злиться,

в условиях жизни,

чтобы в ней проливаться рассветами.

Меньше мнений

остается меж буквами проз, ли

стихотворений;

что врываются сразу,

как я нахожу тебя, возле

переулка, стены´, в телефоне,

в своих мыслях летающих

на очередном

пантеоне.

Даже в каждом чужом прохожем

немного; а мне же

та и музыка не оставляет и шанса, вовсе,

чтобы там на диез

не находить.

Похоже

это зарезервировано

всеми из струн.

Я везде нахожу тебя,

жду тебя выдохом лун.

Я везде нахожу тебя,

значит

ты есть

во мне.

Сердца семи октав

Тебе и прочим пророчат все на затишье

Быть первым из тех, кто слег и поник, и стих.

А ты убегаешь в даль не теряя крыши,

И проигрыша не приветствуешь – цел и лих.

Ворвётся без стука глух, обрывая перья,

Клокочущий ветер, крылья в пылу сломав;

Там стужа бесчинствует, болью танцует. Верь я

Тебя согреваю

сердцами

семи

октав.

Провода обрываются

Дым. Провода обрываются разом. С ног,

Все выгорает, плавится и искрит.

Я не дышу. И воем одной из строк,

Мир проливается криками от обид.

К черту мосты: все так пусто. Там гаснет свет,

Лед обнажает все страхи и бьет в ребро.

Вдохом ломаются прозы; но до планет

Только твоих дотягиваюсь все равно.

Чувствуй же облака! На моем листе

Завтра не будет мест и я заживу.

Ты – все мои «люблю» в этом долгом сне.

Ты – все мои «летаю», «дышу», «живу».

Механизм

Это просто немыслимо. Так не бывает.

Наверное, кто-то не спросив, вживил внутри механизм,

который сам решает, биться сердцу или нет.

Когда даже разряд и тысячи врачей не способны хоть как-то повлиять:

серое пятно – оно и будет серым, только с пометкой «Жизнь».

Пока однажды мы не почувствуем оглушающий бой, с двенадцатикратным усилением,

пока однажды нас не разбудят.

Сон вечности

На миг один, вечности;

на прожиг один от искр,

падать во мгле нам, ощущая себя:

дыханием, сердцем, света касанием.

Мы во вселенной, закрыв глаза.

Мы во вселенной.

Только сон, как глубокая бирюза,

убаюкивает между звезд.

Только сон – наша жизнь,

только сон…

Уходя под лед

Когда уходя под лед, мир останется остывать

(всё выжжено от начал, даже души до тла),

захлебываясь пустотой, будем собирать

себя, свои души складывая в тела.

И будем ладонями солнце ловить среди

осколков во мраке разбитых миров. А я

буду искать и только в твоих глазах

немного тепла.

Доброе утро

Когда ночь прощается,

она убирает ладони, и жар от губ

не чувствуется; и кажется, что луна

обидчиво охладела и вышвырнув сон,

сменила себя на пыль. И в тумане рассвет

запаздывает, и мнется еще мгновенье.

Когда ночь прощается,

то обнимает особенно горячо

бессонницы зацепившиеся за крыши,

словно туманные волосы за плечо.

Все еще холодно… Холодно, но уже ближе.

И по домам растекается, в души стучатся

ночи рассветные греющие поцелуи.

Небо уже твое, навсегда

твое.

Новый рассвет. Доброе утро.

Теплее…

Утро родится заново завтра

Всё прощается нашим сердцам каждый раз, когда

день рождается и восстает из глубин и недр,

под медью солнца

послан его свет

одним из светил,

только ради того, чтобы ты был крылат и статен,

только ради того, чтобы ты, непременно, был.

Всё прощается горнам утра, под ратью слова;

после, когда

съёжится и сгорит

живое дыхание звезд. И его основа

останется недосягаема для орбит.

Легкость песен вселенной

слышима будет в простом

преломлении света, проявлением счастья.

Только если утро рождается заново, значит,

и ты каждый раз

рождаешься заново

в нем.

17.02.16

Твой кофе

Кофе твой в утреннем соло горький и черный,

Без рафинада и сливок за пару глотков,

Сразу же мне безобразием щиплет бесспорно,

Ну, а тебе лишь ключи от дневных берегов.

Силами кофеина без остановки,

В теле твоем прибавляются бодрости тоны,

Кофе твой в утреннем соло без зарисовки

Меняет нахмуренность утра пеньем Латоны.

Из форточки ветер выносит резвостью птицы,

Свежепомолотых зерен, утренний Па,

Ты так забавно глотаешь эти крупицы,

Только вот я к удовольствию кофе слепа.

27.08.2013

Слепое утро

Утро слишком слепое,

Чтобы в окно не ворваться

Бешеным, громким воем

Способности просыпаться.

Лезет в тихой через шторы

Напевом игривого света,

Но только его узоры

Всегда грубовато продеты.

Я стыну глухим изгоем

В его безрассудных танцах.

Но утро слишком слепое,

Чтобы в окно не ворваться.

Одно утро

Зима. Звуками мостовой,

медленно растворяется утро. Твое утро.

Еще одно такое тихое, еще одно такое неповторимое.

Где жизнь – это всего лишь миг в бесконечном множестве похожих утр.

Похожих, но не таких же.

Когда каждый в этой холодной вселенной ищет себя.

Когда каждый в этой вселенной

еще не понимает, что он и есть

одно маленькое

тихое

утро.

* * *

Падает тень не ровная, рядом с плеча,

поровну день, а душа мелом крошится в прах.

Кажется, я потеряла часть сгоряча.

Вчера.

* * *

Одна из теней замирает внутри, смотри:

За стойкими гулами стёкол срывается шум.