На всякий случай зажмурив глаза, бывший император обратился своей волей к теням, заставляя их подняться в воздух и принять форму рунных цепочек, концентрическими кругами уходящих ввысь. Вспыхнули десятки магических конструкций, соединенных изогнутыми линиями, Сарутоби сковали золотые цепи, не позволяющие сделать и шага, а затем с небес, из пространственного разрыва, ударил столб чистого белого света, обжигающего кожу даже через одежду.

   - ааауууааа! - Взревело существо, разрывая свои оковы и пытаясь уйти от гнева стихии, искренне жаждущей его гибели.

   Тело шиноби, одержимого Дзясином, истаивало словно кусок снега, брошенного в кузнечный горн.

   Призванная стихия не имела разума, ей невозможно было управлять, а расчет авантюрного плана состоял лишь в том, что бы дать этой мощи, обрушиться на ее естественного антагониста. Самому Хатаке при этом тоже было не легко, и не смотря на то, что он находился не в эпицентре удара, энергетика так же пострадала, обещая долгие недели восстановления.

   "тенями пользоваться не смогу очень долго... но оно того стоит".

   Наконец, свет угас, оставив после себя лишь сухой воздух, круги перед глазами, да кучку белого пепла.

   Для Дзясина, гибель одержимого частицей его сущности жреца, была сравнима с растворением одной из рук в кислоте, с последовавшим за этим слабым отравлением остального организма. Это не было для него смертельной раной, но причиняло огромную боль душе... а кроме того, отбрасывало в развитии как минимум на десяток лет. Восстановление же затруднялось тем, что для темного бога, чистый свет выступал сильнейшим ядом.

   "чувствую себя выжатым лимоном".

   Поделился с подругой Какаши.

   "мне не лучше".

   Раздраженно фыркнула Ярнунвоск.

   Сенсорика подсказала, что ощутившие окончание битвы шиноби, начали приближаться к полю боя, беря его в плотное окружение.

   - нет, к продолжению я не готов. - Собрав остатки энергии, чародей аппарировал в свой особняк, под защиту барьера, к запасу различных зелий и накопителей.

   Прибывшие на площадь меньше чем через минуту шиноби, обнаружили только руины башни, и следы чудовищной схватки...

   ...пылающий белым огнем волк, когтями и клыками прогрызал себе путь к оживленному первому Хокаге, превратившему участок вокруг особняка, в густой лес с деревьями, пытающимися раздавить чрезмерно огнеопасную жертву. Второй Хокаге уже был запечатан Кушиной, и больше не представлял опасности, так же как и Минато, сумевший вырваться из-под чужого контроля ровно на секунду, что бы подставиться под технику своей жены.

   Опасность продолжала исходить только от Итачи, (почти полностью растратившего запас чакры), и Орочимару, так и не вступившего в прямой бой.

   Неожиданно, у красноволосой женщины в голове прозвучал приказ возвращаться в дом, под защиту барьера. Спутать ментальный голос Хатаке, она не могла, да и через защиту установленную на разум, могли пройти только те, кто знал о специально оставленных слабостях.

   "в другой раз".

   Кинув испепеляющий взгляд на Сенина, Кушина на максимальной скорости побежала к барьеру. Ее попытался перехватить Учиха, но сам чуть было не попал в пасть Паккуна.

   Стоило принцессе клана Узумаки оказаться в безопасности, как пылающий языками белого огня волк, исчез в клубах белого дыма.

   - и что это значит? - Итачи непонимающим взглядом посмотрел на особняк, окруженный непробиваемым защитным полем.

   - даже не знаю, что тебе ответить, мой юный друг. - Ехидно отозвался "белый змей", осматривая поле боя с выражением крайнего удовлетворения на лице... будто бы не провалил задание по захвату джинчурики. - Нужно оставить здесь охрану, и отправляться к резиденции Хокаге. Сомневаюсь что кланы, до сих пор ничего не заподозрили.

   ***

   (отступление).

   Собрание совета джонинов и глав кланов, на этот раз проходило в одной из аудиторий академии шиноби, причиной чему было полное разрушение башни администрации, и частичные повреждения многих других строений. Несколько жилых домов были практически раздавлены, больших же жертв среди гражданского населения, удалось избежать исключительно благодаря налаженной методике эвакуации, а так же большому числу бункеров.

   - гхм-гхм... подведем итоги. - Шикаку Нара, главный аналитик Конохи, откашлялся в кулак, привлекая к себе общее внимание. - С вероятностью в девяносто девять процентов, наш уважаемый Хокаге, Сарутоби Хирузен, мертв. Я не могу дать сто процентную гарантию этому заявлению, лишь потому, что останки так и не были найдены. Так же, силами "корня", было совершено нападение на территорию одного из кланов, находящихся на грани вымирания, и я считаю этого нельзя оставлять без последствий.

   Едва успели отзвучать последние слова, как распахнулась входная дверь, и в помещение вошел Шимура Данза. Он выглядел усталым, но совершенно невредимым, а взгляд единственного открытого глаза, сверкал с трудом сдерживаемой яростью.

   - господа джонины, советники и главы кланов. - Старик внимательно окинул взглядом присутствующих людей, сидящих на стульях в несколько рядов, перед импровизированной трибуной, за которой устроился Нара. - Я вынужден прервать ваше внеочередное собрание, что бы сделать несколько объявлений. Первое: третий Хокаге, Сарутоби Хирузен, погиб защищая Коноху от шиноби отступника. Второе: Хатаке Какаши, признается изменником, лишается всех привилегий, приговаривается к смерти... награда за его голову уже назначена, а территория где располагается особняк, окружена солдатами. Третье: Кушина Узумаки обвиняется в сговоре с отступником, а так же в оказании противодействия подчиненным руководителя деревни... ее судьбу решит открытый суд, после захвата живой или мертвой. Джинчурики в данный момент силой удерживается в руках отступника, и его судьба нам достоверно не известна.

   Некоторое время после этого монолога, в аудитории стояла тишина, которую бесцеремонно нарушила глава клана Инудзука: