© Сербиненко В. В., 2021

© Гребешев И. В., 2021

© ФГБУК «Государственный музей истории российской литературы имени В. И. Даля», 2021

© ГАУК ЯО «Ярославский художественный музей», 2021

Русская философская культура – неотъемлемая часть национальной культурной традиции. Уже в средневековой Руси вопросы человеческого и мирового бытия воспринимались с подлинно философским удивлением, и в пределах христианского миропонимания рассматривались проблемы, требовавшие именно философских усилий, а в существенной мере и философского творчества. В древнерусской мысли, а затем и в новой, послепетровской России философский опыт был преимущественно метафизическим – это был опыт понимания и обсуждения предельных, последних вопросов, когда разум определяет собственные возможности и собственные границы в понимании подлинного, абсолютного смысла бытия и критически исследует иллюзорные миры мнимостей, постоянно сопутствующие человеческой жизни и человеческому познанию. В XVIII–XIX веках была в полной мере воспринята новоевропейская метафизика в ее различных направлениях. И это был период не только усвоения, но и формирования оригинальных метафизических позиций. Идеи русских мыслителей были интересны в контексте своего времени, но могут быть интересны и сегодня, поскольку философы думали и писали о проблемах действительно глубоких и никуда от нас не ушедших. Наивно же считать, что современность – это какой-то совершенно новый мир, обитатели которого обладают уже совершенно новым мышлением. Очень умные и очень образованные люди, посвятившие в прошлые века свою жизнь философии, могли ошибаться, и у них, конечно, не могло быть более позднего исторического опыта. Но эти очевидные обстоятельства не обесценивают смысл философского творчества. Подобно тому, как любые достижения «современного искусства» никак не умаляют значения творений «старых мастеров». В истории философии, так же как и в целом в истории культуры, никакого механического прогресса нет и быть не может. Идеи прошлого могут обретать новую жизнь, а у идей «современных» нет гарантий пережить свою собственную современность. Все это в полной мере относится и к истории русской метафизики. История эта сложна и, безусловно, не лишена противоречий, нередко исключительно драматических. Философия по своей сути – критическое мышление. Критика и спор всегда были принципиально важны для ее развития. Если, конечно, это живой процесс философской критики, а не механическо-идеологическое отрицание иных позиций и взглядов. Критика метафизического выбора в философии начинается в Европе и в России в XIX веке. Продолжаются споры о метафизике и в настоящее время. Но для того, чтобы понять и оценить смысл старых и новых критических аргументов, необходимо иметь достаточно полное представление о предмете критики, т. е. о метафизике, в данном случае русской. Именно этой цели и призвано послужить настоящее издание.

Авторы в целом стремились следовать традиции энциклопедического жанра, но, конечно, данная книга – это не классический философский энциклопедический словарь, в котором большой коллектив специалистов имеет возможность представить детальную панораму философского процесса в историческом времени и пространстве. На суд читателей выносится работа монографического характера, рассказывающая о личностях и идеях в русской философии различных исторических периодов. В первую очередь – об идеях метафизических и о тех, кто их обосновывал и отстаивал. Но не только. Это не история, скажем так, «чистой метафизики». Русскую философию нередко упрекали в том, что она слишком часто отходила от собственно философского дела и, обращаясь к вопросам злободневным, увлекалась публицистикой. Но публицистика публицистике рознь. Современный мир буквально переполнен различными вариантами публицистического жанра. А мы знаем, как быстро «устаревают» даже самые умные и хорошо исполненные тексты такого рода. В то время как философская публицистика многих русских интеллектуалов XIX–XX веков и сегодня может представлять интерес сама по себе, а не только в качестве свидетельства эпохи. Не обязательно быть феноменологом или следовать принципам исторической герменевтики, чтобы войти в диалог понимания с живыми и яркими текстами отечественных мыслителей. Не обязательно быть профессиональным философом. Образованность, непредвзятость и интерес вполне достаточные условия. Авторы видят в такой открытости к диалогу не слабость, а достижение русской философии.

Метафизика – это далеко не только особый вид интеллектуальной деятельности и определенная историческая форма философского знания. Это нечто очень существенное в историческом бытии человечества, в мире высокой культуры – возможно, уходящем (авторы так не считают), но в любом случае прекрасном. Русская классическая и уже постклассическая культура XIX–XX веков – важная часть этого мира, а метафизическая устремленность – ее характерная особенность. В словаре особое внимание уделяется проблематике «новой русской метафизики» (Вл. Соловьев и его последователи). Как нам представляется, это один из наиболее интересных опытов обоснования метафизики в философии ХХ века. Метафизические позиции играли определяющую роль и в философской культуре русского зарубежья. Идейный контекст всегда очень важен. Ни о какой тотальной метафизичности русской мысли не может быть и речи. Поэтому в словаре представлены позиции и тех, кто критиковал метафизический выбор, и тех, кто избирал принципиально иные пути философского познания. Авторы в данном случае стремились не к полноте в характеристике личностей и идей (это было практически невозможно в рамках данного проекта), а к ясности и объективности в определении сути альтернативных (по отношению к метафизике) позиций. Пути русской философии, как и всякой настоящей философии, многообразны и сложны. Философия-метафизика рождается на почве отечественной культуры, проходит свой путь развития и остается реальностью нашей жизни, нашего культурного бытия, которое не может измеряться только буднями современности, сохраняя и открывая возможности понимания смыслов событий прошлого, настоящего и будущего человеческой истории.

Мыслитель, общественный деятель. Сын С. Т. Аксакова, младший брат К. С. Аксакова. Родился 26 сентября 1823 в с. Куроедово Белебеевского уезда Оренбургской губернии. Окончил училище правоведения в Петербурге (1838–1842). Находился на правительственной службе до 1851 (в уголовном департаменте сената, министерстве внутренних дел). В марте 1849 был арестован, но вскоре освобожден. Причиной ареста стали славянофильские настроения молодого чиновника. После выхода в отставку его главным жизненным делом становится публицистика. В 1852 под редакцией Аксакова выходит славянофильский «Московский сборник». Уже второй том сборника был запрещен, а Аксаков лишен права редактировать какие бы то ни было издания. Во время Крымской войны Аксаков участвует в боевых действиях в составе московского ополчения. В 1858 в «Полярной звезде» Герцена увидела свет социальная сатира Аксакова «Судебные сцены». Герцен назвал эту работу «гениальной вещью». В 1858–1859 Аксаков участвует в издании журнала «Русская беседа», а после снятия запрета на издательскую деятельность выпускает газету «Парус», запрещенную, однако, уже на втором номере из-за антикрепостнической позиции редактора.

В 1860–1880-е Аксаков стремится осмыслить новые тенденции общественной жизни пореформенной России в свете идей К. С. Аксакова и А. С. Хомякова. Аксаков надеялся, что крестьянская реформа приведет к сближению сословий в России, а институт земства будет способствовать восстановлению органичности общественных связей, характерной, по убеждению славянофилов, для истории Руси. Он считал, что дальнейшее существование дворянского сословия после 1861 невозможно и предложил проект самоупразднения дворянства как сословия, отмены всех «искусственных разделений сословий» и распространения дворянских привилегий на все сословия России. Идея самоупразднения дворянства была выдвинута Аксаковым в полемике с идеологами дворянского конституционализма. Аксаков вскоре утратил надежды на возможность быстрого достижения в России бессословной общественной гармонии, но продолжал выступать с критикой конституционализма. Требуемая либеральным дворянством конституция, по его убеждению, чужда народному духу и ведет к окончательному разрыву между народом и самодержавной властью.