У многих людей со школой связаны только самые светлые воспоминания. Память о беззаботном детстве, отрочестве и юности. Первая любовь, первый поцелуй, первые, казалось бы, взрослые отношения. Первое волнение перед экзаменами и самые искренние слезы грусти на выпускном.

Да, наверняка у большинства людей все именно так. Но только не у Яны Скворецкой.

Для нее школа была сущим адом. Может быть, такое бывает только у отличниц? Да нет, в параллельном классе Ксюша была вполне счастлива.

Почему-то «серостью» была именно она, Яна. Добрая, отзывчивая, симпатичная отличница, которая за все одиннадцать классов ни разу не получила оценки ниже четверки.

Как ей потом объяснили родители, все дело было в зависти, но тогда, в школе, Яне казалось, что она сама во всем виновата. Не так посмотрела, не то сказала, чего-то не сделала. И с каждым подобным случаем Яна замыкалась в себе все больше, а одноклассники зверели все сильнее – как же так, их издевки не действуют!..

Зато на контрольных она вдруг для всех становилась лучшей подругой.

На выпускном вместо слез у Яны на лице сияла широкая улыбка.

И на встречи одноклассников, которые ребята в тот день поклялись обязательно устроить, Яна пообещала себе ни за что не приходить.

А после забыла об этом времени, как о самом страшном кошмаре.

И вот – он возвращался.

Звонок застал Яну за рулем, когда она выруливала с шоссе на парковку. Крупные буквы «Немезида» тускло светились светло-желтым светом, разгоняя темноту уходящей осенней ночи. Швейцар дядя Толя лениво позевывал, прикрываясь рукой в белой перчатке.

Впору было самой зарыться под одеяло в ближайшем свободном номере – да даже в каморке из-под чистящих средств, – но каким-то чудом Яна сдержалась, поставила автомобиль на ручной тормоз и выключила зажигание. Телефон продолжал трезвонить где-то в недрах сумки.

Кому она могла понадобиться с утра пораньше? Времени еще восьми не было!

Стоило ей вытряхнуть мобильник из сумки, как он затих.

Все как всегда.

Дядя Толя встретил ее широкой улыбкой и легким полупоклоном.

– Вы рано, Яна Васильевна.

– Положение обязывает, дядь Толь, – улыбнулась ему в ответ Яна, побив каблуками друг о друга, чтобы стряхнуть грязь. – У нас тут все тихо?

– Да как обычно. Ночью приехали несколько иностранцев, да русские из глубинки поздно вернулись, а в остальном все по-прежнему спокойно.

– Это хорошо, что спокойно. А Нина здесь уже?

– Да, приехала с час назад.

Задумчиво кивнув, Яна прошла внутрь, полностью погруженная в свои мысли.

День предстоял невероятно трудный. Вообще почти вся неделя была расписана по минутам. Два банкета – девичник и свадьба, приезд группы юниоров по плаванию, итальянский политик со своим сопровождением и милая старушка – божий одуванчик, которая каждый день добавляла проблем постоянными капризами.

Если к этому еще прибавить ветклинику, куда нужно было ехать на плановый осмотр вместе с Альмой, получается вообще полный набор.

И когда отдыхать?

Нину она нашла возле стойки портье. Миловидная девушка с кукольной внешностью и пегой стрижкой «ежиком» лихорадочно листала журнал регистрации в поисках чего-то, о чем Яна могла только догадываться.

– Доброе утро. Нин, все нормально?

– Да какое там, Яна Васильевна! Один из свиты этого итальянца попросил подтвердить бронь по факсу, а я ее найти не могу! Всю базу прошерстила, нет нигде. Думала, может, мы от руки отметили где…

– Так я же им сама пару дней назад подтверждала.

Нина недовольно скривилась.

– «Мы хотим удостовериться, что в последний момент у вас ничего не сорвется». За кого они нас принимают вообще, за дилетантов?

– Судя по твоим судорожным поискам, мы очень близки к этому званию, – заметила Яна. Нина тут же умолкла и как-то скисла. – Ладно, давай я поищу.

Нужный документ оказался запрятан среди бумаг с пометками «Печать», «Отправлено» и «Подтверждено».

Пока Нина рассыпалась в благодарностях и лихорадочно набирала номер, поглядывая на часы, мобильник у Яны снова ожил. Зажав сумку подмышкой, она удобнее перехватила телефон в руке.

Номер был незнаком.

Странно, обычно вся реклама и рабочие предложения ей поступали на рабочий телефон, а мобильный был известен только узкому кругу лиц и посторонним давался лишь в крайних случаях.

Должно быть, действительно что-то серьезное…

– Скворецкая, слушаю.

– Янка?! Господи, как я рада, что до тебя дозвонилась!

Яна в ужасе застыла, не дойдя до лестницы несколько шагов.

Она этот голос предпочла бы забыть.

Боже, почему у нее не сломался телефон? Почему не отказала сеть или эта девица не набрала неправильно номер?

В памяти всплыла хрупкая блондинка с огромными голубыми глазами, в которых постоянно отражалось ее превосходство над остальными.

– Ян, это Лика Самохина, узнала?

– Узнала, Лик, – заплетающимся языком проговорила Яна. – Не ожидала просто.

– Ты не представляешь, как тебя было трудно найти! Мне твоя секретарша или кто она там, Олеся вроде, целую неделю отказывалась твой мобильный номер давать!

«Лучше бы она его так и не дала…».

– Помощница.

– Что?

– Олеся – моя помощница, – процедила сквозь зубы Яна. Сообразив, что она так и стоит у подножья лестницы, и Нина с дядей Толей удивленно на нее таращатся, она поспешно шагнула на ступеньку, желая поскорее оказаться в своем кабинете.

– Ой, да неважно! Я чего звоню-то – ты клятву нашу не забыла? Выпускную? Про пятнадцатилетие выпуска?

Сумка выскользнула из ее рук и с громким стуком упала на сверкающую плитку.

Нет, только не это!..

– Мы решили встретиться, собраться вместе, пообщаться. Вообще узнать, у кого как жизнь сложилась. Помнишь Гошу? Он в тюрягу загремел, представляешь? Никогда бы не подумала, такой тихий парень был… Хотя в тихом омуте черти водятся, сама знаешь. А у Иры вот-вот второй пацан родится!..

Яна слушала вполуха, мечтая, чтобы поток сплетен наконец иссяк.

Она уже заранее представляла, что будет на этом вечере. Не то, чтобы ей очень хотелось туда идти, совсем наоборот, но догадаться о происходящем было нетрудно. Сначала все будут пытливо друг друга разглядывать – кто постарел, кто сделал пластику, у кого дороже часы и костюм, а у кого из мужчин уже выпирает животик. Потом, возможно, после легкого фуршета или нескольких бокалов шампанского, вечер пойдет веселее. Парни усядутся полукругом и будут делиться своими любовными похождениями – у кого список любовниц длиннее, тот и круче, а сплетницы разобьются на группки, которыми ходили в школе, и начнут обсуждать остальных. Во время ужина мужчины, конечно же, будут пытаться ухаживать за дамами – те при этом будут жеманно хихикать и кокетливо строить глазки, а после еды начнутся танцы. Поскольку девушек в их классе было стандартно больше парней, танцевать будут первые красавицы класса, а менее удачливые барышни снова с грустью вспомнят все дискотеки, на которых они вот так же подпирали собой стены.

– Янка, ты меня слушаешь?

– Да, прости, отвлеклась. – Яна встрепенулась, поняв, что пропустила какой-то вопрос. – Лик, мне неудобно сейчас говорить, я на работе. Давай я вечером перезвоню, как домой доберусь, ты мне все подробно расскажешь.

«Перезвоню, как же!..».

– Янчик, вечером будет поздно, – сладко пропела Лика. У Яны от этого тона аж челюсть свело, а школьное прозвище покоробило. – Так вот, насчет встречи. Мы тут долго думали, где нам собраться, и решили попросить тебя организовать нам зал. У тебя же свой отель, ты можешь на один вечер закрыть банкетный зал на вип-обслуживание, и…

– Так, Лика, притормози, – резко прервала ее Яна. В глазах потемнело, только теперь уже не от воспоминаний, а от злости.

Мало того, что она на этот вечер совершенно не собиралась, так теперь ее заставляют туда прийти, и кроме того весь этот балаган будет проходить в ее же отеле?