– Сегодня – без ужина! – возмутился Ренель моей наглости.

– Да ради Бога! Подавись ты своей лапшой! Пока ты не будешь платить сотрудникам зарплату, на тебя никто работать не будет! – крикнула я, садясь на стул.

Дверь за ним с грохотом закрылась. Да! Полегчало. Ничего, теперь немного проще. В плане еды, я от начальника больше не завишу. А все почему? Потому, что каждый день в восемь ноль-ноль на пороге стоит посыльный с гуманитарной помощью. Откуда, правда, ее берут, я не знаю. Но судя по этикеткам некоторых продуктов, явно в нашем мире. Я так понимаю, что некоторые вампиры, имеют карточку в круглосуточном гипермаркете. Буквально вчера я с наслаждением вылавливала маслины из банки, а потом радовалась, как ребенок колбасе, которую жевала, не отрезая. Отгрызая кусок сыровяла, я философски размышляла о том, что мир не без добрых людей. Каким бы циником не казался этот упырь, умереть с голоду он мне не дал. По гроб жизни обязана. Недавно я написала Анри Лоису, относительно того, что мне не платят зарплату. Он мне пока не ответил. Но я жду его письма с нетерпением. С первой же зарплаты я планирую отдать деньги за еду и снять жилье поприличней.

Прошло двадцать минут. Дверь открылась, и на пороге появилась толпа. Вошедшие были одеты в черные балахоны c красными воротниками. Выглядели они, надо сказать, очень зловеще. На груди каждого висел камень в форме застывшей капли крови. Лица у них были, как у мормонов, решивших мимоходом казнить первую попавшуюся под описание ведьму.

– Церковь братской крови приветствует вас, младшая сестра! Добра, любви и мира вашему дому! – заявил седовласый упырь, прижимая к груди какие-то брошюры, – Мы приглашаем вас в наш зал молитв! Наша церковь кроварианцев считает людей нашими младшими братьями, к которым нужно относиться с уважением.

Брошюрки опустились на столик с альбомами. Надо же! Первые вампиры, которые считают, что «человек вампиру – друг!». Я даже заинтересовалась.

– Приходите к нам на службу, – авторитетно произнес священник, а кто-то из молчаливой паствы громко цыкнул зубом.

– Как некультурно, Давид, – заметил священник, – Извинись перед сестрой нашей меньшей.

– Простите, сестра наша меньшая! – смиренно произнес Давид, сжимая в руке свой символ веры. Дверь за ними закрылась. Что это было?

Я подошла и взяла наглядный материал. На обложке был нарисован вампир, обнимающий человека. Если улыбка у вампира была жизнерадостной, как у только что отобедавшего бультерьера, то человеку было явно не очень комфортно. Его улыбка напоминала молчаливый крик о помощи. Я открыла первую страницу «И кровью единой повязаны мы, и кровью единой скреплены наши узы. Каждый раз, когда мы вкушаем кровь, мы должны благодарить человека за пищу, ниспосланную нам». Начало жизнеутверждающее. На первой странице была нарисована улыбчивая семья вампиров, облепивших сардонически улыбающегося человека. «Они ничем не уступают нам. Они такие же, как и мы. Они делятся с нами самым сокровенным». Вторая страница представляла собой единое рукопожатие. Бледная вампирская рука сжимала загорелую человеческую руку. «Все мы братья и сестры! Нас создала природа, ради того, чтобы мы жили в мире и согласии!». Третья страница напоминала постер к фильму «Техасская резня бензопилой». Кровь стекала и складывалась в буквы. «Нет ничего лучше добровольно отданной крови! Добровольно отданная кровь – есть залог любви!». Я листала брошюрку дальше. Она становилась все мрачнее и мрачнее. На картинках стали преобладать черные тона, а улыбки упырей становились все более и более жуткими. «Любая кровь считается отданной добровольно, если человек не успел убежать!». Ну, правильно. Кто не спрятался, я не виноват. Апогеем религиозного кровососания стала фраза, после которой я решила твердо, что ноги моей не будет в этой обители «дружбы». «Пейте больше добровольно отданной крови. Именно так мы можем выразить свою любовь и уважение к братьям и сестрам нашим меньшим! Через их мучение исходит всеобщее очищение!».

Я – человек с высшим образованием отношусь к «братьям и сестрам нашим меньшим»? Здорово. Отлично. Превосходно. Сейчас, одну секунду, ногой за ухом почешусь, блоху зубами поймаю.... Как сказал один мой знакомый, я слишком хорошо воспитана, чтобы выразить свое мнимое восхищение односложным некультурным восклицанием.

В дверь вошла улыбчивая вампирша, увидев меня с буклетом, она бросилась ко мне и вырвала их у меня из рук:

– Выбросьте эту гадость! Они еретики! Даже не думайте вступать туда! – заорала она.

Я была немного обескуражена, глядя на то, с каким удовольствием она уничтожает эти религиозные тексты и бросает на пол обрывки.

– Простите, вы хотите приобрести недвижимость? – поинтересовалась я, осторожно делая шаг назад.

– Да, мы подумываем приобрести большой особняк, чтобы переоборудовать его в молитвенный зал! Я поговорю с главой нашей церкви, чтобы он обратился к вам. Кстати.... Вы верите в кровососедство? Я – кровососед каждого дня! – произнесла упырица, цыкая зубом, – Давайте я расскажу вам о «кровососедстве»?

На стол легла красная брошюрка с сердечком, из которого капает кровушка.

– Спасибо, я кровотеист! – выдохнула я, открывая входную дверь и намекая, что никуда вступать не собираюсь. Худшее, куда я могла вступить, я уже вступила.

Все основные постулаты «кровососедства» можно было изложить одной фразой: «Соси и кайся!» То есть сосать кровь – это греховно, однако если после этого оплакать своего несчастного донора – кормильца, то грех будет искуплен. Поели – поплакали крокодильими слезами и снова поели. Жизнь удалась.

В пять часов заглянул какой-то упырь и сунул мне в руку листовку. На листовке была изображена пара, очень смахивающая на героев «Сумерек» и красовался лозунг: «Пейте кровь животных!». Я, конечно, помню, что «бедная овечка» полюбила «льва-мазохиста», но чтобы настолько буквально… Короче, для кого -то «Сумерки» – кулинарная книга.

«Мы бедные овечки, никто нас не сосет! Мы таем словно свечки, кто же нас спасет?» – пропел Трус. Остальные тараканы взглянули на него очень нехорошими взглядами. Я молча дописала на бумажке, прикрепленной к моему столу «я – кровотеист!».

Часы пробили восемь. Я осторожно взглянула на дверь. Никого. Обиделся, наверное. Фух… А то встреча обещает много незабываемых, как первый поход к стоматологу, впечат…

Дверь открылась. На пороге появилась знакомая фигура. Вальяжно раскинувшись в кресле, он швырнул на стол какую-то брошюру.

– И вы туда же? – вяло поинтересовалась я вместо приветствия.

– Это было вложено в дверь, – мрачно бросил упырь. На брошюре значилось «SOS! Причащение кровью еще живой жертвы – путь к покаянию и просветлению!».

Повисла неловкая пауза.

– Итак, на чем мы остановились в прошлый раз? – спросил упырь, доставая первый попавшийся альбом, – Вы не помните?

–Мы остановились на «большом человеческом спасибо»! – вздохнула я, присаживаясь рядом. Он промолчал, равнодушно перелистывая страницы.

– Простите, а как вас зовут? – поинтересовалась я, глядя на его профиль. Честно, мне было как-то неловко перед ним. Кормить меня в его обязанности явно не входит.

– Абель, – ответил моральный садист, листая каталоги, – Итак, я мысленно уже приготовился к худшему, осталось только выбрать к чему.... Хм… Как на счет вот этой усадьбы? Кладка позорная, колонны – пошловаты, статуи в саду выглядят отвратительно, словно их делал слепой безрукий скульптор верхними резцами. Судя по всему, вырезал он всю семью. В переносном смысле.... а может и в буквальном. Если ему не заплатили. И это – не просто статуи, а надгробия.

На картинке, словно садовые гномы посреди растительности, торчали разнокалиберные статуи из белого мрамора. Взрослые и дети имели одно и то же умственно отсталое выражение лица, из чего следовало, что все они – родственники.

– Как вы думаете, это – страшненькая девочка или симпатичный мальчик? – поинтересовался гость, показывая на статую какого-то упыренка.