– Ты ничего не ела двое суток, – ужаснулся профессор. – Я приготовлю завтрак и приступлю к насильственному кормлению, если ты не съешь хотя бы кусок хлеба.
Элис с трудом подняла голову, каждый глоток воды отдавался ударом колокола по вискам:
– Мне уже лучше, но встать нет никаких сил, пусть отправляют в “Кричащую Тишину”.
– У тебя есть ещё час, милая, – сказал профессор. – Потом начнётся салют. Тогда не дадут покоя до самого вечера.
Он вышел на кухню, Элис впала в болезненный полудрём. Профессор склеил скудный завтрак из оставшихся яблочных огрызков и хлебных корок, поставил на кровать затем вернулся к себе, стараясь не издавать ни звука.
Начинался второй день святой троицы и самый почитаемый праздник в истории Братства – Судьбоносный День Победы. Не смотря на это, никто из тружеников геттополиса не смог бы внятно ответить на вопрос: чем знаменательна эта дата, какие ценности отстаивали, и, что самое важное, – кто же в итоге стал бенефициаром этой, так называемой, победы.
Правительственные средства массовой информации сообщали базовые сведения, без каких либо подробностей: в этот день, больше тридцати лет назад, состоялась эпическая битва Восточного Братства с Северо-Баллистическим Пасьянсом. Поп Держава одержала решительную победу без единого выстрела, потеряв при этом миллионы солдат, офицеров и мирных жителей. Результатом “убедительной” победы стал щит отчуждения, которым Северный Пасьянс трусливо отгородился от Братства. Абсурдность официальной версии не вызывала ни малейшего недоумения у подавляющей массы населения. Профессор знал что произошло в этот день, от начала, до самого конца, – он видел всё собственными глазами, часами сканируя квантовые фрагменты конфликта через собственное изобретение. Тайное знание день ото дня убивало его дух и насиловало совесть.
Это произошло много лет назад, когда молодой, талантливый и наивный учёный возглавлял отдел гравитационных исследований под чутким руководством спецслужб. Учёный понимал, что в конечном итоге его отстранят от руководства: проектор квантовых событий – слишком опасное изобретением, чтобы отдел возглавлял штатский профессор. У него было мало времени. Два исторических события интересовали его больше остальных, – битва Братства с Северным Пасьянсом и библейская история. Он дал себе слово, что увидит их собственными глазами.
Всю жизнь профессор будет жалеть, что расположил эти события в таком безбожном порядке. Он успел посмотреть лишь первое, – решающую битву Братства, в честь которой и отмечали Судьбоносный День Победы. На следующий день его отстранили от проекта, – Библейскую историю оставалось созерцать на страницах Библии. Просмотр квантового фрагмента о ядерном конфликте с Северо-Баллистическим Пасьянсом лишил его воли к жизни, – увиденное тяжким крестом прищемило профессору веру в человеческий род.
Событие, произошедшее тридцать лет назад, поставило под угрозу само существования человечества. На выборах в Северном Пасьянсе победила крайне реакционная по отношению к Братству партия. Новоизбранный президент проигнорировал дипломатические меры осторожности, сделав резкое заявление в адрес восточного соседа: Главнокомыслящеий лишил этот мир индульгенции перед вечностью одним лишь фактом своего присутствия в солнечной системе. Президент назвал Братство спрутом, каждое щупальце которого изрыгает смрадные человеческие пороки, как зловонная пропагандистская клоака.
Подобная риторика не раз звучала и со стороны Братства. Политики конца второго тысячелетия не считали такой ход серьёзной причиной для разрыва дипломатических отношений или сигналом для начала военных действий. Ситуация усугубилась неожиданным антиправительственным восстанием в западной провинции Братства.
Поп Держава проявила крайнюю озабоченность. Главнокомыслящий срочно вылетел на место боевых действий и остановился в бункер-резиденции на территории конфликта. Войска главного дворца намного превосходили ресурсы бункер-резиденции по численности личного состава, наземных войск и летательных аппаратов. Власть боялась собственного народа больше чем иноземных захватчиков.
Правительство Северо-Баллистического Пасьянса оказало восставшим неожиданную поддержку. В кратчайшие сроки генштаб разработал беспрецедентную блиц-операцию по штурму резиденции и физическому устранению лидера Поп Державы. Операция вошла в историю под кодовым названием "Моль".
Дальнейшие события развивались стремительно для обеих сторон и напоминали фантастический фильм о вторжении инопланетных пришельцев. Ранним утром следующего дня границы Братства пересёк летающий объект, похожий на грушу для игры футбол, и взял курс на бункер-резиденцию Главнокомыслящего. Объект летел на минимальной высоте, вне зоны досягаемости систем противовоздушной обороны Братства и постепенно увеличивал скорость.
Через некоторое время его обнаружили системы наземного наблюдения. В центр поступил сигнал об угрозе нападения с воздуха. Комплексы противовоздушной обороны в спешном порядке привели в полную боевую готовность, но объект уже достиг Теремов и завис над радиоактивной стеной. За считанные секунды из него сбросили десант.
Погода как нельзя лучше подходила для воздушного налёта, – плотный туман ограничивал видимость. Систему эффективного противодействия в случае штурма резиденции отрабатывали до секунд. Мельчайшие детали инструкции по отражению атаки десанта знал на зубок каждый солдат, но этим утром защитников бункера ждал неприятный сюрприз.
Операция "Моль" обнуляла базовые концепции Министерства Нападения, и ржавую военную машину Братства, – к лобовой атаке резиденции готовились двуногие и четвероногие роботы со сверхсложным программным обеспечением. Радиоактивная стена оказалась бесполезным сооружением, ровно как и минное поле. В сапёрных работах больше не было никакой необходимости. Металлодетекторы навсегда остались в прошлом. Атака развивалась на предельной скорости, без временных потерь на разминирование территории. Военно-топографические карты создавались в режиме реального времени. Роботы сканировали рельеф, учитывали мельчайшие особенности местности, определяли координаты погребённых под землёй смертоносных устройств, и уверенно продвигались вперёд.
Первоначальный эффект внезапности помог роботам Альянса преодолеть минное поле под покровом тумана без малейшего сопротивления со стороны Братства. Лихорадочная активность защитников бункера стала проявляться, когда из густого белого дыма появились железные монстры, похожие на пришельцев из других миров. Маскировка военных ресурсов вокруг резиденции оказалась детской игрой в прятки, – встроенные локаторы роботов определяли скрытую технику и точное расстояние до цели. Приблизившись на дистанцию эффективного огня, они с высокой точностью открыли огонь по артиллерийским дальнобойным орудиям, вкопанным в землю танкам и закамуфлированным пулемётным гнёздам. Ответные залпы сверхмощных снарядов не привели ни к какому результату, – роботы выдерживали попадания стальных осколков и продвигались к резиденции без потерь.
Беспомощность военной машины Братства перед армией нового поколения стала очевидна каждому генералу, наблюдавшему за развитием событий. Пять десятилетий подряд генштаб готовился к войне вчерашнего дня. Штурм происходил без участия человека. Роботы-мостоукладчики на ходу сооружали эстакаду. Термохимический ров – непроходимое препятствие для пехоты – превратился из военной преграды в обыкновенную лужу с бесполезным набором химических элементов.
Огневая мощь и ужасающая сокрушительная сила человекообразных боевых машин оказали деморализующее моральное воздействие на занявших круговую оборону офицеров и солдат Братства. Роботы давили заграждения, укрытия и посланную на перехват пехоту. Встроенные механизмы распознавания образов определяли целевые установки на захват конкретных людей в резиденции. Главным призом оставался сам Главнокомыслящий и высший военный состав Братства.
Штурм резиденции проходил по чёткому сценарию. Отсутствие человеческого фактора гарантировало точность выполнения боевых приказов, исключало технические ошибки и неожиданные сюрпризы. Двухметровые стальные солдаты уходили от посланных на перехват боевых машин и легко обходили заграждения. Грушеобразный объект прикрывал стальную пехоту с воздуха, – поднятый в небо истребитель Братства принудили к посадке сразу же после взлёта.
