Но это не означало, что нам будет просторно. В брюхе крейсера размещались шесть больших тахионных штурмовиков и пятьдесят роботоснарядов. Десантникам отводились остатки свободного места.

До погружения в противоперегрузочные резервуары имелось еще шесть часов. Я закинул сумку в крохотную каюту, которой суждено было стать моим домом на все ближайшие двадцать месяцев, и отправился на разведку. Чарли меня обогнал, он уже, оказывается, добрался до комнаты отдыха и пробовал местный кофе.

- Желчь носорога, - сказал он.

- По крайней мере, это не соя, - сказал я, делая осторожный глоток. Да, через неделю я могу соскучиться по сое.

Офицерская комната отдыха имела четыре метра в длину и три в ширину, металлические стены и пол, кофейный автомат и терминал библиотеки. Шесть жестких стульев и стол с печатной машинкой.

- Уютная комнатка, а? - от нечего делать он набрал общий индекс на терминале. - Сплошь военное дело.

- Это хорошо. Проверим нашу память.

- Ты сам записался в офицеры?

- Кто, я? Нет, приказ.

- Тебе легче. - Он ткнул пальцем в выключатель терминала, наблюдая за гаснущей зеленой точкой на экране. - Я сам записался. Если бы я знал, что так получится...

- М-да...

- Говорят, постепенно выветривается. Эта информация, что они в нас заложили.

- А, вот вы где. - Вошла Холлибоу, приветствуя каждого из нас. Быстро оглядела комнату. Спартанский стиль пришелся ей явно по душе. - Вы не скажете что-нибудь группе прежде, чем мы погрузимся в резервуары?

- Нет, по-моему, в этом нет... необходимости. - Я едва не сказал "смысла".

- Лучше выберите взводных командиров и проработайте с ними процедуру подготовки к погружению. В дальнейшем мы займемся тренировкой аварийного погружения. Но сейчас, я думаю, солдаты могут отдохнуть несколько часов. Особенно, если у них тоже болит с похмелья голова, как у их командира.

- Есть, сэр. - Она повернулась кругом и вышла. Наверное, немного разозлилась, ведь это работа для Риланд и Раск.

Чарли устроился на одном из жестких сидений и вздохнул.

- Двадцать месяцев внутри этой консервной банки. Вместе с ней. Это конец.

- Ну, если ты будешь себя хорошо вести, я не стану помещать вас в один кубрик.

- В таком случае, я твой вечный раб. Начиная, э-э, со следующей пятницы. - Он глубокомысленно рассматривал дно своей чашки. - Нет, серьезно, мы с ней еще хлебнем. Что ты думаешь делать?

- Не знаю. - Чарли держался запанибрата, но все-таки, он мой старший офицер, кроме того, должен же у меня быть хоть один товарищ. - Возможно, она отмякнет по ходу дела.

- Возможно.

Технически, дело уже началось - мы не спеша подползли к коллапсару Старгейт на одном "ж". Чтобы команда не путалась в петлях и не страдала от тошноты при невесомости. По-настоящему все начнется только после нашего погружения в резервуары.

Комната отдыха навевала грустные мысли, поэтому мы с Чарли все остальное время бродили по кораблю.

Командорский мостик не отличался от компьютерного зала - от нечего делать мы следили, как Антопол и ее офицеры последний раз проверяют компьютеры, прежде чем лечь в резервуары и доверить наши судьбы машинам.

Но иллюминатор все-таки имелся - пузырь из толстенного пластика - в навигационной комнате, дальше по носу корабля. Лейтенант Уильямс был свободен, сейчас его заменяли автоматы, и он с удовольствием показывал нам свое хозяйство.

Он постучал по иллюминатору ногтем.

- Надеюсь, нам не придется им пользоваться в этом рейсе.

- Как так? - сказал Чарли.

- Мы пользуемся окошком, только если потеряемся. Если корабль отклонится от угла входа в коллапсар на долю радиана, мы вполне можем вынырнуть на другом краю Галактики. Мы можем грубо определить позицию по спектрам наиболее ярких звезд. Это как отпечатки пальцев, достаточно определить три звезды и можно триангулировать.

- И найти ближайший коллапсар, и попробовать вернуться на старый путь, - сказал я.

- Это не просто. Сад-138 - это единственный известный нам коллапсар в Магеллановом Облаке. Мы открыли его только перехватив вражеское сообщение. Если мы найдем другой коллапсар - в случае, если заблудимся в Облаке-то, как мы узнаем угол входа?

- А что делать?

- Можно залечь в резервуары, нацелить крейсер на Землю и дать полную тягу. Через три месяца бортового времени мы будем дома.

- Да, - сказал я, - и всего 150.000 лет временной разницы. На двадцати пяти "ж" до субсветовой скорости можно разогнаться за месяц. После этого остается молиться святому Альберту.

- Да, это большой недостаток, - согласился он. - Но, по крайней мере, мы узнаем, кто выиграл войну.

Вы бы удивились, если бы узнали, сколько народу выпало из хода войны таким, очевидно, способом. Сорок две ударные группы пропали без вести. Наверное, они все сейчас ползут сквозь нормальное пространство, и через века начнут появляться на Старгейт, одна за другой.

Это был идеальный способ дезертировать, но только процедура прыжка программируется командованием ударных групп. Человек может вмешаться в работу компьютера только, если корабль действительно вынырнет в неизвестном районе космоса.

Мы с Чарли заглянули в спортзал. Он был достаточно просторен - вмещал одновременно целую дюжину людей. Я велел Чарли составить расписание, чтобы каждый солдат мог упражняться в зале регулярно, как только мы покинем резервуары.

В столовой было едва ли просторнее. Даже если организовать четыре смены, не обойдется без толкотни, а комната отдыха для рядового состава производила впечатление еще более удручающее, чем офицерская.

Я начал подозревать, что задолго до конца двадцати месяцев у меня возникнут проблемы.

Оружейная размерами равнялась спортзалу, столовой и двум комнатам, вместе взятым. На то была причина - большое разнообразие оружия, эволюционировавшего сквозь столетия. Основным видом оставался боекостюм, хотя он стал куда сложнее ранних моделей.

Лейтенант Риланд наблюдал за своими подчиненными, они проверяли в последний раз укладку оружия и боеприпасов. Самое ответственное задание, если подумать. Если только что-то вдруг случится с этими запасами взрывчатых и радиоактивных веществ, да под ускорением...