– Здесь? – переспросила женщина. – В Блэкфорд-Хаус?

– Ну да, – ответила Люси. – Мы хранители.

– Хранители? – недоумённо повторила женщина. Люси кивнула, и женщина скептически посмотрела на неё.

– Хорошо, – наконец сказала она и выпрямилась. – Давайте всё проясним. Где сейчас ваш отец?

– Я здесь! – раздался голос с крыльца. Папина толстовка была испачкана машинным маслом, а его кудрявые рыжие волосы слиплись от пота. Хотя последние два месяца часы работали идеально, папа день и ночь трудился над механизмом для автоматического устранения повреждений на случай, если что-то опять пойдёт не так. Никто не хотел повторения случившегося.

Мистер Тинкер с широкой улыбкой сбежал вниз по ступенькам, но когда он подошёл поближе, Люси заметила, что улыбка исчезла с его лица, а щёки покраснели. Он нервно хмыкнул и вытер пот со лба, оставив масляное пятно.

Люси повернулась к женщине, и та чуть заметно улыбалась.

– Чарльз Тинкер, – сказал папа, протягивая руку. Женщина бесстрастно посмотрела на него – рука была такой грязной – и папа тут же отдёрнул её и вытер о джинсы.

– Меня зовут Беделия Грейвс, – сказала женщина. – Близнецы Кодзимы и я приехали из Англии, чтобы жить в Блэкфорд-Хаус. Дети – его законные наследники.

У Люси сжалось сердце, и она беспокойно посмотрела на Оливера. Насколько она понимала, в Блэкфорд-Хаус не было законных наследников, и именно поэтому договор на дом передали папе. Люси сама его видела, написанный чёрным по белому. Чарльз Тинкер являлся владельцем дома, не говоря уже о том, что они перевезли сюда все свои вещи. А то, что не успели перевезти, продали. Часовой магазин был совершенно пуст, и в витрине висела табличка «Сдаётся в аренду».

– Прошу прощения, – произнёс мистер Тинкер, нервно теребя в руках тряпку, – но я ничего не понимаю. Законные наследники?

– Моего работодателя зовут Оскар Снокетт, – объяснила мисс Грейвс. – Он двоюродный дедушка близнецов и после смерти родителей стал их опекуном. Однако мистер Снокетт – старый холостяк, которого не интересуют дети, и поэтому он отправил их сюда. Блэкфорд-Хаус принадлежит семье Кодзим с материнской стороны. Да, они дальние родственники изначальных владельцев, но тем не менее вполне законные.

– Позвольте мне, мисс Грейвс, – сказала девочка, делая шаг вперёд. – Меня зовут Агата Кодзима. Мне двенадцать лет, и несмотря на всю неловкость сложившейся ситуации, я очень рада с вами познакомиться. – Она перевела взгляд на дом. – Смею вас заверить, что мы с братом не меньше вашего недовольны переездом сюда. Я довольно много прочитала об Уотч-Холлоу в надежде, что у меня возникнет желание здесь жить. Но к сожалению, его так и не возникло. – Агата сунула руку в карман и вытащила горсть мармеладного драже. – Кто-нибудь хочет драже?

Люси покачала головой, и Агата положила драже в рот. Мисс Грейвс обняла мальчика за плечи.

– А это Алджернон.

Мальчик изобразил приветственный жест и уставился на Люси, слегка подняв голову. По крайней мере Люси показалось, что он смотрит на неё.

Ей было сложно сказать наверняка, потому что глаза Алджернона скрывала чёлка. Волосы его куклы-самурая были всклокочены, шёлковая одежда изорвана и запачкана, а нос отломан. Рот куклы был вырезан, поэтому Люси не могла понять, улыбается она или стискивает зубы, но самое ужасное – глаза самурая были огромными и выпученными, как у жука, и они смотрели прямо на неё.

– Приятно познакомиться, – сказал мистер Тинкер. – А что это у тебя за кукла, Алджернон?

Алджернон начал быстро жестикулировать, но Агата остановила его.

– Не думаю, что они знают язык жестов, Элджи, – сказала она.

– Алджернон не говорит, – объяснила мисс Грейвс. – Врачи не знают, в чём дело, но они уверены, что всё это результат травмы из-за несчастного случая.

– Несчастного случая? – переспросил мистер Тинкер.

– Близнецы потеряли родителей в автомобильной аварии. За два года мы научились общаться с Алджерноном при помощи языка жестов. Как только вы его освоите, дело пойдёт быстрее. И у нас, – мисс Грейвс притянула мальчика к себе, – было достаточно времени для практики.

Алджернон смахнул чёлку с глаз и улыбнулся.

– Я… – забормотал мистер Тинкер, – я сожалею о вашей утрате, ребята.

– И кстати, кукла Алджернона вовсе не кукла, – заметила Агата. – Это марионетка с отрезанными нитками. Её зовут Кенни, прозвище от Кендзо – одного из героев папиного кукольного представления. Вы когда-нибудь слышали о профессоре Хирото Кодзиме, кукольнике и известном театральном учёном?

Люси с папой смущённо переглянулись.

– Я так и думала, – саркастически ответила Агата. – Ну а теперь, когда с любезностями покончено, я бы хотела посмотреть, действительно ли Блэкфорд-Хаус такой же скучный внутри, как и снаружи.

Мистер Тинкер неловко переминался с ноги на ногу.

– Кажется, это какая-то ошибка…

– Совершенно верно, мистер Тинкер, – согласилась мисс Грейвс. – Мистер Снокетт ничего не говорил ни о каких хранителях Блэкфорд-Хаус.

– Видите ли, у меня есть бумаги… договор и… – Мистер Тинкер замолчал, с опаской поглядывая на детей. Люси поняла. Некоторые разговоры предназначались только для взрослых.

– Прошу вас, проходите, – снова начал мистер Тинкер. – Наверное, вы устали после поездки. Может быть, выпьем по стакану лимонада, прежде чем приступить к делам?

Все согласились, и когда мистер Тинкер повёл гостей в дом, Люси осталась на улице. У неё кружилась голова. Блэкфорд-Хаус принадлежал её семье! Так было написано в договоре. И Меридиан тоже это сказала, перед тем как снова стать деревянной. «Теперь вы, Тинкеры, хранители».

Конечно, хранитель дома и его владелец – две разные вещи, признала Люси. Но Блэкфорд-Хаус не был обычным домом, и с договором или без быть его хранителем означало, что вы несли ответственность за магию.

Люси ахнула. Магия! Что произойдёт, если эти люди узнают, что Блэкфорд-Хаус волшебный?

На мгновение перед глазами Люси отчётливо возникло видение будущего. Блэкфорд-Хаус почувствует, что мисс Грейвс и близнецы Кодзима плохие люди, и изгонит их, как и мистера Куигли. Мисс Грейвс сообщит о случившемся властям, и кто знает, что за люди тогда здесь появятся, может быть, даже очередной алхимик, вроде мистера Куигли!

С бешено бьющимся сердцем Люси помчалась в дом и присоединилась к остальным в прихожей с тёмными панелями на стенах. Как и Тинкеры в свой первый день в Блэкфорд-Хаус, мисс Грейвс и близнецы Кодзимы стояли у подножия величественной лестницы, изумлённо глядя на огромные часы с кукушкой, встроенные в стену на первой лестничной площадке.

– Да это же настоящий Биг-Бен! – воскликнула мисс Грейвс.

– Там нет кукушки, – пробормотала Агата. Люси бросила взгляд на Оливера, который беспокойно оглядывал прихожую. Она поняла, что он думает о том же. Если их гости задумали что-то плохое, Блэкфорд-Хаус может избавиться от них в любой момент.

Однако в доме было тихо, если не считать чуть слышного, ритмичного тиканья массивного маятника.

– А вместо цифр там животные? – спросила мисс Грейвс.

– Да, – пробормотал папа Люси. – Я здесь кое над чем работал, как видите, – он указал на свою толстовку, – и поэтому тут такой беспорядок.

Алджернон шагнул на лестницу и потянул за круглый наконечник в нижней части перил.

– Алджернон, прекрати! – закричала мисс Грейвс. – Что ты делаешь?

Алджернон начал что-то объяснять на языке жестов, и Агата закатила глаза.

– Он ищет потайной вход, – объяснила она. Алджернон кивнул и снова начал жестикулировать. – Он говорит, что в таком доме обязательно должен быть потайной ход.

Люси и Оливер обеспокоенно переглянулись, а папа неловко засмеялся.

– Пожалуйста, простите его, – попросила мисс Грейвс. – Боюсь, иногда Алджернон может быть несколько… импульсивным.

Мистер Тинкер снова неловко хмыкнул.

– Всё нормально, – ответил он. – А теперь идёмте на кухню пить лимонад.

– Как скажете, мистер Тинкер, – согласилась мисс Грейвс.