Бррр! Кажется, погода резко испортилась. Откуда-то не пойми подул ветер. Северный, судя по тому, как мигом задеревенели мои щеки. Сверяясь с телефоном, я шла по указанному в нем адресу. Минут через двадцать, я уже начала жалеть о своем решении.

Лицо настолько замерзло, что я даже губами не в силах была пошевелить. Пальцы на руках и ногах превратились в ледышки. А этот чертов полицейский участок, куда я направлялась, так и не находился!

– Извините, – обратилась я к бабуле, что расчищала тропинку от снега около одного из домов, – вы случайно не знаете, где здесь 124е отделение?

– А что случилось? – тут же поинтересовалась она. – Ограбили? Вот окаянные! Да сколько их таких тут ходит! Управы на них нет! Вот раньше, в советское время…

– У меня машину угнали, – прервала я ее тираду. – Так вы знаете, где отделение?

– Люди добрые! – заголосила бабулька, – Вы только посмотрите! Совсем молодежь обнаглела! Машину у нее угнали! Да тебе лет-то сколько? Знаем мы таких! Ясно чем вы на машину зарабатываете!

Дослушивать ее вопли я не стала. Решила, что уж как-нибудь сама найду это треклятое отделение. Чтоб оно провалилось вместе с Морозом!

Свернув за угол, я села на скамейку, стряхнув с нее предварительно толстый слой снега. Сверилась с навигатором. Стрелка явно указывала на соседний подъезд. Эх! Была не была! Встала и пошла в указанном направлении.

И чем ближе я подходила, тем радостнее становилось у меня на душе. Все-таки есть Бог на свете! На двери подъезда красовалась табличка “124е отделение полиции”. Я дернула дверь на себя, но она не поддавалась.

Наверное, надо от себя! – осенило меня.

Проделала манипуляции в другую сторону. Чертовщина какая-то. Дверь будто приварили намертво.

– Да блин! – в сердцах топнула ногой.

В носу предательски защипало. На глазах уже начали наворачиваться слезы.

– Девушка! – окрикнул меня мужской голос.

Я сразу же напряглась. Двор был пуст, когда я сюда свернула. Спрятаться негде, на всех подъездах сейчас домофоны, не спрячешься.

Что делать?! Будем вспоминать приемы самообороны. Раньше я увлекалась просмотром передач, посвященных боевым искусствам. Что там говорилось? Кажется, что для начала нужно усыпить бдительность преступника.

Слышу за спиной шаги, мысленно считаю до трех, а затем резко разворачиваюсь. Делаю выпад и бью кулаком прямо в горло, и пока этот мужик хрипит и медленно оседает на землю, я стремительно срываюсь с места!

Бегу со всех ног по тому же маршруту, что пришла сюда. А вот и ресторан! Так! От него пару метров направо и будет остановка!

Запрыгиваю в первый попавшийся автобус и выдыхаю.

Кажется, оторвалась!

– Передаем за проезд! – слышу над ухом грозный окрик кондуктора, тетки неопределенного возраста.

– Сейчас, – говорю ей, протягиваю руку к сумке, что висит на поясе…

– Сумка! – ну точно, этот Мороз мне одни неприятности приносит!

– Девушка, оплачиваем проезд! – рявкает кондуктор.

– У меня все деньги в сумке, а сумка потерялась, – едва не реву.

Мало того, что у меня там деньги, пусть и не последние, но все равно жалко. И сумку тоже. Хорошо хоть ключи от дома и от квартиры в кармане.

– Девушка, платить будете или как? – не отстает тетка.

– Вы же слышали, у меня все украли, – реву не стесняясь.

– Виталя!!! – кондуктор, надрывая голосовые связки, пробирается сквозь толпу к водителю. – Останови! У нас тут безбилетница!

Водитель дает по тормозам. Мне ничего не остается, как вылезти из теплого автобуса обратно на мороз.

Перелезаю через сугробы с проезжей части и бреду в сторону метро. Вот и заветная буковка. Кажется, с прошлого раза у меня осталась еще одна поездка. Шарю по карманам и нахожу заветный прямоугольник.

Ну что ж, хотя бы до дома доеду.

– Ну, наконец-то! – встречает меня недовольная Милка. – Ничего, что у тебя гости, а ты шляешься черти где? Аааа, ты с Юркой что ли встречалась? Так бы сразу и сказала! А то расфыркалась, не нравится, ля ля тополя! Ну, колись! Че да как? Я чайник пока поставлю.

У меня даже разговаривать сил нет. Молча опускаюсь на пол в прихожей, кладу голову на коленки и не сдерживаясь, реву.

– Ты обиделась что ли? – на мой плач прибегает подруга.

– Нет.

– Это он тебя обидел? Что сделал? Ну козел! Да я ему все рога пообломаю!

– Он машину мою увез, – всхлипываю.

– В полицию иди, пиши заявление! – подсказывает Милка, будто я и сама не догадалась.

– Я и пошла, – вытираю слезы.

– Ну? Приняли?

– Нет, – шмыгаю носом.

– Ну сволочи! Да за что им деньги только платят. Взятку, небось, хотели!

– Там закрыто было.

– Так шла бы в другое отделение.

– Я и хотела, но на меня напали!

– Час от часу не легче, – подруга схватилась за сердце. – Пошли на кухню, расскажешь подробности, а я пока успокоительного нам накапаю.

Милка убежала на кухню и принялась там греметь шкафами и посудой.

Я же медленно разделась и пришла на кухню.

На столе стояла бутылка коньяка, не допитая нами еще с Милкиного профессионального праздника, тарелка с колбасой и пачка печенья.

– Чем богаты! – произнесла подруга и щедрой рукой плеснула нам обеим по полстакана коньяка. – Пей!

Послушно беру из ее рук “успокоительное” и залпом выпиваю, не чувствуя вкуса.

Милка делает пару глотков, морщится, заедает колбасой.

– Ну. А теперь рассказывай все с самого начала! – велит она мне.

Послушно начинаю свой рассказ. В перерывах между моими всхлипываниями и Милкиными охами, мы успеваем принять успокаивающих капель.

– Погоди! – подруга идет в комнату, а возвращается уже со своим телефоном.

– Ты что собралась делать? – спрашиваю ее.

– Сейчас мы будем искать твою сумочку! – говорит мне Милка, а сама тем временем тычет по сенсорному экрану.

– А как, ик, мы ее найдем?

– На живца!

Через час я уже была при полном параде. Накрашенная, одетая в платье, сверху накинула пальто, потому что Милка сказала, что в таком платье и пуховике будет срамота.