Громкий крик раздался в стенах палаты, когда Хлоя от удара упала на пол, прижимая к ушибленному носу руку, из которого хлестала кровь. Джулека позади меня злорадно смеялась, а я лишь прожигала Буржуа взглядом полным ненависти. Как эта дрянь ещё смеет предъявлять мне за то, что её вообще не касается? Я прекрасно знаю все свои проступки, и ясно вижу, что я не святая, и никогда не была, и не буду таковой. Но это не значит, что я позволю всяким гадинам врать мне прямо в лицо, наивно веря, что я в это поверю.

Услыхав блаженный крик, в палату ворвались двое мужчин, и оценив ситуацию, сразу же подбежали к Хлое, помогая бедной встать. Когда девушку подняли и повели к выходу, один из громил, со шрамом над глазом, развернулся и устрашающе направился ко мне разминая кулаки. Я тут же напряглась и чуть отступила, с предвкушением рассматривая потенциальную жертву. Джул тоже встала, в её глазах блеснул опасный огонёк, говорящий, что та готова драться до потери пульса. Но тут встряла Хлоя.

— Что это ты удумал?! Забыл приказ Агреста? Эти девушки — его собственность, и они должны оставаться в сохранности для будущих исследований! Если не хочешь вновь оказаться в тюрьме, сейчас же вернись! — крикнула она, и мужчина, недовольно рыкнув, развернулся и подошёл к Хлое.

— Видишь, Маринетт, если бы ни этот чертов приказ Габриеля, то от тебя бы и живого место не осталось, дрянь ты такая. — прокашляла Хлоя, еле стоя на ногах.

— Да вали ты уже от сюда, покалеченная! — рявкнула я, довольно замечая, как понемногу уходит жизнь с её красного лица.

— Добро пожаловать обратно в ад, Маринетт. — не выдержав, я схватила кружку с чаем и швырнула её в Хлою, которая уже успела выйти из палаты. Кружка врезалась в дверь, что в аккурат закрылась перед самым столкновением. Осколки керамической посуды с громким звоном упали на пол, вместе с холодным чаем.

Я яростно крикнула и больно ударила по решетке рукой, после чего обессиленно села на пол, схватившись руками за голову. Вихрь мыслей захватил моё сознание и успокоить его у меня не было сил. Полученная информация никак не хотела укладываться в голове. Особенно то, что Адриан возненавидел меня. «Нет, вот чего-чего, но этого и вправду не может быть!» — я была виновата во многом перед ним. Я это знаю. Но в последнем нашем разговоре он нежно общался со мной, искренне беспокоясь о моём состоянии. Даже несмотря на то, что сам не спал уже вторые сутки, и мне пришлось его уговаривать идти и хоть немножечко отдохнуть. Мне просто не могло тогда показаться.

Нежные руки Джулеки ласково обняли меня за плечи, и я глубоко вздохнула.

— Мари, чтобы не случилось, мы обязательно найдем выход. — тихо, но уверенно проговорила она и я кивнула ей. Да, она полностью права. Ещё не было ситуаций, которые я не смогла решить. А пока со мной рядом Джул, сил во мне в два раза больше, чем, если бы я была одна. Нам с ней уж слишком сильно нравиться свобода, чтобы так просто её лишаться.

Через пару минут, мы с Джулекой поняли, что всё же очень сильно хотим есть. А точнее, нам об этом напомнили наши животы, синхронно начав требовать еду. Взгляд упал на тарелки с уже остывшим супом, хлебом с маслом, и одной кружкой холодного чая. Выбора у нас особо не было. Нужно было поесть, но сделать это максимально осторожно. Отталкиваясь только от моего опыта выявления лекарств в еде, мы пристально рассмотрели наш ужин и выяснили, что таблетки были добавлены только в холодный чай. «Ну и не велика потеря!» — облегченно подумали мы и смело принялись поедать безвкусный суп с полузасохшим хлебом.

После трапезы, мы попытались придумать, хоть какой-то план, для начала, но поняли лишь то, как сильно мы устали. За окном была глубокая ночь, а потому, устроившись поудобнее, насколько это позволяла стена и холодный пол, мы обнялись с Джулекой и на удивление крепко заснули.

Во сне, меня посетил кошмар. Но он отличался от обычных. Повсюду я слышала чьи-то крики, звуки паники и сирены эвакуации. Знакомые голоса окружали меня, сливаясь в один, сплошной, неразборчивый гомон. Кто-то звал меня, но я так и не смогла понять, кто это был. Звон в ушах становился всё громче и громче, будто пытался разорвать голову изнутри. Я задыхалась от безумного потока чувств, пока перед взором неожиданно не появилось лицо Кита. Его губы исказились в кривой усмешке, а глаза пылали яростью. Ужасный шрам делал его лицо более устрашающим и пугающим. Рука Кита крепко сжала моё горло, и я проснулась в холодном поту, содрогаясь от страха и непрошенных слёз.

Подобные сны мне снились последние пару дней, если судить по циклу солнца за окном. Они невыносимо пугали меня, от чего, я старалась спать как можно меньше, но это не помогало. Ребёнок, что растёт во мне, с каждым днём забирает всё больше сил, а потому сон приходит сам, без разрешения.

Подобное произошло со мной и в этот раз. Что-то во сне заставило меня вздрогнуть и проснуться с часто бьющимся сердцем посреди ночи. За окном было темно, и по ощущениям было часа два или три ночи, но это не точно. Тяжело вздохнув, я устало потёрла глаза и потянулась к бутылке с водой. Чувствовала я себя отвратительно. И это не удивительно, учитывая то, что меня выдернули из глубокого сна. Голова гудела и ни черта не соображала. Всё тело ужасно ломило, а мышцы затекли. В этот момент я особенно сильно ощущала свою старость.

Глянув на мирно сопящую рядом со мной Джулеку, я невольно улыбнулась. Её спокойное личико, навивало на меня ностальгию о временах, когда я была в банде «Sonne». И воспоминания о Луке…сердце охватило тоской. Я исступленно скучала по нему. По его бархатистому голосу, красивым глазам, сильным рукам и чувственным поцелуям. Мне не хватало его здесь и сейчас, но я почему-то чувствовала его любовь даже на таком большом расстоянии. Лука переживает за меня, также сильно, как и я за него.

И также сильно Джулека переживает за свою возлюбленную, Лилию. Тоска по любимой и по брату, явно читалась в её глазах, и слышалось в чуть дрожащем голосе, когда она говорила про них. И я её прекрасно понимала. Но надежда в наших сердцах горела ярче, затмевая все переживания и страхи. И тут я резко вспомнила о том, что недавно сообщила нам Буржуа, сегодня вечером.

Если верить её словам, то Агрест старший вернулся в больницу, а значит завтра днём я наконец-то увижусь с этой тварью – Габриелем, и всеми силами попытаюсь вправить ему мозги. И мне совсем не важно, как именно. Я ждала этой встречи с того момента, как вновь вернулась сюда. А потому, от сильного чувства предвкушения, мне было довольно сложно заснуть.

Холодный пол, был не самой удобной кроватью. А из-за надвигающейся зимы, стал очень опасным для здоровья. Поэтому случаю, Габриель «любезно», распорядился, чтобы нам притащили один тонкий матрас и небольшое одеяло.

Если бы я не была в положении, то я бы даже не прикоснулась к матрасу и одеялу. И Джул бы не пустила. Но я понимаю, что это неразумно, как минимум. И раз уж нам придётся тут ненадолго остаться, то пускай они обслуживают нас по высшему разряду, настолько, насколько им позволяет их совесть. Чем послушнее мы будем, тем меньше бдительности и надзора будет с их стороны.

Мы также узнали, что находимся на самом верхнем этаже лечебницы, но в самой дальней части отдела Габриеля. А это значит, что отсюда будет сложнее сбежать без какой-либо помощи. Также этот этаж охраняют, как днём, так и ночью, что ещё сильнее усложняет побег. Всё шло против нас. И это угнетало. За эти пару дней не было никакой возможности, хоть как-то связаться с Адрианом. Все мои попытки развести суету путём драк, криков и скандалов, пресекались сразу же.

— Я знаю, чего ты пытаешься добиться. Но у тебя ничего не выйдет! Забудь об этом. — как-то раз прорычала мне Хлоя, после очередной сцены. Я пыталась, чтобы хотя бы слухи о буйной пациентке с верхнего этажа, донеслись до Агреста младшего. Но это было невозможно. Все, кто работал в отделе Габриеля, обязаны были молчать в тряпочку.

Отчаяние охватывало с каждым часом, но рано было опускать руки в самом начале огненного пути. Пока, единственное, что нам с Джул оставалось, так это ждать. Терпеливо ждать, как охотник ждёт свою добычу, удобного случая, и самое главное не упустить его. От этого зависит многое, а именно жизнь теперь уже троих людей. Моя рука легла на живот, и я почувствовала, как что-то теплое и нежное окутало моё сердце. Это чувство придавало мне сил и решимости, во что бы то ни стало, вернуться к Луке вместе с Джул и моим ребёнком.