— А что, появилось желание вновь меня обучать? — я выстрелила взглядом, не хуже пистолета, от чего Лука лишь шире улыбнулся и шагом мгновенно пересёк расстояние между нами.

— Поверь, мышонок, оно никогда не пропадало. — прошептал он над самым ухом, от чего по телу пробежали мурашки, и я чуть не задохнулась. Как же он любит дразнить, но самого его дразнить не стоит, а нето жди беды. Истинный змей. Но меня это не пугало.

Довольный моим смущением, он отстранился, продолжив жарить овощи с мясом, пока моё сердце билось в агонии, а душа требовала чего-то непристойного и срочно. Я глубоко вздохнула, возвращая всё своё самообладание. Хоть этот человек и видел меня во всей красе раньше, но это не значит, что мне теперь разрешено терять голову от каждого его взгляда и движения. «Хотя я очень с радостью, да… Кхм!» — дав себе мысленную пощечину, я схватила приправы и посыпала ими овощи и мясо.

— Так значит, когда же мы продолжим наше обучение? — спросила я, заливая в сковородку воду и накрывая крышкой. Я заметила, как Лука сжал челюсть, а глаза, на мгновение, загорелись знакомым огнём.

— Да хоть сейчас. — выпалил он, уменьшив огонь и поставив таймер на плите, он взял меня за руку и повёл в гостиную.

Шёл Лука быстрым шагом, что я за ним еле как поспевала. Даже не видя его лица, я прекрасно ощущала, насколько опасным и решительным был взгляд Куффена. Это чувствовалось в его движениях и тяжелом шаге. На секунду моё сознание перенеслось в то время, когда Лука вёл меня в подвал, для очередного обучения. И с каждым разом, его руки сжимали мои всё сильнее и сильнее, от чувства предвкушения.

Зайдя в гостиную, он отпустил меня. Не сводя с меня хищных голубых глаз, Лука подошёл к своему матрасу и одним движением руки, отодвинул его в сторону. Я с нескрываемым интересом наблюдала за действиями парня. Мыском он пнул угол пушистого ковра, оголяя пол. Только подойдя ближе, я смогла разглядеть еле заметные прорезанные полосы в полу в форме небольшого квадрата. Сняв с шеи цепочку с ключом, Лука поддел им вырезанный кусок линолеума, и убрал его в сторону. Под ним показалась дверца с ручкой и замочной скважиной. Не нужно быть гением, чтобы понять, что это был сейф в полу.

Поворот ключом, и вот сейф с деньгами открыт, а Лука уже держит в руках тот самый Лайт. При виде него, моё сердце бешено забилось в смешанных чувствах. С одной стороны, эта вещь причиняла мне столько боли и страданий, и не только одной мне. Но с другой, дарила мне совсем иные новые чувства, о которых я и подозревать не могла. В голову лезли разнообразные мысли, но все они затихали, когда я смотрела на Лайт и на руку, что крепко сжимает его, а потом будет сжимать меня. Мои щёки загорелись, и я судорожно сглотнула, почувствовав легкий прилив возбуждения.

— После моего ухода, ты кого-нибудь обучал? — этот вопрос непроизвольно сорвался с моих губ.

— Конечно. — усмехнулся Лука, продолжая сжигать меня взглядом. Я хотела спросить «кого именно?», но он ответил первым.

— После того, как тебя забрали эти сволочи, я себе места не находил, и единственный покой, который я мог получить, так это после обучения Лайтом. — спокойно проговорил Лука, всё ещё крепко держа Лайт в еле дрожащей руке.

— То есть…

— То есть, я обучал самого себя. — его резкие слова ошарашили меня, а в груди, неприятное чувство кольнуло сердце.

— Боль — моё лекарство. Думаю, ты меня понимаешь. — он кивнул в сторону моих рук, на которых красовались уже еле заметные шрамы, и я кивнула, прекрасно понимая, о чём он говорит. Когда бежать некуда, душевную боль, что сильнее всякой боли, может перебить физическая, но это временный эффект, к сожалению.

— Ну, а теперь…— он расправил плечи и вздёрнул подбородок, с вызовом смотря на меня.

— Раздевайся. — строго приказал Лука, всё ещё сжимая Лайт в руках, забирая всю его силу себе одному.

Я не позволила себе поддаться нарастающим чувствам. Решительно подняв голову, я сняла с себя футболку и шорты, оставаясь в одном лишь нижнем белье, что купила мне Джулека. Оно было красивое, кружевное, цвета бордового вина, что хорошо смотрелось на моей белой коже. «Вот же зараза, прям как знала!»

— Подними руки. — вновь раздался баритон Луки, от которого я, инстинктивно, не могла не повиноваться. Я подняла руки вверх и сцепила их так, будто они были связаны. Безусловно, уютная гостиная — это не подвал, да и я стою на полу, а не вешу над ним, но всё это не остановило меня покрыться мурашками от болючий ностальгии и соблазнительного предвкушения. С замиранием сердца, я ждала дальнейших действий Луки.

И Куффен не заставил себя долго ждать. Он медленно, не спеша, подошёл ближе ко мне. И я только сейчас осознала, что Лука всё ещё стоит в одном лишь полотенце. На удивление, оно до сих пор весело на его бёдрах, но держалось оно, как мне казалось, на одном чистом энтузиазме.

Я чуть было не потеряла голову, когда воображение разыграло перед моими глазами сценку, как это полотенце благополучно упало, полностью оголяя своего хозяина, но внезапное приближение Лайта, заставило меня протрезветь. Не касаясь моей кожи, Лука провёл Лайтом вдоль моего тела, от бёдер до шеи, заставляя вспомнить, прочувствовать весь жар Лайта. Вновь познать то, сколько видов боли, страданий и пыток таит в себе эта маленькая безобидная вещь. Вещь, что создана только для одной цели, и других ей познать не суждено.

Парень проводил по рукам, ногам животу и спине, не упуская ни одного открытого участка без внимания. Я каждой клеточкой ощущала всю ломящую мощь Лайта, а взгляд Луки сводил с ума меня морально. Устав терпеть его издёвки, я качнулась и почувствовала резкую пронзительную боль, которую сложно было хоть как-то описать. Казалось, будто с последнего раза, эта штуковина стала только сильнее и безжалостнее. Я вскрикнула от боли и чуть не упала, но Лука вовремя схватил меня за кисти рук и рывком поднял, не давая мне упасть.

Куффен подался вперед и прижал меня к стене, крепко сжимая, с непривычки, ноющие руки. Теперь уже он прижал Лайт к животу, и я вновь закричала от выворачивающей наизнанку боли. Но мой крик заглушила его рука, что сжала мой рот. И вновь эта боль, только теперь на ребрах, а после на плечах, на руках, на ногах и на ключицах. Из глаз предательски прыснули солёные слёзы. Всё это было похоже на то, что будто вся та боль, что я пережила за всю свою жизнь, собралась в одном предмете, и с помощью него, вновь нещадно причиняет мне боль.

— Ну же, Мари, терпи! — рявкнул Лука, снова хватая мои руки, что уже хотели оттолкнуть его. Он прижал Лайт к моему подбородку, от чего всё моё сознание поплыло. Я хотела было крикнуть, но тут почувствовала, крепкий поцелуй парня на своих губах. Старое чувство мгновенно охватило меня, заставляя помутнеть разум и чуть ли не сойти с ума. Не смотря на сильную боль, тело моё радостно затрепетало. Без раздумий я начала охотно ему отвечать, будто он был моим спасательным кругом в этом океане страданий. Я знала, что этим поцелуем, он любил говорить мне, что всегда разделит со мной боль, какой бы сильной она не была.

Но он быстро отстранился, и прижал Лайт к моей шее. Помаленьку боль начала значительно меняться, приобретая сладкое чувство желания, возбуждения. Не отрываясь от моего тела, Лука начал медленно вести Лайт вниз, меж ключиц по ложбинке к животу. Медленно, но верно опускаясь всё ниже и ниже, пока я дергалась и тряслась, упорно сдерживая крик боли. Вновь заглушая вскрики страстным поцелуем, Лука маняще провёл языком по моей нижней губе. Я машинально приоткрыла рот, и парень углубил, и без того, горячий поцелуй, сплетая наши языки.

Рука его чуть опустилась и Лайт неожиданно прижался мне меж ног, в самое чувственное место. Я громко вскрикнула Луке в губы, ощущая бурю разных чувств, и не до конца понимая, был ли это крик боли или же желания. Пару движений Лайтом и я яростно начала вырываться, дрожа от пронизывающих моё тело боли и возбуждения.

Лука понял, что с меня достаточно, а потому откинув Лайт в сторону, он, не разрывая сладкого поцелуя, рывком поднял меня за бёдра и усадил на стол. Как дикий голодный зверь, он впивался в мои губы, кусая их до крови. От его поцелуев я умирала и воскресала обратно, сходя с ума и задыхаясь от его пыла. Казалось, все эти годы, вся моя жизнь, это просто ужасный сон, который скоро вновь забудется, а настоящее всегда было только рядом с ним. С этим опасным и таким же сумасшедшим, как и я, человеком.