— Ой, Томми, посмотри, тут изображен персидский портрет Джоржа Буша, — засмеялась Нина, указав пальцем на один из ковров.
— Сука-бляяяя… — хлопнул себя по щеке Харди, окончательно запутавшись в поведении этой девки.
— Джесси! А вот и снова ты! — вылез из одного из ковров, сотканного на подобие кокона, престарелый хач. — Вай, а это чито за дэвушка-красавыца! — подлетел он к Нине и преподнес ей сочный персик, достав его из кармашка кепки.
— Сосо, сучара, дружище, ёпта! — с распростертыми объятиями побежал к нему Пинкман и обнял крепко-крепко, а затем страстно по-мужски поцеловал в обе щеки. — Это мои кореша-сучары, — обвел он ладонью сначала Нину, потом Тома. — И сегодня они помогут мне сделать нужный выбор! Я куплю ковер, ёпта!
— Ну наконэц-то! — вскинул руки к ночному небу торгаш Павлиашвили. — Давайтэ выбират! — замысловато покрутил он ладонями и повел всех к коврам.
Джесси шутоломно и с присущей ему шапочной суетой принялся метаться от ковра к ковру, за ним бегал Сосо и расхвалил каждый свой товар, желая, чтоб Пинкман скупил здесь все! На деле же больше и больше запутывал паренька. За ними бегала и Нина, смеясь над выходками Джесси. За всем за этим хмуро наблюдал Том, не понимая абсолютно нихуя! Что не так с ней? Почему она то резко предъявляет Тому за непонятную хуйню, то вот так вот весело и непринужденно себя ведет?
Так они бегали от ковра к ковру очень и очень долго. Во время всего этого дерьма Пинкман рассказал Сосо о сестре Нины и о ее беременности. Удивительный факт! Шкура даже не предъявила Джесси за его поганый язык и за раскрытие тайны придорожному Сосо! Но зато вот Тому за это полетела крупная такая предъява, да еще и по подбородку ударила! Что не так с Ниной? Что не так?! О, Клубничная Эми, не шизофрения ли это?
Время от времени Нина залипала в айфон, хмурилась, затем быстро прятала его в карман, подрывалась к Тому и просила ей помочь с выбором ковра для Джесси. Она то быдлила на него за хуевый вкус, то напротив говорила, что то, на что указывал Харди — вполне себе миленько.
Так они и протусовались на трассе до глубокой ночи. Наконец, Пинкман выбрал нужный ковер, а точнее — пять, расплатился, погрузил их в багажник, попрощался с Томом и Ниной и уехал в рассвет в южном направлении — прямо в Альбукерке. Сосо также наспех скрутил свои тряпки и отправился обратно в Чарлстон. Так Харди и его ненормальная девка остались на обочине совсем одни.
— Охуенно, Том! — подняла большой палец Нина. — Почему ты не попросил своего друга добросить нас до мотеля? Теперь пешком идти, да?
— Да тут, сука-бля, хуйня. Несколько километров, думаю, за пару часов дойдем, — пожал он плечами. — Только не психуй, хорошо? — взволнованно посмотрел он на девушку и протянул ей руку.
Та на секунду замешкалась, нервно закусила губу, после чего коротко кивнула и вложила свою ладонь в его. Так и побрели обратно в полном молчании.
— Послушай, Нина, что все же не так, сука-бля? — поинтересовался спустя какое-то время Харди, остановившись. — Все было хорошо. Весь день ты была веселой, а потом вечером вдруг стала какой-то нервной, агрессивной… Что произошло? Тебя что-то волнует? Может, тебя кто-то напугал или обидел? — без всяких шуток и приколов посмотрел он ей в глаза.
— Думаешь, в мотеле может находиться такой человек, что напугает меня или обидит? — спросила она таинственную хуйню.
— Не знаю, сука-бля… А что тогда случилось? Ты, считай, на ровном месте стала какой-то психованной. Я волнуюсь и не понимаю, что происходит. Может, попробуешь хоть как-то объяснить?
— Давай попробую… — тяжело выдохнула она и зависла.
— Ну, — пощелкал спустя минуту перед ее глазами пальцами Том. — Попробуешь? Мм?
— Мхм, — кивнула Нина, отвиснув. — Понимаешь, Томми, достаточно тяжело жить, когда знаешь, что, чисто теоретически, на планете может проживать человек, имеющий как бы навигатор в голове. Ну будто такая суперсила у него, понимаешь? — бредила она, с трудом подбирая слова. — И как можно спокойно и беззаботно существовать, зная, что такой человек может в любой момент посмотреть где ты и с кем. Никакой свободы, правда? Ведь это не совсем законно? Как бы внедрение в личное пространство, понимаешь, о чем я? Ты ведь понимаешь меня, правда?
— Нет, сука-бля, не понимаю, — охуевше помотал головой Том.
— Но ты же обещал, что поймешь… — быстро помотала головой девушка, наполнив глаза слезами и резко выдернув ладони из рук Тома.
— Да что, сука-бля, происходит? — схватился за голову сержант. — Так, стоп, сука-бля! Кажется, я понял. Ты считаешь, что за тобой следит человек с некой суперспособностью? — нарисовал он кавычки в воздухе. — Но ведь такого не может быть, правильно? Волшебства же не бывает! Но! Ты говорила, что у тебя биполярное расстройство личности. Поэтому могу предположить, что у тебя наступила маниакальная фаза, поэтому…
— То есть ты думаешь, что я совсем сумасшедшая? — истерично усмехнулась Нина, сделав шаг назад.
— Да ничего я не думаю! — попытался успокоить ее Харди, но, кажется это было не просто бесполезно, но и нахуй не надо. — Ты можешь просто объяснить, что нет так? Я не понимаю! Не понимаю, сука-бля! — бился он в агонии разрушения песчаного замка, понимая лишь одно — кажется, именно сейчас, в этот момент, то непродолжительное счастье, что было с ним последние дни, ускользает из рук.
— Хватит на меня кричать! — хлеще всех вместе взятых завелась Нина. — Я не виновата, что ты ничего не понимаешь! Это не дает тебе права кричать на меня!
— Так, хватит, сука-бля, — взмахом ладони перебил Харди, закрыв глаза и приставив пальцы к бровям. — Давай сейчас оба успокоимся, хорошо? Доберемся до мотеля, а там поговорим в спокойной обстановке. Может так тебе будет проще и легче мне все объяснить, мм? — подошел он к девушке и взял ее за плечи.
— Я не хочу возвращаться в тот чертов мотель! — попыталась вырваться из его хватки Нина, находясь уже, кажется, на грани нервного срыва. Да что ж творится-то, а?! Объяснись уже хоть кому-то! Но Том держал крепко и не отпускал, боясь, что если отпустит сейчас, то упустит ее навсегда.
Харди не знал, как еще можно ее успокоить. Он глубоко вдохнул через нос, выдохнул через рот, надув щеки, и не придумал ничего лучше, чем поцеловать девушку. Нина пару секунду сопротивлялась, но вот, наконец, ответила ему взаимностью и перестала брыкаться.
— Поехали в Сиэтл, — придав уверенности голосу, сказал Том, наконец, оторвавшись от нее. — Вдвоем. Прямо сейчас, — закрыл он глаза, взяв девушку за щеки и прижавшись своим носом к ее.
— Бляяяя… — обреченно простонала Нина. — Ну зачем ты это делаешь…
— Послушай, ты, наверное, просто устала от всей этой хуйни. Там будет куда спокойнее, я обещаю, — молол слишком пухлым ртом сержант.
И никто из них даже и не обратил внимания, как на обочине остановилась синяя Лада Калина и из нее вылез худощавый хач.
— Поехали, бандитка, прямо вот сейчас, сука-бля, — продолжил зазывать в Сиэтл Том.
— Но мы и так туда едем, — нервно заговорила Нина. — И как ты представляешь все это? Как я брошу Лизи? Думаешь это будет красиво с моей стороны? Нет, я не брошу Лизи одну в ее-то положении!.. Блять, я не знаю! — вновь отстранилась от него девушка.
— Это значит нет, сука-бля? — хмуро спросил Харди.
— Она не говорыла нэт! — вставился в скандал хач по имени Алан Дзагоев. — Нэ видеш, дэвущка потэрялас?
— Ты еще что за хуй? — хором спросили Нина и Том, недовольно обернувшись на хача.
— Могу подбросит вас с вэтэрком, куда пожэлаитэ! — выше Кавказских гор поднял указательный палец Алан. — Дажэ в другой город! Хот на край зэмлы! Хот к звездам! Толко скажитэ!
Сержант и Нина продолжили удивленно смотреть на чурку, не понимая, что ему от них надобно.
— Но я ыграю эту рол, как двэ сэстры любов и бол живут во мнэ наэобъясныыымооо… Щики-па-рээ, — запел он на русском, указав пальцем на Нину и как бы намекая Тому, что у той небольшие нелады с головой. Но никто не понял его намеков, ибо что один, что вторая — нихуя не знали русского языка.
