Все твердили, что у него холодный взгляд, но это не так. Чистые голубо-синие глаза. Нет похоти и тёмного огня… В них было что-то такое…
Восхищение! Вот что было в этих глазах. Он восхищался моим телом, восхищался мной!
Волосы Питера небрежно спадали на лоб. Они выглядели мягкими и такими шелковистыми, что я невольно потянула к ним руки. Зарываясь в волосах своими пальчиками с аккуратным маникюром, я прикрываю глаза. Действительно, мягкие. Чувствую, как сильные, тёплые руки ложатся мне на талию. Он не тянет их вверх к оголённой груди, или вниз к трусам. Нет. Питер Хейл просто обнимает меня за талию, пододвигая ближе к себе. Открыв глаза, я вновь встречаюсь с его чарующим взглядом.
— По глазам вижу, — всё же отвечаю на вопрос мужчины и нежно целую его. Питер отвечает незамедлительно, сильнее сжимая в своих объятьях. Он ждал этого.
Не разрывая поцелуй, сажусь на его колени. Чувствую, как руки скользят вверх, всего лишь на мгновение задерживаясь на груди, поднимаются до лица. У Питера такие тёплые, немного шероховатые ладони. В комнате витают ароматы кофе с кокосом, и кофе с коньяком. Два почти одинаковых, и совершенно разных запаха одновременно.
Питер любит крепкий, тёмный эспрессо с коньяком, и такой же горький шоколад. Стефи же любит молочный латте с кокосовым сиропом, в прикуску с белым шоколадом.
Когда воздуха предательский не хватает, я отстраняюсь от мужчины, пытаясь восстановить дыхание. Хейл покрывает всё моё лицо нежными поцелуями. Спускаясь всё ниже и ниже по шее, доходит до ключиц. Чувствую его горячее дыхание, а затем и поцелуй, заставляющий тело покрыться мурашками.
Не мурашками удовольствия. НЕЕЕЕТ! В тот момент меня пробила дрожь и появилось небольшое чувство тревоги
Прошлый опыт с Хейлом был не из приятных. Было больно до тошноты в горле. Точно ли Питер не такой же? Глаза могут лгать… Дерек делал так. Постоянно врал. Говорил — «Тебе понравится; больно не будет; я обо всем позабочусь; давай попробуем кое-что новенькое, тебе понравится». И ни разу сказанное не оказалось правдой.
Он спрашивал хочу ли я, и на ответ нет, приговаривал — «когда девушка говорит нет, значит это да». Он всегда слышал только то, что хотел. Его не интересовало моё мнение. Брал когда хотел, сколько хотел, и как хотел.
Мне, казалось, это его чересчур постоянное сексуальное влечение было из-за меня, будто любовь ко мне сводила его с ума, настолько, что он хотел каждую секунду быть со мной, быть во мне.
Но он лишь гребанный извращенец, любящий причинять боль в сексе, и лишь унижать партнера. Любит, когда его умоляют остановиться, от этого он кончает самым сильным способом. А в конце, все ещё находясь внутри, наклоняться к моему лицу, шепча о том какая я умница, и оставлять лёгкий поцелуй в мокрую от слез щеку.
Я ненавижу Дерека Хейла за мою разъебанную психику, и недоверие к мужчинам, — это он сделал со мной. Дерек пользовался мной, удовлетворял свои блядские потребности волка. И я точно не прощу его за это.
— Всё в порядке? — спрашивает мужчина, смотря мне в глаза?
— Да, да всё в порядке, — бормочу под нос, — просто…
— Ты боишься? — заканчивает за мной Питер.
— Не готова, — поправляю его, целуя в висок. — Прости
— Всё в порядке, милая, — Хейл старший нежно улыбается, оставляя лёгкий поцелуй на моих губах.
***
— У тебя случайно нет никакой женской одежды? — спрашиваю я, отпивая латте. — Просто идти к стае в таком виде — не очень хорошая идея.
— Возможно тебе подойдёт одежда моей бывшей супруги, — подумав, отвечает мужчина.
— Супруги?
— Да, — отвечает он, попутно домывая последнюю тарелку. — Неудачный брак, скорый развод и молоденький мексеканец с которым она уехала.
— Говоришь так будто рад этому, — усмехаюсь, допив кофе
— Это действительно так, — улыбается в ответ Хейл. — Она была не очень хорошей женщиной. Пойдём, покажу её шкаф.
Пройдя прямо по коридору, мы дошли до двери. Открыв её, Питер пропустил меня внутрь. Там был целый мир, состоящий из полок и вешалок с одеждой, в которых можно было заблудиться. Мне никогда не предстояло видеть столько одежды! Открыв рот, я стала оглядываться по сторонам. Сколько же тут было дорогих, брендовых вещей и обуви. О всех аксессуарах я просто молчу.
— Тут так много одежды!
— Это она ещё забрала половину, — наблюдая за моей, совсем детской реакцией, произносит Питер.
— Если хочешь, можешь оставить это всё себе, — продолжает он. — Врядли она вообще что-то из этого носила.
— Правда?! — с восторгом спрашиваю я, смотря на него.
— Правда, — мягко улыбается в ответ.
— Спасибо! — обнимаю его, после чего, скрываюсь за многочисленными стелажами одежды.
Спустя минут десять, я наконец-то выбрала что надеть. Мой топ с джинсами дополнил длинный чёрный кардиган. На полках с обувью я нашла замечательные белые дерби с чёрным шнурком.
— Ну как я тебя? — спрашиваю у мужчины, крутясь во все стороны.
— Замечательно, но… — задумывается, — кое-чего не хватает.
Питер уходит в глубь «шкафа». Через минут пять, он снова показывается в моём поле зрения, неся в руках какую-то коробочку. В ней оказались круглые очки в тонкой чёрной оправе и с затемнёнными стёклами.
— Думаю, они тебе подойдут, — ухмыляется мужчина, протягивая мне очки.
Запомните эти очки. Вы ещё не раз о них услышите.
***
Мы уже подъехали к лофту, когда нечеловеческий слух уловил звуки борьбы. Переглянувшись с Питером, я поспешно вышла из машины и направилась в сторону здания. В лофте царил хаос. Подружка Дерека стояла в образе дарака, а со Скоттом и его стаей боролась стая Альф.
— А-а, — тянет Девкалион, призывая всех остановиться. — Это же та самая подружка той наёмницы.
— Что вы сделали с Брейден! — гортанный рык вырывается из лёгких.
— Не волнуйся, милая, она в порядке, — улыбается Альфа Альф. — Эннис, разберись с ней, — обращается к громиле, который спешит выполнить волю Альфы.
Громко зарычав, оборотень бросился на меня. Делаю рондат, перелетаю этого громилу, и изящно приземляюсь позади него. Через тёмные стёкла очков видно синюю радужку глаз.
Вцепляюсь в его плечо, успевая выкрутить в сторону, перед тем, как он оборачивается на меня и резко, выхватывая руку, отбрасывает меня назад, он даже не скривился, будто и вовсе не чувствует боли. Эннис улыбается, красуясь своими клыками.
Стою на месте, я без понятия с какой стороны подойти к этой громадине, мне нужно немного подумать. Хотя бы чуть-чуть. Только этот — тупой, мускулистый мужик, решает сразу идти в нападение.
Уклоняюсь от большинства его выпадов, больше инстинктивно. Если подумать, то что мы имеем? Я — хрупкая, маленькая девушка, и он — огромный, непробиваемый мужчина, он, наверное, в два раза больше меня. Ухмыляюсь, знаю, что мне делать.
Ныряю ему под руку, в ожидание пока он сообразит повернуться ко мне лицом. Кусаю губу, сосредотачивая всю свою мощь в руке.
Он оборачивается, я всегда считала себя быстрой, настолько, что могу с лёгкостью запрыгнуть на того, кто не сразу это поймёт.
Впиваюсь ногтями с задней стороны его шеи, цепляюсь ногами за него, удерживая равновесия. Он же, от резкой боли да и появившейся тяжести, падает назад. На спину.
Тяжело дыша, собирая всю волю в кулак, насколько быстро могу, начинаю царапать, рвать его кожу на шеи. Сильно, глубоко, кроваво.
Увлекшись настолько, что не сразу понимаю, когда глаза Энниса потухли.
— Эстефания! — меня хватают за руки, оттаскивая от мертвого тела. Вскидываю голову, встречаясь с встревоженными глазами Скотта и Айзека. Они держали меня по обе стороны. — Твои глаза… они.
Осознаю, что очки слетели во время драки, а некогда чистый кардиган испачкан коричневыми пятнами крови. Опускаю взгляд на руки. Когтистые, все в крови. В глаза бросается окровавленная туша громилы. Я. Его. Убила. Снова метаю взглядом по помещению. Мимолётно замечаю взгляды остальных. Рассерженный — Дерека. Испуганный — Стайлза. Взволнованный — Скотта и Айзека. Чуть дольше задерживаюсь на голубых глазах, выражающие некую гордость? Снова пробегаюсь глазами по комнате и останавливаюсь на чёрных линзах таких же чёрных очков.
