Это вначале армейское упражнение по подготовке для развития скорости реакции и ближнего бесконтактного боя. Теперь же любимая игра молодёжи на просторах страны, объятой войной.
– А помните шутку Газги? – И все хором загоготали, но Бёльк также вспомнил, что было дальше. Местный красавчик, а также шутник и остряк Газга дематериализовал на Инире верхний топ, оставив её лишь в нижнем белье, это вызвало бурю пылких эмоций и шквал заигрывающих присвистываний. Это был открытый армейский полигон, окружённый исполинским лесом, и здесь помимо них ещё находилось несколько тренировочных площадок, спринтерских дистанций, снаряды для практики дальнего боя, а также практики боевых и защитных материализаций. Визардцы вокруг едва не выронили палочки. Бёльк хотел бы сказать, что он не смотрел, но он любил её столь пылко и так давно, что не мог оторваться, увидев такое количество матового сияния «голой» кожи. Его сердце бешено забилось, он обомлел, просто таращился на неё, как бешено вздымалась её грудь, как блестели глаза, и лицо красивое, но в гневе, это было невероятно, и, несмотря на то что прошёл лишь миг, Бёльк запомнил это навсегда и даже в минуты злого отчаяния возвращался в эту память, в этот миг, ходил вокруг, ощущал ароматы её духов, он их помнил, но не касания, их не было, никогда, он просто не мог помнить ощущения от тех касаний, которых не было. Подруга Иниры, Вóльса, среагировала быстро и, взмахнув палочкой, прямо на двигающейся девушке, заливая сиянием округу, материализовала ей тренировочное снаряжение для практики ударных техник ближнего боя с агрессивным орнаментом. И Инира уже с крупицей близ Ока Воплощения ожидала исполнения их совместной поисковой техники. Другая девушка, Арси́, взмахнув палочкой и создав пучок сверкающий синеватой энергии, лучом ударила в «небо», с которого тяжёлым, но одним слоем, всего одним, упали капли дождя, накрыв довольно обширную область.
– Отлично, – сказала она негромко подругам и уже громко: – Нашла! Газга! – кричала Инира, указывая в крону дерева в отдалении.
– Надеюсь, вид моей полуголой груди того стоил, потому что это последнее, что ты видел. – Следом в укрытие Газги со свода устремились огромные водные иглы, как только они достигали объектов, происходили взрывы. Всё содрогалось, не менее десятка деревьев расщепило и разметало по округе, пыль взвилась вверх, и вдруг из неё вырвался Газга, увлекая за собой клубящиеся завихрения пылевого облака.
– Не уйдёшь, – Инира отхватила часть волны и, ускоряя её, понеслась следом. Но настигла его быстро, он же спешил затеряться в чаще. Инира, сияя потоками энергии в предплечьях красными, синими, изумрудными, бело-серыми, неустанно засыпала ненавистного визардца атакующими материализациями. Огненная стрела со свистом пронеслась лишь в десятке сантиметров от него, и только он успел материализовать барьер, как пылающая бездна развернулась перед ним и поглотила его, но это не всё. Газга знал, Инира никогда не ставит на одну атаку, на этой мысли он промахнул через ветку и провалился на «один уровень» ниже, в тот же миг пламя развеяло вспышка и грохочущий удар молнии, который осыпал округу щепками, потом и ещё один удар. Гром эхом метался по округе под куполом, горожане с непониманием и тревогой смотрели на это вырывающееся зарево, освещающее округу и вновь затухающее, чтобы вскоре снова возникнуть и раздаться звонким гулом. Газга был слишком вёрткий, ожившие ветки не успевали его схватить, водные иглы тоже не помогали, оставался ветер. Свечение намитных потоков в материализациях и чарах, стало преобладать бело-серыми тонами. Режущий ветер кромсал листву, рассекал стволы деревьев надвое, расщеплял ветви вблизи него, но ему всё же удавалось ускользать, искусно увиливал, прыгал то ниже, то набирал высоту, но всё же в какой-то момент она его подловила. Газга только поставил ногу на ветвь и ещё не обрёл опору, как Инира срезала её ветром. Он как бы неожиданно для себя провалился и начал падать, в эту секунду Инира рывком опустила палочку, заряженная вода в ту же секунду подчинилась, словно щупальцем ударила Газгу и припечатала к дереву в сотни метров от однокурсников. Без малейшей паузы последовала огненная сфера, прогремел взрыв, и вновь щепки осыпали округу, дерево размочалило, тяжёлые исполинские ветви грузно и шумя листвой обрушивались на землю, какие-то откидывались в сторону, здесь были и другие группы, но Инира этого не замечала. Остатки растрескавшегося ствола ещё немного дымили, взрыв уничтожил листву в довольно обширной области, кое-где даже начинался пожар, но пламени не давали расходиться. Газга успел уловить момент и оживил сучок, который его неаккуратным рывком выдернул из зоны поражения. И если огня удалось избежать, то взрывная волна его настигла быстро, уши заложило, он был дезориентирован, он баландался в воздухе кубарем, всё, что он видел, – оранжево-зелёное пятно сменялось сине-жёлтым пятном и так быстро и много раз. Приложился о землю он сильно, сломал нос и, похоже, ребро, перед глазами плыли круги, он ощутил, как нечто тёплое стекает по лицу. Он попытался подняться, и в эту секунду с сильным ускорением, словно реактивный снаряд, в его спину влетела разъярённая Инира. По инерции их протащило ещё несколько метров вперёд, после чего на местного «красавчика», а также шутника и остряка Газгу посыпались удары. Сначала она молотила его спину, но довольно быстро переключилась на его бока и отрабатывала по ним, палочка растворилась в руке, и образовались два сферических цестуса, которые были снабжены «возвратным» зачарованием, при ударе мгновенно возвращали руки в бьющее положение. Это подарок папы со словами: «Мою дочурку никто не сделает ʺна кулакахʺ», удары выстреливались с невероятной скоростью. Вдруг она вскочила, сверкнула палочка, рывком руки перевернула его и швырнула в дерево, стоящее метрах в пятнадцати, и вновь с усилением впечатала его сильнейшим ударом. Газга не пытался сопротивляться, удары уже были не видны. Инира очень разогналась, только «вспышки» и боль, много боли. Он впитался в трещины в стволе, и сначала, помолотив по дереву, она, чуть ли не рыча, закричала:
– Не уйдёшь! Я эти трюки знаю. – Взмах палочки – и вновь образованное исполинское щупальце снесло это дерево, после серий хаотичных ударов, сотрясаний и грохота, с тучами клубящейся, вьющейся вихрями пыли свалила ещё несколько деревьев.
Здесь был тайник Газги, ещё с детских лет, прямо в корнях, под деревом, разместилась небольшая полость, комнатка, с кое-каким снаряжением, он, словно отбитый бурдюк, появившись под потолком, шлёпнулся на пол и глухо застонал от боли. Переведя секунду дух, под гулкий грохот и сотрясания, осыпающие пыль и землю с потолка, образованного переплетающимися корнями. Инира бесновалась на поверхности, он, с трудом поднявшись, доковылял до исцеляющих крупиц и пилюль, заливая комнатушку изумрудным, начал материализовать новые участки кожи взамен обгоревших, утраченных и повреждённых, нос, конечно, исправил первым, пил энергоэликсир, и дрожь истощения унималась, регенерация – энергоёмкий процесс, ему нужен был сейчас покой.
– Да, Газга, – шептал он, – финал подкачал, но это того стоило, грудь у неё шикарная, и я всё же смог потрогать её, это ценная память.
Он почему-то не обратил внимания на то, что всё стихло, а зря. Через мгновение далёкая нарастающая и усиливающаяся тряска ворвались в убежище струёй режущей воды и неистовой, просто в исступлении Инирой. В этот момент, кажется, её кожа сияла ярче, она в один рывок преодолела расстояние, разделявшее их.
– Тук-тук, мазафака, мордашку подлатал, – как мило и коротко ему улыбнулась, как тигрица пойманному кролику, и, сконцентрировав намит в кулаке, с силой ударила его, он успел лишь материализовать частичный жёсткий барьер в контур тела и прошиб собой всю толщу грунта, что была под убежищем. Газга пребывал в свободном полёте, трепыхая руками и ногами, и на этом везение его окончилось, он был схвачен водой и притянут к ней, и снова удар. Он отлетал после звонкого «тыщ» и возвращался за новым ударом, словно шарик на верёвочке. Газга уже не мог разглядеть, но лес отсутствовал в приличном радиусе. Земля изрыта оврагами, всюду разломанные стволы, щепа и искромсанные ветром ветви, в разных сторонах занималось коптящее пламя, наверху близ воды сияла большая армейская осветительная «люстра», так что ни о какой Вечной Тени здесь уже речи не шло, море огней также было и от массы собравшихся зрителей, ведь уничтожили несколько полигонов. Педагоги, пробираясь через толпу, спешили остановить безобразие. Молодёжь судачила о причинах, занятия у нескольких групп оказались сорваны, не говоря о колоссальном ущербе городу. Кто-то за намит давал доступ к памяти, чтобы увидеть случившееся, в общем, был ажиотаж.
