Настоящий книжный магазин. Именно это ей и нужно было увидеть, чтобы понять, как улучшить «Книги на Примроуз-Хилл».

– Это было бы замечательно, – ответила девушка. – Раз уж мы затронули эту тему, вы не будете против, если я возьму немного черного сатина, чтобы сшить шторы для магазина?

Миссис Уэзерфорд одарила ее довольной улыбкой. Грейс сразу подумала, что так когда-то улыбалась ей мама. Эта улыбка словно нежный бальзам успокоила ее раненое, все еще скорбившее по матери сердце.

– Конечно, бери, дорогая, – ответила пожилая женщина и наполнила чайник водой из-под крана. – Имей в виду, что нужно сделать по крайней мере три слоя, иначе они будут пропускать свет. Я уверена, что мистер Эванс очень ценит твои усилия. Даже если и не говорит этого.

Тут в кухню вошел Колин. За ним по пятам, настойчиво мяукая, следовал Полосатик.

– Привет, Грейс, – бросил Колин, и на его щеках появился легкий румянец. Так бывало всегда, когда он входил в комнату, где находились Вив или Грейс. – Сегодня утром нам привезли детеныша гепарда. Такой строптивый комочек шерсти. – Он сложил пальцы в форму шара, чтобы показать размер животного.

– Представляю, какой он, должно быть, милый.

– В следующий раз, когда будешь в универмаге, ты должна зайти и посмотреть на него, – высказал Колин, а затем взглянул на свою мать. – Мама, ты не могла бы передать мне банку тунца?

Миссис Уэзерфорд поджала губы, но тем не менее передала ему консервную банку.

– Думаю, что Полосатик уже довольно большой, чтобы найти себе дом. Скоро нам будет очень трудно прокормить самих себя, не говоря уже о коте.

Увидев, с какой печальной улыбкой взял банку Колин, миссис Уэзерфорд продолжила: «Вы оба считаете, что я сошла с ума, но я вам говорю, все продукты будут по карточкам», затем сложила теперь уже пустые сумки и поставила чайник на плиту, пока Колин открывал жестяную банку консервным ножом.

Едкий рыбный запах наполнил маленькое пространство кухни, заставив Полосатика истошно замяукать. Миссис Уэзерфорд помахала рукой в воздухе.

– Пожалей себя, Грейс. Включи радио, пока я завариваю нам чай.

Грейс не требовалось второго приглашения, и она поспешно покинула зловонное помещение. Однако, когда она включила приемник, ее встретили такие новости, которые оказались значительно хуже, чем рыбный запах. Из динамиков раздался глубокий грудной голос Лайонела Марсона.

«Германия вторглась в Польшу и разбомбила много городов…»

Грейс стояла как вкопанная, ее рука зависла над металлической ручкой. Он продолжал, подробно рассказывая о том, как этим утром Польша подверглась нападению, как были разбомблены крупные польские города и как во Франции объявлена всеобщая мобилизация. Поскольку Соглашение о взаимной помощи было подписано с Польшей всего несколько дней назад, Великобритании и Франции ничего не оставалось, как вступить в войну.

Остаток дня и вечер был проведен в гостиной в отчаянном ожидании новой информации, когда в эфир поступали официальные сообщения. Многое из того, что было сказано, они уже знали, но все равно внимательно слушали.

Несмотря на всё это, Грейс сшила шторы для магазина. Вив, вернувшаяся домой после удачного первого дня работы в универмаге «Хэрродс», помогла ей. С натянутыми до предела нервами они «поклевали» пирог со свининой, испеченный миссис Уэзерфорд, и ещё до заката успели подготовиться к «затемнению».

Гитлер мог сотворить с Англией то же, что сделал с Польшей. Любая полоска света под окном могла бы послужить его самолётам наводкой для сброса бомб.

Холодок тревожного ожидания пробежал по спине Грейс. Ранее она жутко боялась этого «затемнения» и его строгих правил. Теперь девушка была благодарна правительству за предусмотрительность, которая не позволила им стать явной мишенью в темную ночь. Также она была признательна за убежище Андерсона на заднем дворе. Зная, что защитное приспособление совсем рядом, Грейс ощущала успокаивающее чувство безопасности.

Грейс тяжело было заснуть в абсолютной темноте их первого отключения электричества. Особенно, когда все мысли были заняты разговорами о войне и воспоминаниями о детях, которых она видела утром.

Очевидно, тяжёлые шторы отлично справились с работой. В конце концов Грейс уснула, но на следующее утро проснулась почти на полчаса позже, чем намеревалась. Даже с ее торопливыми попытками собраться девушка все равно опоздала в магазин на несколько минут.

Когда Грейс вошла, мистер Эванс бросил на нее мрачный взгляд. Без сомнения, последует выговор. Грейс вцепилась в сумочку, в которой лежали трехслойные плотные шторы.

– А я уж подумал, что вы, возможно, посчитали это место гиблым делом и решили забросить его. – Уголки его губ приподнялись в ухмылке, когда мистер Эванс побрел в заднюю часть магазина. – И я не стал бы вас винить.

– Простите, что опоздала, – крикнула она ему вслед и медленно выдохнула. – Я принесла шторы.

Он оглянулся через плечо, взглянул на сумку в ее руках и кивнул.

Большего проявления благодарности она и не ожидала. Сначала девушка навела порядок в магазине, убрав кипы чеков и клочки бумаг, которые он оставил на прилавке. Хотя Грейс мало знала о книгах, которые они продавали, она выбрала несколько с привлекательными обложками и с их помощью устроила на подоконниках огромных окон композиции. По крайней мере, начало было положено.

Грейс нашла небольшую стремянку и только собралась вешать тяжелые шторы на окна, как дверной колокольчик возвестил о посетителе. В магазин вошел пожилой мужчина и бросил на нее резкий взгляд.

– А вы кто такая?

– Мисс Беннетт, – ответила она и спустилась со стремянки. – Новый продавец.

Встав с ним на уровне глаз, Грейс не могла не заметить, как сильно этот человек напоминал птицу, нахохлившуюся от пронизывающего ветра в холодный день. Он втянул свою голову с седыми, похожими на птичий пух волосами в сгорбленные плечи, а его длинные и тонкие ноги торчали из-под объемной темной куртки. Он взглянул на шторы, ожидавшие своего часа, и нетерпеливо цыкнул:

– Нет необходимости вешать шторы, когда смола справится ничуть не хуже.

Грейс едва не содрогнулась при мысли о том, чтобы размазать смолу по стеклу.

– Могу я вам чем-то помочь?

– А где Эванс?

– Притчард, это ты? – выдал мистер Эванс, который в этот момент появился из-за выстроенных в ряд книжных полок. Его руки неизменно прижимали к животу книгу. Впрочем, выйдя из-за полок, он тут же захлопнул книгу и сдвинул очки повыше на переносицу.

– Ты нанял помощника? – оглядев магазин, сразу поинтересовался мужчина, клювообразный нос которого только добавлял ему сходства с птицей. – Значит, дела у тебя идут отлично?

– Никогда не знаешь, что тебе понадобится, когда начнется война, – с оттенком иронии ответил мистер Эванс. – Снова сравниваешь наши книжные магазины, Притчард?

Мужчина поцокал языком.

– Ба! Войну ещё даже не объявили. А если эта неразбериха с Польшей все-таки подтолкнет нас к ней, мы устроим Гитлеру и его армии такую битву, что они побегут обратно в Германию. Помяни мое слово, к Рождеству все это закончится.

– А я все равно повешу шторы, – парировал мистер Эванс и кивнул Грейс, освобождая ее от необходимости участвовать в разговоре. – По крайней мере, чертов уполномоченный по гражданской обороне не станет стучать мне в дверь.

Грейс собрала в охапку скользкую ткань, взобралась на стремянку и принялась вешать шторы, пока мужчины обсуждали продажи книг и политику.

– Как, черт побери, ты справляешься с мышами в магазине? – резко спросил мистер Притчард, когда Грейс закончила свою работу. – Эти маленькие мерзавцы не дают мне покоя с самого открытия.

– У меня никогда не было таких проблем, – просто ответил мистер Эванс. Его тон становился рассеянным, явный признак того, что он закончил разговор. Тонкий намек, который его собеседник не смог уловить. Мистер Притчард лишь ещё больше втянул голову в плечи и нахмурился.

– Скорее всего причина в том, что твой магазин находится не так близко к Темзе. Не то что мой на Патерностер-Роу.