Более-менее очистив рубашку, Эйя в нерешительности посмотрела на его брюки, но не рискнула провести щеткой по плотной ткани.

Увидев ее замешательство, оборотень сглотнул.

– Боюсь спросить, но что на меня попало?.. Оно… не повлияет… ну… оно не ядовитое? – он невольно переступил с ноги на ногу, вызвав очередную улыбку владелицы лавки.

Эйя, решив немного помучить неизвестностью и поиграть на нервах, нахмурилась.

– Дай-ка мне подумать… Что же я добавила в состав?..

Иллор побледнел.

Сделав драматическую паузу и постучав себя по подбородку указательным пальцем, Эйя вздохнула.

– Кажется, у меня для тебя плохие новости.

Иллор задержал дыхание, готовясь, кажется, к смертному приговору.

– Их не спасти, – Эйя кивнула вниз.

– Совсем?.. – голос оборотня сорвался практически на писк.

– Увы, да… – травница горестно покачала головой, цокая языком, и придирчиво посмотрела на мешочек, который был потревожен мужчиной, поправляя его на стенде.

Увидев панику в глазах молодого ястреба, девушка подтвердила:

– Штаны совсем не спасти.

Иллор несколько раз моргнул в тишине, все еще оставаясь в смешной позе с растопыренными пальцами и поднятыми над полом руками, после чего до него, наконец, дошел смысл сказанного.

– Штаны?

– Этот порошок слишком въедливый, – Эйя пожала плечами. – Знаешь, краска имеет такую особенность, переносить на все, чего коснется, свои частицы. А этот состав… я долго билась, чтобы понять, каким образом можно обойти смываемость, и сделала воду катализатором для более насыщенного оттенка.

– Краска, – как болванчик повторил Иллор, все еще не опуская руки.

– Ну да, для волос. Очень популярный цвет.

Выдохнув, словно ему только что сообщили, что казнь отменилась в самый последний момент, Иллор прикрыл глаза.

– Гисхильдис, Эйя… я не думал, что у тебя такое чувство юмора…

Шатенка невинно подняла изящные бровки.

– Какое?

– Острое, – эльф нервно хохотнул. – Я… могу опустить руки?

– Да. Но про твои брюки я не шутила. Я действительно не могу помочь с приведением одежды в первозданный вид.

Иллор махнул рукой.

– Этого добра мне хватает, сам уже не помню, сколько пар отдал на тряпки, чтобы драить палубу. Кстати, о палубе… Эйя, я помню, что мы договаривались на сегодняшний вечер, чтобы посмотреть закат, но, боюсь, я не успею сбегать домой, переодеться, подготовить корабль и пригласить тебя под мои паруса. А вести даму, когда сам в неподобающем виде… – он смущенно развел руками. – Это выше меня, и я не могу пойти на подобное…

Не дав ей ответить, он заметил:

– Неожиданная вышла у нас… беседа… Но что скажешь на счет встречи рассвета в водах Аннду? Мы увидим, как чернеющий небосвод с миллиардами небесных бриллиантов, что пытаются осветить путь морякам, сменит какофония цветомузыки поднимающегося из темных вод огромного светила. Розовый, оранжевый, желтый и голубой смешаются, став единым лучом, разгоняющим тьму. Ленивые крики чаек, морской бриз и шум волн… да, смею надеяться, хорошая компания рядом.

Эйя невольно заслушалась, в красках представив описанную картину, и лишь восторженно кивнула.

– Я зайду за тобой за час до рассвета.

***

Авери с сомнением покосился на содержимое пузырька, куда он перелил одно из восстанавливающих зелий, приобретенных в лавке Синеглазки.

По виду настой ничем не отличался от предполагаемого образца, который он изготовил для эксперимента. Разве что вкусовые качества из-за разности в запахах… ведь он точно помнил, что выпил тогда жидкость с корицей, и тут же добавил этот компонент в своей работе.

Однако стоило полностью повторить запомнившийся состав, в его мозгу появилась неожиданная зацепка, и он поспешил откупорить бутылочку из дутого стекла. Из горлышка потянулся легкий аромат плодов трима. Не корица.

Молотый рог ритиса, плоды трима для вкуса, имбирная настойка и еще несколько компонентов… которые он не добавлял в зелье, что сейчас ожидало на его рабочем столе. Да и цвет у приготовленной настойки был насыщенно красный, а не розовый…

Но он не сталкивался раньше с составом, который на него молчаливо взирал из баночки. Это было что-то новое. Изобретение Эйи?

Лори утверждает, что на его разум было осуществлено давление со стороны. Ничего чужого, кроме восстановительного зелья, он не принимал. Артефакты не подбирал. Да и не проходил в местах скопления Сил.

Но и подумать, что милая шатенка может его отравить, как выразилась киосса, также не мог.

Разве что по незнанию.

Но тогда опять-таки возникает вопрос, почему его щиты пропустили этот «яд».

Снова пробовать на себе зелье демон не решился, развернувшись к многочисленным полочкам и ящикам с редкими ингредиентами, мужчина начал вытаскивать на свет необходимые компоненты будущего зелья-определителя.

В конце концов, если его тело действительно решило сыграть злую шутку, не восприняв чужеродную волю за опасность, следует выяснить, каким образом. И как избавиться от наваждения, которого он не ощущал.

Интеграция нужного напитка заняла у него не один час, нужно было точно соблюдать пропорции, температурный режим и время выдержки компонентов в заготовленных специально для них растворах.

Приглашение на обед было проигнорировано, как и попытки ричи вытащить хозяина погулять. И именно отказ Авери выйти на свежий воздух стал катализатором обиды Майка, а, в следствии, разбитых пробирок с уже почти готовой смесью.

Главное, наглая серая морда, показав, что не имеет ничего общего с расшалившемся хвостом, который словно помело смахнул с закрепленной стойки возможные кислоты, вдернув мокрый нос, с чувством выполненного долга и оскорбленного самолюбия отправился в сад.

Проводив проказника, что испортил ему несколько часов работы суровым взглядом, Авери, принялся собирать осколки стекла, да протирать пол.

И ведь он не разрешал ричи совать свою любопытную лохматую морду в его лабораторию! И как этому детенышу всегда удается его удивлять?

Когда зелье было, наконец, готово, а желудок жалобно напоминал, что ограничился легким завтраком во дворце, пренебрегая предложенным вкуснейшим обедом с исходящими паром тарелками сочных блюд, блондин недоуменно посмотрел в окно, увидев сгущающиеся сумерки. Он потратил на работу с алхимическими препаратами весь день. И, не считая заглядывающего к нему камердинера, передающего послание от коллег по поводу местонахождения Бадаворса с его ребятами, которые, словно в насмешку наблюдателям, решили разбрестись по противоположным уголкам Аминса, Авери провел день в гордом одиночестве.

Впрочем, склянки, порошки, травы и суспензии – что может быть увлекательней? Особенно когда тебе попадается сложная задача определения неожиданного результата, и ты сам не знаешь, куда могут завести эксперименты?

Черная, как смоль, настойка едва заметно дымилась от добавления в нее последнего компонента. Подождав, пока жижа перестанет агрессивно себя вести, Авери перелил часть полученной жидкости в плоской круглый сосуд с невысокими краями.

Итак, момент истины пришел.

Открыв один из близстоящих ящиков, мужчина вытащил серебряный кинжал с причудливо вписанными в рукоятку огненными мотивами. Резкий взмах, мимолетная острая боль, и с ладони в чашу к агатовому зелью стали капать багряные капли крови.

Когда чаша на половину заполнилась, Авери убрал руку, проведя по рассеченной коже зачерпнутой зеленой мазью, да потянулся за бинтом.

Заговоренный ритуальный нож не позволял быстро регенерировать, а истечь кровью ради благой цели сегодня не стояло на повестке дня.

Осталась самая малость. Пару строк на древнем языке, да росчерк Руны Истины в воздухе.

Но рука не поднялась, а губы не захотели произносить знакомую формулу.

Авери стоял напротив своей крови, постепенно впитывающейся в приготовленное зелье, и… нервничал.

Он давно забыл, что такое переживания о своей судьбе, полностью отдавшись служению киосу, а после и его дочери. Танасори предпочитал решать проблемы жизни окружающих, оставляя для своего удовольствия лишь малую толику чувств и эмоций, все равно разумно полагая, что его желания пойдут в разрез с ожиданиями отца.