- Верно, оказывается, говорили, - шепчет он, глядя мимо друзей в сторону дальних кустов, - на ловца и зверь бежит.
Теперь это видят все: прямо на них несется диковинный огромный вепрь, мгновение спустя он протяжным ревом оглашает лес.
Это ничего, что мне недоступна теперь человеческая речь, думает Сатар, с Гирзаном мы понимали друг друга и без слов.
И только приблизившись к Гирзану, и увидев его холодную усмешку, Сатар понимает, что все пошло не так. Слишком уж хорошо ему известно, что означает это выражение на лице его друга - уверенность в удачном броске...
Окруженный охотниками вепрь вдруг резко замирает. Острая боль пронзает тело - копье Гирзана вонзается в его плоть.
Он пытается повернуться к одному из друзей, к другому, остановить их криком, произнести их имена. Он вертится, хрюкает и визжит, получая удар за ударом.
Он уже лежал на боку в луже собственной крови, и тело сотрясалась в конвульсиях, когда Териона склонилась над ним.
"Она-то, она непременно должна понять", - еще вспыхнула в пульсирующем сознании отчаянная мысль...
Она опускает руку на мелко дрожащую плоть, она внимательно смотрит на него.
- Нет, - говорит Териона, и долго качает головой, - нет! Не хилые, вяленые рыбки ждут нас сегодня на ужин, а изумительный, воистину королевский пир!
Последнее, что он слышит - ликующие возгласы друзей и подруг...
15
- Кажется, Хорафер, тебе удалось меня убедить. - Говорит Чезара. - Мы уйдем отсюда к остальным Старшим, и предоставим людей самим себе.
- Наконец-то! - Взволнованный Хорафер вздымает руки к небу. - Как долго ждал я этих слов!
- Но оставим все же им дар, прежде чем покинем этот мир. В последний раз, Хорафер, отправься в те деревушки, где еще любят твои баллады. Оставь в их сердцах хотя бы легенду о Коронованном Звере, и о Великом Герое, который когда-нибудь его победит...
- И они сделают с этой моей легендой то же, что и с предыдущими: разорвут на куски, лишенные связи, и полностью исказят смысл.
- Все, что можно разорвать, можно и соединить.
- Кто знает.
- Просто сделай это, Хорафер. И после мы не задержимся здесь и дня.
- Что ж, госпожа - столько глупостей делал я ради вас - отчего ж не совершить и еще одной?..
Костер на поляне у шатра горел в эту ночь долго...
- Ты бесподобно приготовила это мясо, Териона! - Похвалил Гирзан.
- Тогда мне положена добавка! - Отозвалась она.
И протянула руку за еще одним аппетитным, дымящимся куском...
16
Чезара покинула свою обитель ранним утром. Едва-едва забрезжил рассвет. В низинах клубился туман.
Хорафер задумчиво сидел на камне со старой, потрепанной лирой в руках.
- Ты так и не ложился? - Спросила она.
- Искал музыку для своей легенды. - Ответил он.
- Ты не обязан был обрекать себя на бессонную ночь.
- Возможно, эта мелодия стоила бессонной ночи, - пробормотал он, и начал медленно перебирать струны.
Мелодия рождалась постепенно, как постепенно рождалось Солнце, наполняя алым золотом тусклый просыпающийся мир...
Лежащая в шатре Териона вдруг сбросила одеяло и приподнялась.
- В чем дело? - Спросил ее Гирзан.
- Как будто где-то играет лира. Далеко-далеко...
- Нет. - С неожиданной серьезностью говорит Толстый Мук. - Это эолова арфа. Бог ветров перебирает струны на вершине высочайшей из гор.
- Фантазеры! - Усмехается Гирзан. - Это ветер свистит в расщелинах скал. Всего лишь ветер - и ничего более...
