– Привет дорогая, мы виделись с тобой полгода назад, ты с того времени так изменилась. Я не могу понять, ты поменяла имидж? Ты такая загорелая, вы летали отдыхать? По телефону ты мне ничего не говорила. Ты поменяла стрижку? А тату откуда?

Она залилась смехом. И на душе у меня отлегло. Я так люблю ее смех и чувство юмора. Я засмеялась с ней, но почувствовала, как эмоции переполнили меня, и я расплакалась, как маленькая девочка. Я сказала сквозь слезы:

– Алла, я сейчас нахожусь в ужасающей ситуации. Мне нужно сделать выбор, но я не могу. Я не знаю, что мне делать. Мне нужен твой совет, твоя поддержка, иначе я сойду с ума.

– Так, подруга. Я уже поняла по твоему голосу в трубке, что что-то случилось. Как дочка, здорова? Как бабушка, ты к ней прилетела? Ты прилетела одна?

– Да, с ними все хорошо. Пока что. Я, я….

– Ладно, я задала слишком много вопросов. Давай так, пойдем в кафе, тут холодно, у тебя ледяные руки. Мы согреемся, закажем завтрак, кофе и поговорим. Ты давно ела?

– Я даже не помню, когда. У меня такая ситуация, что я не могу есть, спать.

– Все равно перекуси, наберись сил, соберись с мыслями и расскажи мне, что произошло.

Мы садимся за столик и заказываем пиццу с кофе. Подруга смотрит на меня обеспокоенным взглядом, но молчит. Она дает мне время самой начать разговор. И я начинаю:

– Алла, скажи мне, что ты знаешь о моей жизни последние полгода, например.

– До этого момента я думала, что знаю практически все, но теперь я уже не уверена.

– Ладно, расскажи мне кто я, где живу, с кем живу, чем занимаюсь. Просто без лишних вопросов.

– Ты живешь в Москве, у тебя есть муж Саша и дочь Милана. Она ходит в сад. Сейчас ты в декрете, занимаешься дочкой, до беременности работала административным директором в крупной компании. Муж военный. Твоя мама и отчим переехали в Москву после рождения внучки. По нашим последним разговорам я поняла, что у тебя с Сашей большие проблемы. Ты говорила, что вы собираетесь развестись. Примерно неделю назад, ты пообещала приехать на пару дней, потому что твоя бабушка сильно заболела, а еще обещала рассказать, почему ты решила развестись. Но это странный рассказ, может у тебя какая-то болезнь, или проблемы с памятью?

– Алла, а что, если я скажу тебе, что все не так. Но при этом я не больна.

– А как тогда, какова твоя версия?

– Меня зовут Мэл уже много лет. Я живу в Турции, работаю хореографом в огромном отеле. Мой муж Марко, работает в этом же отеле шефом анимации. У нас есть квартира на берегу моря. Мы получили Турецкое гражданство. У нас есть дочь, ей одиннадцать лет, она учится в школе и занимается танцами. Ее зовут Марьям. Я действительно прилетела сюда на пару дней из-за болезни бабушки. Но я прилетела рейсом из Анталии. Вот мой билет. Моя мама и папа живут в Турции в нашем городе, они купили там квартиру лет десять назад. Папа работает декоратором, а мама работает переводчиком в отеле. Как тебе такая версия.

– Дорогая моя, ну возможно твоя жизнь могла так сложиться, но ведь ты же сама, проработав там около трех лет, вернулась обратно в Россию и больше туда не возвращалась. Может у тебя какая-то болезнь, типа раздвоения личности, я в этом не сильна. Я не считаю тебя сумасшедшей, но ты сама пойми, как такое может быть. Мы же дружим все эти годы. Эту историю я слышу впервые от тебя. Да когда-то ты работала аниматором в Турции, жила там, но потом ты вернулась и на все мои расспросы ты отвечала, что эта тема закрыта. Ты говорила, что ты туда больше не вернешься и резко прекращала разговор о том времени. Ты мне так и не рассказала, какова истинная причина твоего возвращения в Россию. Я долго не понимала, что такого могло случиться, что ты уехала из страны, которую так любила, бросила работу своей мечты, закрыла глаза на перспективы, которые тебя там ожидали и, самое главное, рассталась с парнем, которого так любила. Я слышала, как ты плачешь по ночам, мне было так жалко тебя, но я не хотела причинять тебе еще большую боль своими вопросами. Я ждала, что рано или поздно ты мне расскажешь, что случилось, но ты молчала и со временем я смирилась и надеялась, что ты отпустила прошлое. Прошло столько лет. Как такое возможно, что ты опять говоришь мне об этом. Но проблема намного серьезнее, ведь ты сейчас говоришь, что живешь жизнью, которая, возможно, могла бы быть, если бы там осталась. А ты сама помнишь мужа и дочь, которые живут в Москве?

– Помню, Аллусь, конечно помню. В том то и проблема, что я проживаю сейчас две жизни в одной. Понимаешь? Я позвала тебя сюда, чтобы понять, разобраться, ведь если бы ты не приехала, я бы подумала, что я просто умерла или сошла с ума. Мой мозг не может все это осознать до конца.

Я расплакалась, обняла подругу, но нас отвлек официант, который принес еду. Я судорожно открыла сумку и стала выкладывать на стол ее содержимое. Я положила Турецкий паспорт, крем с турецким текстом, записную книжку, и, самое главное, телефон. Пока Алла изумленно разглядывала эти вещи, я нашла в телефоне голосовые сообщения от Марко и Марьям. Я включила самое последнее:

– Привет дорогая, мы с Марьям желаем тебе удачного полета. Передай бабушке, пусть поправляется. Мы тебя любим и ждем дома. Не переживай за нас мы справимся, но будем скучать.

Потом я показала подруге все свои фото с дочкой, с мужем, на работе, с мамой и папой. Она поверила. Она не переставала удивляться, что мой папа жив, ведь он умер двенадцать лет назад. Она удивлялась, какая моя мама стройная, загорелая и стильная. Она не могла налюбоваться на Марьям. Она такая красивая девочка, взяла у меня с Марко самые лучшие гены. Стройная, смуглая, с длинными черными вьющимися волосами и зелеными глазами.

– Ты выглядишь такой счастливой на этих фото. Я тебе верю. Это не фотошоп, но что же это? Я же говорила с твоим мужем Сашей, который звонил мне перед твоим вылетом. Он просил меня присмотреть за тобой, потому что в последнее время ты сама не своя. Что ты помнишь про них?

– Все то же, что ты мне сказала. Я эту жизнь тоже проживаю сейчас. Самое главное, что мне дали день, чтобы сделать выбор, какой жизнью я буду жить дальше. Мне нужно выбрать только одну жизнь. Но как мне это сделать, если я люблю их всех? Обе жизни у меня со своими трудностями, но, в целом, я счастлива. Я безумно люблю своих дочерей. В Турции папа жив, в Москве отчим, которого я тоже люблю, как отца.

Я открыла свою записную книжку, где я выписывала различного рода информацию о возможности проживания параллельными жизнями. В интернете не так много информации об этом. Я нашла еще немного теорий в библиотеке, там же я нашла Библию. Я выписала несколько цитат, которые тронули мою душу. Я нашла их и протянула книжку подруге. Там было написано:

– Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным. (Мк. 4. 22)

– И от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут. (Лк. 12. 48)

– Во свидетели пред вами призываю небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твоё. (Втор. 30. 19)

Глава первая

Мое первое воспоминание в жизни связано с дорогой, туманом и ощущением счастья, тепла и любви. Я топаю по дороге, за правую руку меня держит папа. Он высокий, в военной форме, в фуражке. За левую руку меня держит мама. Она не высокого роста, с кучерявыми каштановыми волосами, в летнем красивом платье. Вокруг туман, а внутри первое отчетливое осознание счастья. Но счастье длилось не долго. Когда мне исполнилось семь лет, родители уже были в разводе, и на первое сентября на линейке в школе со мной была только мама. Парадокс состоялся в том, что развод состоялся после того, как я практически выздоровела от тяжелейшего заболевания. Врачи поставили моим, тогда еще совсем молодым родителям, выбор или ампутировать левую ногу, которая начала гнить или бороться за ногу до конца, но гарантии, что я выживу, были пятьдесят на пятьдесят. Мама, убитая горем, все же сделала выбор оставить ногу. Так прошел целый год бесконечных операций, переливаний крови, слез, борьбы. Еще в пятилетнем возрасте я поняла, что не имею права сдаваться. Именно тогда, вопреки всему я стала борцом по жизни. Мама по ночам читала молитвы у моей кровати, а днем старалась отвлечь меня от боли. Она пела мне, учила рисовать, возила гулять на коляске и повторяла бесконечное количество раз: «Доченька, милая, ты только борись и верь. Ты обязательно будешь танцевать. Будешь танцевать обеими ножками. Все будет у нас хорошо». Мой папа, будучи педагогом по образованию, был вынужден работать на заводе, чтобы заработать на лечение. Молодой, красивый, талантливый папа вкалывал в пыльном цеху, таскал кирпичи ради того, чтобы заработать и поставить меня на ноги. Они были вместе и боролись, и поддерживали друг друга, поддерживали меня. Мы справились с болезнью, но после того, как болезнь чудным образом отступила, мои родители расстались. Их расставание было очень сложным, оно навсегда оставила отпечаток в моем сердце. Через некоторое время папа женился на женщине, которая растила маленькую дочь. Он переехал жить к ней в город, в часе езды от меня. Мама тоже пыталась устроить свою судьбу, но у нее ничего не выходило. Она работала учителем на нескольких работах. Денег не хватало, и она приняла решение ехать за границу. Все чаще ее не было в стране. На время, пока мама была в командировках, я жила с бабушкой, а на каникулы папа забирал меня к себе. Еще я очень любила ездить к бабушке, по папиной линии. Она жила в деревне, очень меня любила и всегда баловала. Но я не могла жить в папиной семье постоянно, да и не хотела. Я хотела жить с мамой, которая все чаще и все дольше была в отъезде. Она работала на огромных туристических лайнерах, которые путешествовали по разным странам. Мама присылала мне открытки и в каждый приезд привозила чемодан всякой модной одежды. Папа, в свою очередь, работая в милиции, и имея свой не большой торговый бизнес тоже, задабривал подаркам. Бабушки, меня жалели, но все же мне было очень одиноко. Я хотела, чтобы родители были рядом, ходили в школу на собрания, в музыкальную школу на отчетные концерты, чтобы приходили на мои выступления в танцевальном кружке. Я изо всех сил хотела быть лучей везде. Будучи ребенком, я наивно считала, что, если меня будут везде хвалить, то родители меня больше не оставят. Отец будет чаще приезжать, а мама вообще больше никуда не уедет. Шли годы, я взрослела, но все оставалось по-прежнему. Надежду заменила злость. Я стала не только принимать подарки, но и требовать их. Я решила для себя, что это плата за мое одиночество, за дыру, которая раздирала изнутри. Но эта дыра была такой большой, что ничто не помогало. Я часто слушала бесконечные рассказы мамы о разных странах, о культурах, людях и воображала себя там. На фото были моря, люди всех рас, красивые здания. Все так не обыкновенно и ярко, совсем не так как в нашем сером городе. Я много лет жила мечтой, что обязательно вырвусь и покину наш маленький городок.