Ник согласно кивнул и решившись, потянулся, ободряюще хлопнул Тео по плечу. Словно говоря: «Не дрейфь, мы с тобой, приятель».

Тео удивленно замер, смотря по очереди на мальчишек. Он никак не ожидал, что они, едва зная его, кажется, собираются ему помочь. Даже несмотря на то, что сам он вел себя не самым лучшим образом, желая поскорей от них отделаться. Со всем, что с ним случилось за такое короткое время, он как-то совсем забыл о таких вещах как поддержка и взаимопомощь, решив, что во всем будет полагаться только на себя в попытках защитить свою сестру.

–Так, вы поможете мне?  – решил уточнить он.

Но тут, не дав его новым приятелям ответить, вернулся воспитатель, неся кипу какой-то серой дырявой одежды и что-то напевая.  Оливер с Ником тут же кинулись к брошенным ими швабрам и с троекратным усердием вернулись к мойке полов. Однако Тео заметил, как они тихонько ему кивнули, мол, «конечно поможем» и почувствовал внутри расцветающее чувство теплоты.

***

Сэм объявил о том, что сейчас начнется урок, на который им стоит поспешить, и вручил Тео старую заношенную одежду: огромный бордовый вылинявший свитер, изъеденный молью и серые брюки, которые на несколько размеров были больше, чем мальчик. Они висели мешком на его тощем теле, и делали его похожим на одного из тех бродяг, что он видел, когда однажды поспорил с Уэсли, и в одиночку бродил по пугающим трущобам.

– Ты не сможешь, – покачал головой тогда Уэсли. – Папа говорит, что ходить там равноценно смерти. Тебя сразу же обворуют и изобьют.

– Смогу! – уверенно заявил ему Тео, из чистого упрямства.

На самом деле он боялся, хоть и пытался это отрицать. Трущобы представлялись ему чем-то неизведанным и даже страшным. Они были той частью Эн-Си, которую все местные жители пытались укрыть от любопытных посторонних глаз. Они были той частью, где царило беззаконие и несправедливость, где люди умирали в нищете от голода и безденежья, забытые и никому не нужные.  Но Уэсли в своем страхе Тео ни за что бы не признался. Он ненавидел, когда его обвиняли в слабости, а потому всегда стремился доказать обратное.

Он помнил, как шагал по серым злачным улочкам, слегка сутулился и старался не смотреть по сторонам. Он помнил, как на глаза попадались старые полуразрушенные дома с разбитыми окнами и стенами, разрисованными граффити. В огромных мусорных баках копались бродяги в поисках съестного, мяукали бродячие тощие коты, а изнуренного вида женщины, сидящие на порожках своих домов, провожали его любопытными взглядами.

– Эй, малыш, сигаретки не найдется? – доносилось ему вслед, но он не обращал на это внимание, молчаливо шел вперед и думал лишь о том, чтобы поскорей успеть домой, пока не вернулся отец, и не узнал куда занесло Тео. Мог ли он тогда подумать, что еще немного и сам он будет ничем не лучше их?

– Мне нужно к сестре, – сказал Тео, когда через некоторое время после ухода Сэма Оливер и Ник вели его к кабинету, где у них должен был проходить урок.

– Не советую пропускать занятия, – сказал Ник, убирая с глаз русую челку. Они свернули в узкий неприметный полутемный коридорчик с обшарпанными стенами, на которых ножом были вырезаны различные ругательства. – Воспитатели следят за этим и ведут журнал, где отмечают, кто был, а кто нет.

– Им нравится издеваться над нами, – усмехнулся Оливер, покачивая головой, – за малейшую провинность следует наказание – могут оставить без еды на весь день, могут заставить мыть туалеты, а могут просто закрыть в «застенке» и заставить всю ночь читать молитвы, а то и …

Он резко замолчал и нахмурился, словно вспомнил что-то не очень приятное.

– В общем, лучше не нарываться, – бодро закончил мальчишка, будто бы рассказывал шутку, а не то, с какой жестокостью с ними здесь обращались.

– Только командиры могут прогуливать занятия, или гулять, когда им вздумается, – добавил Ник.  Из-за своей полноты он страдал отдышкой, с трудом подстраивался под быстрые шаги Тео и Оливера, и, слегка раскрасневшись, тяжело дышал.

Тео посмотрел на него и нахмурился:

– Неужели нет никаких проверок? Почему им всё это сходит с рук? – спросил он.

– Потому, что всем на нас наплевать, Генри, – равнодушно произнес Оливер. Он остановился, посмотрел на Тео, словно бы спрашивая: «Ты разве этого еще не понял?».

Было в этот момент в его лице что-то необъяснимо грустное и серьезное. Он вдруг разом стал казаться старше своих лет, и Тео неожиданно подумал, что он, вероятно, тоже испытал в своей жизни что-то кошмарное.  Что-то, что мог так же тщательно скрывать, как и Тео с Габби.

– После занятий будет прогулка, там ты встретишься с сестрой, – сказал Оливер, быстро сменив тему. Он отвернулся, указал тонкой рукой на дверь, где проходило занятие, и первым вошел внутрь. – Нам сюда.

Они оказались в просторной круглой комнате, где не было ни стульев, ни школьных парт.  Все мальчишки сидели прямо на грязном полу и дружно повернули головы, когда Тео, Оливер и Ник вошли.  Воспитатель, которого, как пояснил Ник, звали Освальд, тощий высокий мужчина среднего возраста с тоненькими усиками и большими передними зубами, внешне очень напоминавший крысу, заверещал на ребят за то, что они опоздали. Под его крики они пробрались в самый дальний угол и приготовились ждать продолжения прерванного урока.

«Ну и чушь!» – подумал Тео, когда понял, что весь урок крысы-воспитателя был посвящен промывке мозгов и убеждению тому, как всем мальчишкам будет хорошо, когда их отправят в другие страны.  В новые семьи и счастливую жизнь.

Он с трудом слушал монотонный голос воспитателя. Бессонная нервная ночь в автомобиле давала о себе знать. Глаза его начали слипаться, а голова медленно клониться, пока не упала на плечо сидящего рядом Оливера. Тот взглянул на Тео, но ничего не сказал, позволив мальчишке задремать и наконец провалиться в так нужное ему в этот момент беспамятство.

Самый бессмысленный урок в жизни Тео вскоре закончился. Большую его часть он проспал и теперь чувствовал себя слегка неловко от того, что проснулся, уткнувшись лицом в шею Оливера. Тео, Ник и Оливер шли по переполненному гогочущими ребятами коридору. Было время перерыва, и каждый хотел хоть немного отвлечься и отдохнуть. Тео рассеянно моргал, он не до конца проснулся и отдохнувшим себя совсем не чувствовал. Он пытался слушать оживленный разговор приятелей и краем глаза замечал, как на него недоверчиво поглядывали другие мальчишки.

Неужели уже все были в курсе о его стычке с Томом? Если так, то он надеялся, что до Габби эти новости еще не дошли.  Меньше всего он хотел, чтобы она начала за него переживать.

– Как же я хочу, чтобы меня поскорее отправили в другую страну, – мечтательно говорил в этот момент Ник. – Я буду ездить в школу на лошадях, есть манго и у меня будет семья.

Он широко улыбнулся и его пухлое лицо радостно засияло.

– Вот бы нас вместе отправили, – Оливер тоже улыбнулся и легонько пихнул Ника в плечо.

Тео недоверчиво уставился на них, не уверенный, не послышалось ли ему все сказанное спросонья. Почему-то он считал, что уж Оливер и Ник на тупые рассказы ублюдка воспитателя точно не поведутся.

– Вы серьезно верите в эту херню? – спросил он их, и остановился посередине коридора. – Да они просто лапшу вам на уши вешают!

Последняя фраза прозвучала слишком громко, и многие проходящие мимо ребята оглянулись на их компанию. Оливер и Ник удивленно переглянулись, оттеснили его к стене, когда высокий пацан грубо прокричал, чтобы они не мешались на дороге.

– С чего это ты взял? – нахмурившись тихо спросил Оливер,

– Да. Откуда ты знаешь, что это враньё? – Ник насупился, сдвинул брови на переносице и плотно сжал губы в тонкую полоску. В глазах его застыло неверие и полное убеждение в своей правоте. Точно также выглядела Габби, когда, разозлившись на нее за то, что она разбила его виниловой проигрыватель, Тео в отместку рассказал, что Санта-Клауса не существует. Только вот ситуация сейчас была намного серьезней.