В общем, как я и предполагала, Нателла пригласила целую делегацию в школу, среди них была министр образования, кем стала мама Лики, бывший преподаватель гитары. Директор парочки школ, мама, а также она и финансировала все школы. И папа Давида. В общем, все очевидно без слов … Я не спустилась вниз, а вышла на балкон. Но они решили все осмотреть и вошли в мою комнату тоже.

Они тупо стояли, кто- то, что- то записывал, осматривал. Отец Давида заметил книгу, которую я оставила на кровати поднял ее, полистал. Надо же, прошептал он.

Я подошла, чтобы забрать, там же был тот листок и произошло, то, чего я не хотела. Листок выпал и его подняла мать Альберта.

Я подбежала и сказала, Это мое, она надменно взглянула и развернула листок. За мгновенье ее глаза залились слезами ненависти. Она ткнула листок в лицо Нателле. Нателла, взглянула на меня:

– Откуда это у тебя?

Я вынужденно указала на ящик.

Его забрали, в тот же вечер. Эта женщина забрала. Осталось пару избранных мною книг, которые я спрятала под кроватью. И ждала пока они разъедутся и начала бы искать, что- то в них. Надежда была крошечная, но была. Я оказалась права был конверт в одной из них, он был пуст. Отправитель его подписал, но не отправил.

Зато у меня был адрес женщины, а также инициалы ее и отправителя. В. З. и А. В. Я поняла одно, видимо письма женщины передавали в руки этому мужчине, а ее письма он отправлял по почте, на конверте был указан индекс. Это был другой город, но теперь я знала какой. Немного поразмыслив, я решила оставить это дело. Да и что мне это дало бы? Что же делает с человеком любопытство..

Этот год я встретила, с каким- то странным ощущением, словно все пойдет не так. Нателла организовала банкет до половины одиннадцатого. Затем все разъехались по домам, к семьям. Остались я и сторож. Который распивал один в столовке.

– Почему вы не пошли домой в такой день? спросила я, опершись к двери у входа столовой.

– А у меня ведь никого и нет, как у тебя. Только воспоминания.

– Вы не правы. Нет никого у меня. У меня нет воспоминаний. Воспоминания, важнее некоторых живых людей..

Я решила выйти на улицу. Было, так оживленно. На дальних улицах народ пел, радовался. В небе сверкали фейерверки. Я закуталась в куртку, накинула капюшон и смотрела в небо. Затем прошлась вдоль по улице школы. До конца и обратно. Была, приятная на удивление погода, уходить не хотелось. Но умиротворение не продлилось долго. В десять минут первого часа Нового года, машина остановилась перед воротами школы.

Я почти дошла до них и собиралась войти, когда заметила его машину. Он вышел, осмотрелся и подошел ко мне в легоньком пиджаке на рубашку, погода была приятная, но это была зима. Он приближался, расчищая ботинком свежевыпавший снег. Чего ждать от этого человека я не знала. Остановился он в паре шагов от меня, осмотрел снизу вверх, ухмыльнулся на одну сторону. У него всегда была натянутая улыбка. Но глаза вечно остолбеневшие и холодные. Живой труп.

– Что за вид, ты похожа на бомжа, были его первые слова.

Затем стал приближаться ближе. Дергая, иногда, головой.

– Не спросишь, зачем я здесь?

Я просто слушала.

– Пошли, выведу в люди тебя. На корпоратив. Одежда с меня, не переживай потом оставишь. Не с кем пойти. Меня все знают в городе и оберегают своих дочерей и сестер. Тебе терять же нечего. Хорошую жизнь увидишь, пока тебя не увели.

В общем нес вещи, уже более свойственные ему. Пытаясь, видимо задеть меня. Ему, практически это удалось. Но я держалась. И с одной стороны, понимала, что эта встряска мне полезна. Так как давно держала в себе эмоции, которые хотят вырваться. Одним словом, я расплакалась перед ним. Не то, чтобы не могла потерпеть. Сделала нарочно, чтобы понять, как он отреагирует. И что он сделал? Да, начал смеяться. А я плакать еще больше.

– Ну вот, ты жертва, подытожил он, вытирая свои слезы от смеха. Я знал, что ты сорвешься и осознаешь, что я твой единственный шанс вырваться из этой школы.

Он такой акцент поставил на слове школа, что мне не по себе стало.

– Ну так, что поехали? – сказал он. – Я оставил компанию, чтобы привести тебя.

Я не задумывалась до этой минуты, почему такое особое отношение ко мне? Не может же быть просто из- за того, что ему уже все надоели. Если бы я была совсем никакая, может он и не обратил бы внимания на меня?

– Хорошо поеду, при условии, что ты скажешь, что во мне тебе понравилось, чисто теоретически. Отбросив все остальное в сторону.

Его лицо стало серьезнее. Он успокоился. Перестал вести себя, как клоун. Посмотрел внимательно.

– Ну давай же, – сказала я, – назови пять качеств любых, что именно тебя привлекло?

Мне самой было интересно, что такого человека могло привлечь, ведь пять лет назад он впритык меня не замечал, я была словно тень. Он к моему, тогда счастью, заметил Лику. И тут меня накрыло, может ему тоже она нравилась, но в силу своей психики он вел себя так? И стала осознавать, что они что- то мутят, возможно против меня. Теперь помимо урода в моих глазах появился еще и возлюбленный, моей единственной недоподруги и стал еще ниже, на планку.

– Ну что сказать, пять качеств говоришь.. Цвет глаз, фигурка ничего, красный цвет идет, хочу доказать, что тебе меня не одолеть и пятое… – Cказал он и взглянул на школу, а пятое не скажу..

– Cпасибо, за полезную информацию, ответила я и хотела проскочить, он схватил меня за капюшон, я чуть не перевернулась, еле ухватилась за ворота.

– А я не понял, я разговариваю, ты уходишь? разозлился он, никакого уважения.

Я сделала еще один резкий шаг вперед и проскочила, капюшон выскользнул из его рук. Он сделал два шага и резко остановился у ворот, словно, там была черта. Он так испуганно смотрел, сначала на меня, затем на школу, глаза его засверкали. Выглядел, как побитый зверь, искалеченный. Помотал головой, закрыл глаза, сделал шаг назад. Я недоумевала, что с ним? Убедилась, что он психопат, ничего ведь нет, но он смотрел будто там черта, ограждение.

– На чай не зайдешь? – спросила, издеваясь я. Его лицо надо было видеть. Это фиаско!

Он пошатываясь, направился к машине, не торопясь сел и не уезжал, положил голову на руль, просто сидел. Я немного постояла и пошла к себе. Не знаю во сколько он уехал или остался там. Но стало интересно, почему он не вошел?

С утра я направилась в столовую, взяла две чашки чая и вышла во двор к сторожу. Он сидел на скамейке под старым черносливом и латал сапоги. Я села, поставила его чашку на скамейку, а свой чай попивала глотками.

Он поглядывал хитро на меня. Понимал, что я пыталась, что- то разведать.

– Старая школа у нас, да? первый мой вопрос.

– Да уж, немолодая, точно…

– Интересно, а сколько лет ей?

– А я почем знаю. Это у Нателлы спроси.

– Она не расскажет. А как можно было продать такой дом и место хорошее, пригород, свежий воздух, природа.

– Не знаю. Уехали они давно, богатые люди были, отвечал неохотно он.

– Ну, а почему продали администрации, а не людям?

– Может администрация больше дала, а может не хотели, чтобы тут жили, а может и не купил никто.

– А тут куча богачей, почему не купили бы?

– Людей не знаешь, слово за слово и сплетни. Может, не захотели..

– Сплетни?

– Так ты давай, иди, разозлился он. А чай оставь, пришла она деда разбалтывать.

В общем, из полезной информации я узнала ничего.

Через неделю, я счастливая пошла на работу. Если честно, была бы рада если зима длилась бы до десятого января. Я любила ее, но уставала, а больше не любила начало весны. Но так ждала ее в этот раз.

Я сняла комнату в паре шагов от места работы. Она была еще меньше предыдущих. Но опять же близко. Ходила на работу и оглядываясь. Я догадывалась, что он это, так не оставит.

Не прошло и месяца. Холоднющий, морозный февраль, я пришла в съемную комнату, после долгого дня. По привычке свет не включила, положила вещи на стол, стянула куртку и все остальное. И наконец включила свет.