ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

И ВСЕ В ШОКОЛАДЕ

Все персонажи и места действия романа – вымышлены. Совпадения прошу считать случайными, просто фантазия автора не знает границ…

Пролог

Полумрак чердака не мог помешать им. Мешало лишь время, точнее, его полное отсутствие. На все-про все у нее есть лишь минут двадцать-полчаса, пока спит младшая дочка, потом она должна будет вернуться домой и перевоплотиться из ненасытной страстной тигрицы в образцовую жену и мать семейства. При встречах на улице, в магазине, на почте они даже не поздороваются, так, кивнут друг другу, словно абсолютно посторонние люди, а она даже умудрится при этом опустить пушистые ресницы и слегка покраснеть. Сама невинность, трепетность, нежность! Никто и никогда не догадался бы, глядя со стороны на эту миловидную скромную женщину и этого малопривлекательного мужчину, какие страсти бушуют у них за чердачным окошком в доме по соседству.

Задернуты шторы, зажжены свечи. Тени, искаженные пламенем, растекаются по стенам и потолку. Их тела переплелись в замысловатый узор, который под силу прочитать только им двоим. Она горяча и порывиста, она играет в их отношениях ведущую роль. Она приходит после короткого звонка, проводит с ним несколько страстных минут, потом молча приводит себя в порядок и исчезает на несколько дней, чтобы потом появиться в его жизни так же неожиданно и так же исчезнуть.

Он начинал тяготиться такими отношениями. Она ему нравилась, очень, возможно даже, что он испытывал к ней и более глубокое чувство, но оставался где-то глубоко внутри животный страх – страх разоблачения. Не очень-то хотелось стать предметом для досужих сплетниц. А такой вариант не исключался. Казалось, она совсем забыла об осторожности, забыла о том, что живет в деревне, где каждый человек на виду. Забыла, что у них обоих семьи, дети, родители, в конце концов. Ее ничто не волновало. Он пытался поговорить с ней на эту тему, решить этот щекотливый вопрос раз и навсегда, хоть как-то упорядочить их тайные встречи, но она ничего не желала слушать. Голос разума у нее отключался напрочь, стоило лишь подключиться голосу страсти.

В постели она была потрясающа. Таких женщин он не видел даже в кино. Она расцветала, таяла в его объятиях, от ее поцелуев он приходил в себя лишь спустя несколько часов. Ее бархатная кожа пахла горьковатыми духами, волосы отливали краснотой в отблесках свечи, а глаза искрились в полумраке, словно голубые топазы. Королева! Таким женщинам во все времена поклонялись, о них слагали стихи, из-за них дрались на дуэлях.

Он молча наблюдал, как она заплетает в косу свои прекрасные волосы, надевает платье, застегивает замочек на босоножках. Еще мгновение – и она исчезнет в дверном проеме.

– Когда я увижу тебя?

– Я позвоню, – она даже не повернула головы и тихо вышла из комнаты.

Он не знал, сколько дней ему придется провести в ожидании этого звонка, но готов был ждать хоть вечность ради этих двадцати минут.

Она шла через огород к дому. Дома были только двухгодовалая дочурка, которая в это время всегда спала и свекровь, принявшая по обыкновению «на грудь». Она чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Ей под силу сейчас был и конь на скаку, и горящая изба. Сейчас, пройдет вот только несколько минут, и сказка превратится в рутину. Она снова из королевы превратится в Золушку – кухня, огород, корова, уборка, дети, муж, огнедышащий перегаром дракон в виде свекрови. Ладно, пустяки, станет совсем тяжко, лекарство от тоски всегда под рукой – один звонок и курс терапии обеспечен. Ни алкоголь, ни сигареты, ни наркотики – ни что не вернуло бы ей душевного равновесия. Она давно принимала только одно лекарство – секс, но оказалось, что зависимость от него ничуть не меньше героина, но завязывать она не собиралась.

Вот и дома. Тишина. Заглянула в комнату: малышка спит и посасывает губку во сне. Свекрови тоже не видно. Она прошла на кухню и принялась за приготовление обеда. Скоро старшие девчонки придут со школы. День вошел в привычное русло.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ШУБАНОВО, НАШИ ДНИ

Ранняя осень всегда неслышно входит в нашу жизнь. Сначала несмело стучатся по утрам в окна туманы, потом начинает желтеть листва, но тоже осторожно, как бы крадучись – там листик золотым лучиком мелькнет в кроне деревьев, там покажется, а вскоре и все деревья сплошь покрыты рыжими прическами. Постепенно жухнет трава и поваляться на ней в лучах солнца уже не тянет – от земли исходит прохлада и сырость. Пройдет совсем немного времени и начнутся непрерывные дожди, переходящие в снежные хлопья, а там и зима. Снова зима, на долгие месяцы. Сейчас еще тепло, солнышко из последних сил пытается порадовать бабьим летом, но осень, осень уже совсем близко. В воздухе ощущается ее присутствие, в плывущих куда-то по своим делам облаках, в улетающих за горизонт стаях птиц.

На сельских просторах осень еще более живописна и прекрасна, она чиста своими убранными и вспаханными полями, прозрачна легкой дымкой над крышами домов, она безмолвна над жемчужными переливами реки. Самое прекрасное время года, время увядания и подготовки к новой жизни. Но только не эта осень. Эта осень была полна боли, отчаяния и слез.

Тело Марины Морган нашли в зарослях крапивы местные ребятишки. Они тут же помчались к участковому, и уже через несколько минут весть о страшном преступлении разнеслась по сельским улицам. Самое трудное в этой ситуации было обеспечить охрану места преступления. Зеваки напирали со всех сторон, и пока из города приедет оперативная группа, вся территория вокруг может оказаться вытоптанной, словно прошло стадо буйволов. Участковый, капитан полиции Алексей Филиппов, по мере возможности отгородил территорию и в ожидании коллег из райцентра начал опрос. Пока все было безрезультатно. Да и как иначе, будний день, люди на работе, те, кто дома сидят – домашним хозяйством занимаются, некогда за другими следить, своих дел хватает. Убитая лежала в неглубоком овражке на пустыре в позе выброшенной тряпичной куклы. Белая шелковая блузка с изящными пуговицами в виде раковин; юбка, плотно облегающая стройные бедра, разрез сбоку высоко распахнулся, обнажая кожу. Сквозь ткань блузки просвечивал шикарный кружевной бюстгальтер, даже не нужно было быть специалистом, чтобы понять, что этот предмет интимного женского гардероба стоит немалых денег. Маникюр на ухоженных руках новомодный, с рисунком, тоненькое обручальное кольцо на среднем пальце правой руки. Ушные раковины тонко очерчены, уши проколоты, но сережек нет. Длинная изящная шея тоже без украшений. Ноги не отличаются особой стройностью, но педикюр практически безупречен, если не считать некрасивых косточек, покореживших большие пальцы. Недостаток одной ноги скрывал шикарный тонкий чулок с кружевной резинкой, второй такой же был завязан вокруг шеи пышным бантом. Туфли-лодочки на высоченном тонком каблуке, один надет на ногу, другой валяется рядом.

Заморосивший вдруг дождь намочил растрепанные каштановые волосы убитой и ее тонкую блузку. Ткань начала прилипать к телу, практически обнажая грудь. Филиппов едва успел прикрыть тело принесенной кем-то простыней, как небесная морось превратилась в проливной дождь. Казалось, сама природа делала все для того, чтобы это, и без того неожиданное, дело, стало еще и запутанным – глина в овражке практически моментально размокла, потекла ручьями, размывая все вокруг.

Филиппов пытался разогнать любопытных, но люди все не уходили. Даже проливной дождь, совсем не отличавшийся теплыми струями, не мешал односельчанам. Никто не тронулся с места. Участковому оставалось лишь материться вполголоса.

Дикий крик разорвал тишину:

– Мариночка, доченька моя!!! – только этого не хватало! Участковый обхватил пожилую женщину за плечи, стараясь не пропустить ее на место преступления, но она с нечеловеческой силой вырвалась и упала на тело дочери. – Девочка моя, да кто же с тобой так? За что? Люди, за что? – женщину с трудом оторвали от тела и увели в сторону. Подоспевшая соседка, поселковый фельдшер, поставила несчастной матери успокоительный укол и увела к себе домой, боясь оставить без присмотра.