– Ты часто так поступаешь?

Я хмурю брови, меня раздражает недоверие в его тоне.

– Первый, Альберт, был красавчик-бухгалтер. Мы познакомились в «Старбаксе». Все бы ничего, но он взял и показал мне на телефоне фото свой бывшей и заплакал. Похоже, она хотела, чтобы он надел колечко ей на пальчик, и ему трудно изменить своему чувству долга. Я посоветовала ему с ней потолковать.

– Сколько еще их было, Жизель?

Я поворачиваюсь в кресле.

– С тобой я чувствую себя, как ученица в кабинете директора.

– Сколько?

Я сжимаю кулак. Вот надоедливый!

– Не пойму, зачем тебе это знать. Ладно, всего один, симпатяга Барри. Он написал о себе, что специализируется в области химии, вот я и подумала: «Он привержен науке, совсем как я». Оказалось, что он хочет заманить меня в «пирамиду» по продаже кухонь, но меня голыми руками не возьмешь. Я прикинулась его коллегой по продажам и в конце концов приобрела у него кухонную лопатку, – я вздыхаю. – Пришлось даже заплатить за его латте. А потом возник Родео с его милейшим эму…

– Жизель!.. – в его голосе хорошо различимо отчаяние, что заставляет меня воинственно задрать подбородок.

– Ничего не поделаешь, то и дело приходится натыкаться на откровенный брак. Только не прикидывайся, что ты в этом разбираешься, Девон. У тебя что ни месяц, то новая подружка. Сегодня ты здесь тоже не один. Почему ты не представил меня своей спутнице?

Он утомленно вздыхает во всю свою богатырскую грудную клетку.

– Кого ты с собой привела?

– У нас что, вечер вопросов?

Он улыбается так, словно заранее знает, что будет дальше.

– Знаю, ты не можешь не ответить. Елена рассказывала мне про твою проблему с вопросами.

– Вот чертовка!

Моя сестра улетела проводить медовый месяц на Гавайях с мужчиной своей мечты, но у меня ощущение, что она стоит у меня за спиной. Красавица – старшая сестра, из тени которой я никак не выйду! Я горестно вздыхаю. По крайней мере, она счастлива, ведь никто не заслужил этого так, как она. Перед ее встречей с Джеком в прошлом году я разрушила наши отношения: Престон – тогда он был ее парнем – поцеловал меня на работе в тот кошмарный день, как раз перед ее появлением. Стоит ли удивляться, что у нас с ним все пошло через пень-колоду? Нелепое начало предопределило конец.

От избытка чувств у меня сводит горло. Я встряхиваюсь, прогоняя дурные воспоминания. Для этого требуется немалое усилие.

– Меня доставил Тофер, – отвечаю я ворчливым тоном. – Я оставила свою машину в автомастерской в Дейзи и подошла к библиотеке, когда он как раз запирал дверь. Он привез меня в Нэшвилл и настоял на том, чтобы проводить меня сюда. Я ведь еще никогда ни с кем не знакомилась в баре.

Девон интересуется, что с моей машиной, я объясняю, что это «Камри» старой модификации и что этим утром она отказалась заводиться.

– Все эти твои свидания – попытки забыть Престона? – осторожно спрашивает он, садясь напротив меня.

– Лучший способ кого-то забыть – найти кого-нибудь еще.

Мы оба молчим, воздух вокруг нас так насыщен напряжением, что вибрирует. Я стараюсь поскорее сесть прямо и сосредоточиться. Не понимаю, почему пространство между нами до треска заряжено электричеством.

– Все правильно, – цедит Девон, скользя взглядом по моей блузке и заставляя его остановиться на моем лице. Наши взгляды скрещиваются, он смотрит в сторону, скребет себе подбородок.

– Кто-то из твоих друзей должен тебя с кем-нибудь познакомить…

– Вот-вот. Ты, например. Ты же мне друг?

Он хмурится.

– А как же! Могла бы не спрашивать.

Даже не знаю, почему я не могу перестать думать о тебе. Угораздило же тебя бросить на меня на свадьбе сестры взгляд пятого уровня! Вдруг дело было в моем уродливом платье? Или все-таки во мне самой?

– Вот и славно. Кого бы ты предложил мне в кавалеры? Учти, это должен быть добряк и мастер постельного дела. Даже не мастер – отличник! Не обращай внимания, Девон, иногда я несу возмутительную чушь!

Он встает и отходит.

– Кажется, кто-то вызывал отличника? Я явился на зов! – говорит Эйден, вырастая передо мной. В нем шесть футов два дюйма роста, он коротко стриженный шатен с мерцающими, как лед, голубыми глазами, сельский парень из Алабамы с улыбкой на много мегаватт, повергающей в трепет женские сердца. В команде «Тигров» он сейчас запасной квотербек, метящий на место Джека.

Плюхнувшись в кресло Девона, он подает мне стакан воды – это Девон велел ему принести мне воду.

– Между прочим, у меня тончайший слух. Я же квотербек, от меня требуются сверхчеловеческие способности. Можешь уточнить, сколько тебе нужно оргазмов? Я обеспечиваю пяток в день, могу предоставить свои рекомендации.

Меня разбирает смех, его тоже. Он примерно мой ровесник, и я еще ни разу не видела его без улыбки на лице и без девушки. На свадьбу моей сестры он заявился сразу с двумя, вроде бы близняшками, и танцевал сразу с обеими медленный танец: одна находилась перед ним, обхватив его за шею, другая сзади – обняв за талию. У них получалось лучше, чем можно было ожидать.

– Решил меня рассмешить? – спрашиваю я. Он смахивает на милого непослушного щенка, днем умильно просящего бросить ему мячик, а ночью сворачивающегося калачиком у тебя под боком.

То ли дело Девон: он – тигр среди «Тигров». То делает вид, что нежится на солнышке, подергивая хвостом, то весь вибрирует от едва сдерживаемой мощи. Сейчас, при виде Эйдена, он скалит клыки.

Что у него на уме?

В моем присутствии эти футболисты вечно перебрасываются шуточками.

Эйден ждет, пока я опорожню стакан.

– Я не собирался делать тебе больно, Жизель. До меня вообще дошло, что это ты, только когда ты плюхнулась на пол.

Я кошусь на Девона, отошедшего всего на пару шагов, опершегося о стену и доставшего телефон – изображает, что выбросил меня из головы. Тем лучше.

– Я тоже не знала, что это ты, – отвечаю я Эйдену той же монетой.

Эйден придвигается ближе.

– Ну и молодчина. Между прочим, твой кавалер удалился с какой-то брюнеткой. Надеюсь, между вами нет ничего серьезного.

– Видать, нашел себе кобылку, чтобы ускакать на ней домой, – отвечаю я со смехом.

Он хохочет во все горло.

– Чтобы меня приманить, он обещал дать поиграть с его уздечками и шпорами. Хотя бы так, а то я уже боялась, что он упомянет кнут.

Эйден покатывается со смеху, когда я, докладывая о своем прерванном свидании, припоминаю слова Родео о данном ему свыше таланте и его предложение «секса после ссоры». Не забываю просьбу о блинчиках с голубикой. Когда я замолкаю, он смахивает слезу.

– Освежающий душ!

– Вот и знакомься после этого в Интернете! – подает голос Девон, пряча телефон в карман джинсов.

– Ничего страшного, – бесстрашно возражаю я.

– Ты заслуживаешь лучшего.

– Я не самая лакомая женщина Нэшвилла.

– Ты недооцениваешь свою привлекательность, – гнет он свое, тараща на меня глаза.

Приятно слышать. Я облегченно перевожу дух.

Временно воцаряется тишина, Эйден бросает взгляд на Девона, опять с задумчивым видом поворачивается ко мне. Барабаня пальцами по столику, он, как я вижу, принимает какое-то решение.

– Вернемся к чуши, которую ты якобы несешь. Как ты отнесешься к…

Девон отлипает от стены – он движется стремительнее, чем я ожидала, – и опускает на широкое плечо Эйдена свою тяжелую ладонь.

– Отвяжись, Алабама. Она – запретный плод.

Я приосаниваюсь. Запретный плод?

Так еще можно было подумать в феврале, когда я ходила в невестах, но сейчас?!

Эйден сбрасывает руку Девона и улыбается мне так широко, что мне становится страшно за его щеки – вдруг лопнут? Его слова предназначены для Девона, но смотрит он на меня, словно я – лакомый кусочек.

– Напрасно ты воображаешь, что мне есть дело до того, какие мысли шевелятся в голове у Джека Хоука. Не ему решать, с кем мне иметь дело. Как-никак я был первым, на кого положили глаз «Тигры»…