Лада

В очередной раз, поскользнувшись, упала. Земля мне не была рада. Нос уткнулся в пожухлую, пахнущую гнилью, листву. Встав на четвереньки, опёрлась о шершавый ствол дерева. Пошатываясь, поднялась на ноги. Шаг, ещё шаг, подальше от кровавой бойни, которую разум старательно от меня скрывал. В ушах громко стучало от прилива крови, дыхание сбилось, сердце выпрыгивало из груди от ужаса, лёгкие невыносимо пылали.

По кистям сбегали струйки крови. На глаза то и дело наворачивались слёзы. Но самое страшное было не в этом – смерть дышала мне в затылок. Даже сквозь грохот, стоящий в ушах, слышала жуткие завывания. Там, за спиной, шла битва монстров. Наш маленький палаточный лагерь разметало в пух и прах. Никто не остался в живых. В такой мясорубке никто бы и не выжил. Мне повезло, я не попала под первый удар. За несколько секунд до начала бойни я отошла от костра, нужно было наведаться в кустики. Услышала грохот, и крики своих друзей, заглушаемые звериным рёвом. Вместо того, чтобы бежать подальше от того, что творилось на поляне, бросилась в лагерь. Всё происходило как в фильмах ужаса, когда героиня и не думает о том, что через секунду погибнет. И совершает необдуманный поступок. А всё так хорошо начиналось…

– Лада, Лада, да очнись ты! – зашипела мне в ухо медсестра Наташка. – Мегера явилась. И не спится же гадине, пришла злюща-а-а-я. Мишка сказал, что сейчас на наш этаж с ночным обходом зайдёт.

– У меня перерыв, – сонно пробормотала я.

– Твой перерыв давно закончился. Так что, вставай, давай. Нужно по палатам пройтись. Может, кому обезболивающее надо вколоть?

– Может и нужно, – зевая, согласилась я с подругой.

Из-за вечной нехватки медперсонала в больнице, сюда прислали нас, студентов третьго курса мединститута. Мы, будущие врачи, проходили практику в качестве младшего персонала. Широко зевая, встала с кушетки и одёрнула белый халатик. Подошла к зеркалу, посмотрела на свои заспанные глаза. Стоило бы умыться холодной водой, чтобы прогнать дремоту. Обрывки кошмарного сна никак не хотели уходить из памяти. Осталось жутко-омерзительное послевкусие. Сердце еле успокоилось, но руки мелко дрожали. Открыла холодный кран, плеснула на лицо ледяную воду. Хорошо, что я была одна. Мне и так с трудом удалось скрыть своё состояние. Наташка, разбудив меня, тут же убежала на пост.

Открыв дверь ординаторской, устало побрела по коридору в сторону палат. В кардиологии лежали, в основном, вредные старушки, которые не берегли свои слабые сердца (хотя, такие всех переживут). Они вечно были чем-то недовольны. То борщ невкусный, то медсестра уколы делать не может, то врач бездарь, чему только таких дебилов в институте учили? То вон тот интерн с серьгой в ухе, явно не медициной интересуется. У меня создавалось впечатление, что они состояли в каком-то тайном обществе и сюда приезжали на слёт, который именовался: «Вечно всем недовольные, бабки, объединяйтесь». Замечтавшись, забрела не в то крыло. Тут были ВИП палаты, и мне их, конечно, никто не доверял. На секунду остановилась, думая, какого рожна меня сюда занесло?

Из задумчивости меня вывел характерный цокот каблучков нашей мегеры, старшей медсестры, Екатерины Сергеевны. Что-то не хотелось мне попадать под раздачу её нелестных высказываний в мой адрес. И так она меня невзлюбила с первого взгляда. Видимо, ей не нравились платиновые блондинки с коротким каре. Поэтому юркнула в первую попавшуюся палату.

Тихо прикрыв дверь, прижалась к ней спиной, старательно прислушиваясь к цокоту каблучков. Но, услышав тихое рычание, испугано напрягла глаза и увидела две красные точки стремительно приближающиеся ко мне. Набрав побольше воздуха в лёгкие, хотела заорать, но, на открывшийся уже рот тут же опустилась мужская сильная ладонь. И тихий проникновенный голос прошептал в ухо:

– Не ори, она услышит.

Кто она? Кто этот мужик, который так божественно пахнет? Вместо испуга я получила рой мыслей в голове и мощную приливную волну внизу живота. Я начала задыхаться от нехватки кислорода. Идиот закрыл мне ладонью не только рот, но и нос. Заёрзала под незнакомцем, и мыча, слабо замотала головой. Воздуха катастрофически не хватало. Ноги мои стали ватными в голове зашумело. Если бы он не держал меня своим телом, точно упала бы к его ногам.

– Упс! Прости, – мужик выпустил из плена мой нос, но рот так и остался зажат его ладонью. – Кричать будешь? – я слабо замычала, говоря о том, что не буду. – Ну, смотри, – глубоким бархатным голосом сообщил мне маньяк, – хоть один писк и твоя нежная шейка будет сломана. Кивни, если поняла, – после моего кивка, мужчина ослабил хватку. Я шумно вдыхала желанный воздух, сердце колотилось, как сумасшедшее, а ноги дрожали. Тем не менее, страха не чувствовала ни капли. Низ живота тянул от приливной волны, а соски стали каменными и болезненно упирались в ткань белоснежного халата.

И как, скажите, пожалуйста, этот урод меня смог возбудить? И голос его мне понравился, такой таинственный и проникновенный. Ух, вот так, наверное, действовал на своих жертв и Джек Потрошитель.

«Лада, да когда же ты научишься разбираться в людях?» – задала самой себе вопрос.

Маньяк повёл носом и уткнулся мне в шею.

– Девочка, ты так вкусно пахнешь, я аж возбудился от твоего запаха. Да и зверю ты нравишься, поэтому останешься жива, – это он проурчал, что ли? Как зверь.

«Вот спасибо, дяденька-маньяк, что вы меня не съедите», – мысленно поблагодарила сумасшедшего. Лица я не могла рассмотреть, но в глазах горел тлеющий красный огонёк, который до чёртиков меня привлекал.

«Я точно заразилась маньячным вирусом», – мысленно озвучила вердикт.

– Закрой, красавица, глаза и считай до десяти. Кажется, так на вашей планете делают.

Как только я выполнила распоряжение, психически больной пациент убрал от моего лица руку. Я же от нахлынувшей волны страха громко икнула. Возбуждения как не бывало. От окна послышался тихий смех, шуршание открываемой створки и дуновение ветра. Считать до десяти смысла уже не было, сумасшедший выбросился из окна седьмого этажа.

Подбежав к окну, выглянула наружу, ожидая увидеть мёртвое тело на подъездной дорожке. Но там никого не было. Я старательно осмотрела освещённое уличными фонарями пространство. Никого…

– К-хм, к-хм, – послышалось со стороны двери. – И что ты, Зорина, делаешь в ВИП палате? Куришь?

– Нет, проветриваю, – ничего более умного придумать не смогла. – Тут давно не проветривали, запах стоит затхлый.

– Закрыла окно и живо по своим палатам, – Екатерина Сергеевна включила свет, и он болезненно резанул по глазам. – Ещё раз увижу в этом крыле, вылетишь, – зашипела на меня словно она была не человек, а змея, – без подписанной практики. Поняла меня?

– Да, – коротко ответив ей, вылетела из палаты, чуть не задев старшую медсестру плечом.

Уходя, я всё же оглянулась, дверь в палату осталась широко открыта, и я увидела, как женщина, снова открыв окно, выглядывает наружу.

Лада

Ночное дежурство далее протекало в штатном режиме. Больше никто на меня не нападал и не покушался на мою жизнь. Я всё списала б на усталость и слишком яркое воображение, но странное поведение нашей мегеры убедило меня в обратном. Екатерина Сергеевна, всякий раз проходя мимо меня, к чему-то усиленно принюхивалась и бросала странные взгляды. Я на неё натыкалась в совершенно разных местах. В общем, наша грымза не давала мне прохода и всё время норовила сунуть свой длинный нос во все доступные щели. Я с облегчением вздохнула, когда смена подошла к концу. Покинув больницу, тщательно осмотрела дорожку, на которую ночью приземлился парень. Но следов не обнаружила. Пожав плечами, отправилась домой. И без странных парней проблем достаточно.