Кстати, письменные источники свидетельствуют также о том, что титул конунга не всегда означал власть над каким-либо определенным географическим регионом. Так, многие викингские походы в Европу возглавлялись военачальниками, которые носили титул конунга, несмотря на то что у себя на родине они не обладали никакой властью и там уже сидел на троне могущественный конунг. Действительно, в некоторых случаях конунг не имел земельных владений и вел странствующий образ жизни на корабле – таких конунгов называли сэконунгами (морскими конунгами).
В ранний период эпохи викингов конунгу принадлежал один или несколько кораблей, боевая дружина – хирд (у древних скандинавов словом «Hird» называлась боевая дружина вождя) и обширный земельный надел – усадьба. Последнее нередко становилось причиной феодальных междоусобиц.
В качестве жреца конунг просил одобрения своих действий богами. Например, Эйрик Победоносный обращался к Одину на третий день битвы на Фирисвеллире. Также конунг руководил принятым в скандинавском язычестве обрядом жертвоприношения— блотом (др. – сканд. blot; как правило, он заключался в ритуальном вкушении мяса и хмельного меда, который могли заменять пивом, а на пирах вельмож вином) в важных общественных местах, таких, как Храм Уппсалы. Отказ от этой обязанности мог стоить конунгу власти. Так случилось, например, с Хаконом Добрым, пытавшимся навязать христианство соплеменникам, а также с Анундом Гордске, из-за христианских убеждений отказавшимся участвовать в блоте и низложенным в 1070 году.
Первый король Норвегии из рода Инглингов, Харальд Хальфдансон Хорфагер, или Прекрасноволосый, с женой. Реконструкция. Норвегия. Фигуры из воска, одежда и украшения конунга и его жены сделаны на основе археологических находок из погребений знатных и богатых скандинавов эпохи викингов.
В эпоху викингов в скандинавских странах с течением времени, когда монархия развивалась, первоначально простой и примитивный королевский двор стал более сложно организован. Так, хирдманы различных рангов образовывали королевский совет. А командование войском конунга доверялось только члену непосредственно королевской семьи или же ярлу, всесторонне доказавшему собственную преданность короне. Среди ближайших соратников конунга и членов его внутреннего круга находились распорядитель конюшен, отвечавший за королевских лошадей, и глава флота, ведавший всеми вопросами, связанными с королевским флотом. Еще одним обязательным членом королевской свиты у скандинавских конунгов, пользовавшимся к тому же большим почетом и милостью государей, одаривавших их порой роскошными дарами, был придворный скальд (древнескандинавский поэт-певец). Скальды жили преимущественно при дворах и дружинах конунгов и творили в период с IX по XIV век. Основными жанрами их поэзии были драпа (боевая песня, прославлявшая подвиги конунга, его дружины и выражавшая героические идеалы), нид и отдельная виса. За хорошее произведение скальд мог получить целое состояние. Песни скальдов, исполнявшиеся самими поэтами без музыкального сопровождения, сохранялись в течение ряда веков в устной традиции. Поэзия скальдов имеет авторство: известно около 350 имен. Наиболее известные скальды: Браги Боддасон (IX в.), Эгиль Скаллагримссон (ок. 910-ок. 990), Кормак Эгмундарсон (X в.), Снорри Стурлусон и др. Кстати, первые скальды были норвежцами. В X веке искусство скальдов получило широкое распространение в Исландии. С этого времени большинство скальдов при дворах скандинавской знати происходили из Исландии. Входе странствий скальды приходили в селения на праздники и ярмарки, где по памяти читали сочинения, распространяя новости об очередных свершениях конунгов так, чтобы слова передавались из уст в уста и не исчезали, переходя от поколения к поколению.
Также важным атрибутом власти конунга было наличие круглосуточной вооруженной охраны, которая поддерживала его авторитет, собирала налоги и представляла его на местных тингах. Конечно, основной обязанностью личных телохранителей конунга было сражаться за своего господина, когда бы в этом ни возникла необходимость. В остальное время они жили на добычу, а в конце службы получали землю, золото или товары. Некоторые могли оставаться на службе только на год или два: это были молодые люди, искавшие приключений, добычи и почета (пробыть хотя бы некоторое время хирдманом великого вождя считалось почетным). Другие проводили на службе большую часть своей жизни и формировали ядро королевского двора. Глубокая личная преданность, которая возникала в результате таких отношений, была очень велика; героическую верность телохранителей, погибавших в битве бок о бок с господином, можно считать одной из излюбленных тем в литературе скандинавов и германцев. Щедрость господина по отношению к хирдманам также не обойдена поэтами; один скальд при дворе конунга Харальда Прекрасноволосого нарисовал блистательную картину жизни придворных воинов: «Их одарили богатством и прекрасными клинками, металлом из страны гуннов и девами с Востока. Рады они, когда приближается битва. Они быстро вскакивают и хватаются за весла, они рубят снасти и раскалывают уключины, и отважно раздают удары по приказу конунга». Кстати, скальды, как и воины, также получали прекрасные подарки от конунга: «По их платью и золотым кольцам видно, что это приближенные, друзья короля: красны их плащи с богато отделанными краями, мечи выложены серебром, прекрасны кольчуги, позолочены пряжки, резьбой украшены шлемы, на запястьях— кольца, что дал им Харальд».
В эпоху викингов скандинавские конунги приобретали и умножали свое богатство путем завоеваний и черпали средства из их обширных владений и сети королевских усадеб, управление которыми осуществлялось королевскими назначенцами. Подобные королевские усадьбы были разбросаны по всей стране и помимо источника поступления материальных благ служили удобными базами для конунга и его свиты во время поездок по территории королевства. Так, летом конунг и его хирд путешествовали по стране: конунг председательствовал на тингах и выносил решения; зимой они в основном жили в поместьях конунга, если их не приглашали в дома других знатных людей на зимние пиры. Вот так время от времени, в зависимости от ситуации, то одна, то другая королевская усадьба оказывалась наиболее предпочтительной для пребывания в ней конунга. Королевские усадьбы в Борре и Йеллинге, очевидно, приобретали особое значение, соответственно в 800-е годы и в середине 900-х годов. Часто конунги находились в торговых центрах, таких, как Хедебю, Бирка и Тронхейм. Они также поддерживали связи и с религиозными центрами, например, с Упсалой в Швеции и тем же Тронхеймом в Норвегии. В Лейре при раскопках было обнаружено колоссальное сооружение – зал королевских размеров, длиной 48 метров и шириной 11 метров. Но как выглядела в целом королевская усадьба тех лет, мы пока еще не знаем. Датские «круглые» крепости, относящиеся примерно к 980-м годам, были, бесспорно, королевскими, но это были прежде всего военные лагеря. В целом можно сказать, что экономическую основу королевской власти в Скандинавии составляли земельные владения и получаемые от них доходы. Чем больше земли было в личном владении конунга, тем больше было у него доходов. К этому можно присовокупить пошлины, получаемые от городов, торговые пошлины и таможенные сборы, взимавшиеся за проезд по стране. Доходы могли также поступать от торговой деятельности самого конунга: от чеканки монет и от выдачи лицензий на особый вид морского пиратства. Последнее было распространено в Дании, во всяком случае, в период около 1070 года. Особо важное место занимали всякого рода отступные, получаемые от королевских подданных. Конунг мог за плату восстановить в правах человека, объявленного вне закона, можно было также откупиться от призыва в ополчение, когда оно объявлялось. Нам доподлинно известно, что такой порядок существовал в поздний период эпохи викингов. Известно о выплатах конунгу на поездки по стране для него и его приближенных. Помимо этого существовала обязанность предоставлять во время таких поездок кров конунгу и его свите. При смутах и волнениях земельные владения конунга, равно как и его доходы, могли увеличиться за счет конфискации имущества и земель смутьянов. Также имелись возможности получения доходов и за пределами страны. Сюда следует причислить дань и пошлины, которые периодически взимались либо с населения покоренных земель, либо с отдельных лиц, которые по доброй воле платили дань конунгу или хёвдингу в обмен на обещание защиты и мирной жизни. Казна конунга могла пополняться за счет регулярных набегов и грабежей, равно как и выплачиваемого побежденным или запуганным неприятелем выкупа в обмен на обещание покинуть его территорию. Можно сказать, что богатство и слава были главными условиями существования, и скандинавские конунги постоянно участвовали в сражениях во главе своего войска либо предводительствовали в викингских походах. Поэтому нет ничего удивительного в том, что многие из скандинавских конунгов погибали, не дожив до старости. Так, конунг Норвегии Магнус Босоногий был убит во время похода на Ирландию в 1103 году. Ему было всего около тридцати лет. В одной из саг приводятся его слова: «Конунгам уготована слава, но не суждена долгая жизнь».
