В Баку он пробыл неделю, отдохнул, встретился с приятелями - деловыми людьми, покайфовал. Настроение было хорошим, поездка удалась: выгодно сбыл кольца в Болгарии и Турции. Правда, несколько огорчился, узнав от бакинских друзей, что их курьер, возивший "Пробе" фабричные бирки к кольцам, съездил неудачно - рэкетиры хапанули его чемоданчик, пришлось уносить ноги. Но это не страшно, главное, что ушел, а новый пакетик с бирками он, Тадеуш, захватит с собой. В Турции он плотно загрузился шмотками. Сбросит своим людям на Украине. Оттуда заберет кадмиево-никелевые листы, каждый тут стоит 4-5 бутылок водки, а в Польше 700-800 долларов. Вез он из поездки приличную сумму "зеленых", вписал их в декларацию, так что осложнений на западной границе не должно быть. Правда, немножко "зеленых" и "деревянных", когда сдаст шмотки, придется отвалить парням за прежнюю партию колец. Но вот брать ли у "Пробы" новую - вопрос. Может, потерпеть, отложить до следующего раза, чтоб не перенасыщать польский рынок и не привлекать внимания, хотя здорово выручает этот поликаувиль?!.. При воспоминании о Польше остро захотелось скорее добраться, услышать родную речь; сестра Марыська сварит любимые флячки, выставит две бутылки "сенатора" из холодильника. Подумав о холодном пиве, Тадеуш ощутил вязкую слюну во рту; сейчас, потный от зноя, он уплатил бы любые деньги за бутылку... Дома, уладив все дела, отлежавшись два-три дня, позвонит в Тарнув и услышав в ответ веселое женское "Хальо, я слухам!", скажет: "Баська, укладывай чемодан, дорогая, едем в Сопот на месяц. Позвони в тамошний ОРБИС [польская туристическая фирма] на Богатеров Монте-Кассино, закажи хорошую частную квартиру. Закажи от своего имени. Поняла? Самую лучшую, форсы есть. Захвати ракетку, я привез тебе коробку мячей "Шлезингер". Будешь бегать в шортиках по корту, показывать свои длинные ножки бесплатно. А ночью я сниму с тебя эти шортики тоже бесплатно, а потом пойдем на пляж и будем купаться голенькими... Ха-ха-ха!".
32
Как каждый нормальный человек, Юрий Лагойда не любил очередей, но как каждый нормальный "совок", увидев хвост к лотку, где продавали свежую горбушу, Лагойда пристроился за какой-то взмыленной дамой, от которой резко разило смесью пота и дезодоранта. Прикинув, понял, стоять придется минут сорок-пятьдесят, значит опоздает, а Вячин будет ждать, как уговорились. Не годится. Лагойда не любил опаздывать. Горбушу продавали по 45 за килограмм. Он знал, что к концу дня, на рынке тетки-спекулянтки будут гнать по сотне за рыбину. Ему, одинокому (в прошлом году разошелся с женой), денег хватало через голову, поэтому, поразмыслив, решил не стоять. И едва хотел отойти, как услышал:
- Юра! Лагойда! - кто-то позвал из очереди.
Оглядевшись, увидел знакомого фармацевта-технолога с химфармзавода. Они познакомились лет пять назад в круизной поездке по Дунаю, с тех пор иногда перезванивались, встречались за кружкой пива, а еще их связывал Назаркевич, знавший обоих.
Поздоровались.
- Рыбки захотел, - спросил фармацевт.
- Стоять не буду, времени нет.
- Я слышал, ты ушел в кооператив к Коле Вячину?
- По совместительству.
- Что у Сереги Назаркевича? Все еще под следствием?
- Да.
- Жалко парня.
- Да.
- Дело у нас с ним хорошее сорвалось.
- Какое?
- С поликаувилем.
- С поликаувилем?
- Ты только не очень распространяйся. Кубракова была против, мол, кустарщина, отказалась экспериментировать. Правда, Кубраковой уже нет, но все равно афишировать не стоит. Мы с Сергеем испытали лак, как упаковочный материал: таблеток, всяких драже. Это была идея Назаркевича. Эффект потрясающий, срок хранения лекарств увеличивается в три-четыре раза... Экономия денег, а, главное, - сырья: фольги, сам понимаешь... Теперь все накрылось.
- А откуда у вас поликаувиль? - насторожился Лагойда.
- Сергей дважды приносил граммов по пятьдесят, сливал из отстойника. Этого хватало с лихвой.
- Запатентовали?
- На каком основании? Во-первых, до конца эксперимент не довели, во-вторых, лак-то, в сущности, Сергей брал нелегально.
- Оба вы вроде тихие, а вон как шустрили!.. А если бы опять достали лак, продолжал бы работы?
- Где ты теперь возьмешь лак? Серега - ту-ту.
- Это я гипотетически.
- Нет, все равно в итоге надо выходить на ваш институт. Возможно сейчас, когда Кубракова не помеха, Яловский согласился бы взять под опеку эту тему. Но без Назаркевича не потяну.
- Да... зигзаги... - Лагойда посмотрел на часы. - Будешь стоять? кивнул на очередь.
- Постою.
- Я пошел, опаздываю.
- Привет Коле Вячину...
Всю дорогу до кооператива Лагойда думал об услышанном от фармацевта, пытаясь оценить по-всякому, прикидывал, сообщить ли об этом Вячину, но так ничего и не решил...
В узенькой приемной Вячина секретарша мягко, как на беззвучном пианино, касалась клавиатуры компьютера, иногда поглядывая на дисплей.
- Николай Николаевич у себя? - поздоровавшись, спросил Лагойда.
- Нет, срочно ушел в прокуратуру, звонили оттуда.
- Давно? - насупился Лагойда.
- Минут сорок назад.
- Он направился было к выходу, но секретарша остановила его:
- Юрий Игнатьевич, вам звонили.
- Кто?
- Какой-то Женя, сказал, что разыскивал вас в институте.
- И больше ничего?
- Больше ничего.
- Спасибо, - он быстро вышел.
Вечером Лагойда позвонил Вячину домой:
- Я приходил, но ты побежал в прокуратуру. С повинной, что ли? спросил он шутливо. - Чего они хотели?
- Да ну их к черту! Одно и то же: где был тогда-то, зачем приходил к Кубраковой, на чем ездил в Польшу, зачем, почему интересовался поликаувилем...
- Подлавливали, может на этот раз соврешь... Мною не интересовались?
- Спросили только, есть ли у тебя автомобиль, какая модель, какого цвета... так что жди, наверное, пригласят.
- На хрена им моя машина и я вместе с нею?
- У них спроси. А на хрена им Яловский? Я встретил его там, когда он вышел из этого же кабинета... Приходи завтра часов в десять. Сможешь?
- Завтра нет, много работы в институте.
- Что с металлом?
- Договорился, в пятницу завезут...
33
Накануне я созвонился со Скориком, на мою просьбу встретиться, он и в этот раз дал любезное согласие, хотя я понимал, чего оно ему стоило. Не успел я усесться перед ним, как вошел Миня Щерба, вроде случайно, но я понимал, что это отрепетировано.
