Ферман ударил кулаком по столу с такой силой, что стоявший на нем стакан с коньяком едва не опрокинулся. Тогда комендант резко подхватил его, и залпом осушил.

   3.

  За то, чтоб не стать как они

  Били уродов дети

  Наматывая на кулаки

  Велосипедов цепи

  По десять на одного

  Ломали палками кости

  Скрипело зубов стекло

  От бесконечности злости

   Андрей Лысиков

   Это была девчонка, с короткими волосами цвета болотной травы. Пашкиного возраста, может чуть младше. Она тяжело дышала, отплевывалась, но на ноги встать не пыталась.

   Пашка осторожно подошел к ней.

   - Ruku dai, - хрипло произнесла девчонка, не смотря в его сторону. - Gluhoi, chto li? Pomogi vstat.

   Пашка не понимал ни слова. Что за язык такой?

   - Долбаный интерлинг, - уже понятно сказала она. - Так слышишь?

   - Слышу, - ответил Пашка. - Ты кто?

  - Her v palto, - она криво усмехнулась, затем медленно встала. - Люба я. Любовь. Так легче?

   - От чего?

   - От того, что имя узнал, бестолочь, - пояснила она. - Могу еще индивидуальный номер назвать.

   - Так ты из этих... - презрительно фыркнул Пашка. - Самка.

   - Заткнись! - В ее глазах полыхнуло такое яростное пламя... Люба рванула к нему, но в шаге остановилась. - А ты из стаи? Да? Как там вас охранники называют... "стая бешеных щенков"?

   Пашка не стал отвечать. Он и так все понял. Поначалу думал, что девчонка - одна из детей поселка, хоть и великовозрастная. Может, кто-то все же сумел ее так долго скрывать. А она оказалась самкой... не человеком... Одним из тех существ, что заслуживали немедленной смерти.

   Пашка резко выхватил нож... Бить в горло...чтобы быстро, и наверняка...Одним ударом...

   Спустя мгновение он лежал в грязи, а его же лезвие больно упиралось в подбородок. Осознание поражения еще не пришло, только растерянность. И ее лицо... Два бушующих солнца плавили, жгли, испепеляли ...

   - Живи, щенок, - прошипела она, убирая нож. И тут же хлестнула его ладонью по щеке. Больно и обидно. - И не вздумай еще раз на меня кидаться, - пощады не будет. Понял?

   Пашка смотрел на нее снизу-вверх, и внутри него происходило что-то странное. Еще никогда в жизни он не был так близок к краю... Перед ним был сильный жестокий враг... самка...Но убить ее теперь не хотелось, и вместо ненависти в груди начинало биться что-то неведомое... ворочалось, просыпалось...И потом уходило вниз, к животу, еще ниже...

   Пашка судорожно начал искать за пазухой остатки корня арка, затем вцепился зубами в волокнистую плоть, сглотнул терпкий сок...

   Отпустило... Капитан всегда говорил, что корень арка помогает оставаться человеком. Без него старшие на смогли бы жить в Стае, и уж тем более, терпеть по соседству вторую Стаю, девчоночью. Была бы вечная война.

   - Что ты там жуешь? - Люба склонилась над ним, резко выбила из руки корень. Подняла. - Что за дрянь? Вы этим питаетесь?

   Затем схватила Пашку за руку, и рывком поставила на ноги. Ткнула в нос огрызком.

   - Или наркота? - она посмотрела ему в глаза. - Ну, чего молчишь?

   - Это корень арка, - ответил Пашка, отворачиваясь. - Помогает не стать зверем.

   Люба вдруг громко расхохоталась. Минут пять не могла успокоиться.