- Ну на первом круге ты действительно дал жару, - нехотя согласился призыватель. - Хотя гоблины тебя разделали. Прям реально на куски разрубили, один даже ногу пытался сгрызть, прикинь?!
Пацан засмеялся, вспоминая, как это происходило, а я жалел, что нельзя проконсультироваться с психиатром про него. Такие резкие смены настроения - явный признак отклонений и хотелось бы знать, чего ожидать в будущем и как это можно использовать. Но таких ценных специалистов рядом не оказалось, а сам я в этой области несилен. Зато хорошо умею договариваться, особенно если есть, что предложить.
- Я - козырная карта. Но и отношение должно быть другим, как ко всем ценным вещам. Ты же не станешь сравнивать себя и обычных людей?
- Эээ, - протянул Аландор, обдумав мою фразу. - Так я призыватель, а ты карта, вообще. Даже не человек и не раб. Да у тебя всего час времени есть после призыва, а обычные люди всю жизнь в этом мире находятся, получаешься недоделок какой-то.
Он как-то весь успокоился, перестал выглядеть перевозбужденным и уселся на скамейку. Парень решил пообщаться со мной, а у меня появилась возможность узнать что-то новое. Видя по нему, что торопиться с ответом не надо, я огляделся. Не знаю, сколько времени прошло с прошлого призыва, но здесь опять стоял день и светило заливало лучами всю площадку.
Местная звезда была чуть более красной, чем наше Солнце, а размер немного больше. Синее небо глубокого цвета не пятнали облака, а ветер исправно шумел листвой деревьев, выглядывающих из-за стен. Очень хотелось посмотреть, что находится за этой преградой, но пока возможности не представилось.
Аландор сменил одежду и был не в привычном халате, а в обычной одежде: рубашке, штанах и мягких сапогах из кожи до середины голени. Ну как обычной, все было расшито серебром, на рукавах висели золотые колокольчики, которые бренчали при жестикуляции, а обувь имела нереальный белый цвет. Мажор на прогулке.
- В том и дело, что среди обычных карт я особенный. Как ты среди обычных людей. Более того, карта, даже простая, может принести намного больше пользы, чем какой-нибудь крестьянин или ремесленник, или воин. Я чувствую, что стал намного сильнее, чем был раньше, да ты и сам видел, на что я теперь способен. А ведь это не предел, и я даже не освоил новые возможности толком. Наверное, мироздание устроено справедливо, поэтому к тем, кто может больше должно быть и отношение другое. Разве не так?
- Это ты мне предлагаешь к тебе по особенному относиться? - насмешливо спросил Аландор. - Ты себя уже картой пятого круга почувствовал?
- Именно это я и предлагаю. Иначе, я просто не стану действовать нормально, просто не смогу. Слушай, у тебя на руках уникальная карта, ты уже оценил меня, так почему ты думаешь, что я такой же, как остальные манекены? Если бы так было, то ты не видел бы моего подавляющего преимущества перед обычными образами. Помнишь, как с одного удара копейщицу уложил?
- Да все вы одинаковые, - пробурчал недовольно призыватель, но продолжать разговор не стал и глубоко задумался.
Пока он размышлял, я не беспокоил его, опасаясь нарушить этот нестабильный процесс. Меня волновало, куда могут свернуть мысли в его мозгу на нездоровых извилинах, но повлиять на их путь пока никак не мог. Вместо этого я просто стоял, наслаждался бездельем и кипучей энергией в теле, и усиленно анализировал все, что узнал про этот мир.
Глава 6
За краткие моменты, когда я урывал знания об окружающем, собрать удалось мало информации, но какие-то выводы уже можно сделать.
Прежде всего я теперь условно бессмертен, здоров, силен и, наверное, молод. Но положение раба, как-то перечеркивало все плюсы текущего существования. У меня была свобода воли, но какая-то ущербная - каждый раз, когда я хотел пойти против хозяина карты, боль сквозь все тело наказывала за самостоятельность. Самое плохое, что мне не ставили четких рамок, не давали ясных приказов, а я сам оценивал, поступаю ли в соответствии с духом распоряжения или пытаюсь увильнуть.
Тщательно вспоминая все подобные случая, я сначала решил, что ключевую роль здесь играет мое понимание отдаваемых приказов и пользы, которую они могут принести призывателю. Но постепенно в своих рассуждениях я добрался до воспоминаний о заключении контракта, и вспышка озарения расставила все на свои места. Я обещал служить, но, по совести. Своей совести. Получается, что неприемлемое для меня можно и не выполнять? Нет, не так. Неприемлемое для меня и несущее вред хозяину карты? Тоже не совсем. Скорее я должен делать максимум те вещи, которые бы сделал при угрозе своей жизни, а то, что считаю более ценным, чем собственное существование, можно не делать. Например, если стоит вопрос между тем - пробежаться ли по площадке, как приказал раньше Синдор или погибнуть, естественно выберешь бег. Примерно так, а еще сюда хорошо вписывался случай, когда я равнодушно ждал гибели от гоблинов. Вместо попытки продлить существование, я наоборот был готов бросить все и прекратить такую жизнь, чем безостановочно сражаться на потеху другим.
А если быть готовым вернуться в карту, погибнув, но не выполнить приказ? Нет, так вряд ли сработает, ведь уход в безвременье не ведет к концу жизни, наоборот, происходит восстановление израненного тела и наполнение энергией. На этом моменте я вспомнил, что при переходе в карту какое-то время испытываю ощущения работы над организмом. Видимо, происходит пересборка поврежденного образа по сохраненной в карте матрицы, и я мог это чувствовать и даже немного мыслить.
Задумавшись, все ли карты это испытывают, я перешел к сравнению наших характеристик. Сложив все пункты у каждой известной карты, я быстро вычислил, что разброс границ у суммы значений составляет от десяти до пятнадцати. Кстати, у меня было самое высокое число, а гоблины занимали второе место с четырнадцатью баллами, если учитывать обоих призываемых из одной карты карликов. А вот по отдельным характеристикам у меня не было полного превосходства, а тот же Шимунсин, мумия ходячая, и вовсе превосходил меня в скорости. Интересно, какое здесь максимальное значение на конкретный параметр может быть? Представив, что встречусь с существом, у которого скорость задрана в десять единить, вздохнул и подумал, что вряд ли смогу сопротивляться ему.
- Короче, может ты и прав, - недовольно и неожиданно произнес Аландор.
Я умудрился настолько задуматься, что даже забыл о нем, а вот он обо мне нет.
