- Ну хотя бы я смог спасти семью и не только свою, - подумал Нур, глядя как отряд отрабатывает очередной маневр-перестроение и вспоминая как им всем, тем кто еще не ушел из лагеря куда глаза глядят, пришлось бежать, когда очередной так называемый ''король'' объявил всех легионеров бывшей провинции своими личными врагами. Тогда на его плечи навалилась ответственность за двести с лишним женщин и детей, и это при том, что под его началом оказалось всего-лишь 28 способных сражаться мужчин, включая его самого и нескольких юношей, не прошедших должной подготовки, но, как и все дети легионеров, знавших с какой стороны браться за меч.

В соседней провинции, куда они ушли, все оказалось еще хуже — никаких ''королей'', зато каждый встречный готов прирезать тебя за дырявые штаны, истрепанные сапоги, за любую дырку, в которую можно засунуть член. А еще в провинции совершенно не было еды, никакой. Однако именно в этой разоренной, полной опасностей местности им повезло наткнуться на полусотенный отряд легионеров, не обремененных семьями старых легионеров, что сохранили остатки дисциплины и присоединились к беглецам, признав руководство Нура.

В следующей провинции с продовольствием оказалось получше, но никто не спешил им поделиться, а позволить себе его купить, да еще по тем ценам, что заломили жадные крестьяне, беглецы не могли. Вполне возможно, для того чтобы прокормить женщин и детей, ну и себя, легионерам пришлось бы встать на разбойничью стезю, по крайней мере все к тому шло... Но им опять повезло — их взял к себе капитан наемного отряда по имени Менелтор, как впоследствии оказалось посланец могучего клана далеко за пределами империи...

До самого обеда Нур безжалостно гонял свой отряд, заставляя воинов отрабатывать один и тот же прием: движение вперед плотно сомкнутой колонной, потом атака во все стороны сразу отдельными десятками, затем сбор обратно в колонну и возобновление движения вперед. Не то чтобы у пехотинцев не получалось, получалось и еще как, однако Нур успел хорошо узнать своих учеников и видел, что они могут выдать больше чем выдают. А потому раз за разом один и тот же прием, с полной самоотдачей, пока заученный до автоматизма порядок не войдет в их плоть, в кости, в кровь, пока они не смогут его выполнять как должны! Раз за разом, столько, сколько нужно и до победного конца! Легионер не жалел пехотинцев, вернее жалел и потому столь безжалостно гонял, тем самым давая им лишний шанс выжить в бою.

Уже в переполненной столовке, под звук скребущих по тарелкам ложек, тяжелые мысли о прошлом покинули бывшего сотника, и он смог задуматься о настоящем и о будущем. Вспомнил о своем житье-бытье, с тех пор как он попал сюда, о своем жилье прямо тут в военном городке, о жене, что ждет его со службы, о детях: трех своих парнях и полностью осиротевшей дочери старого друга, которую он взял в семью. Жена вновь расцвела как до всего, перестала плакать по ночам, из ее глаз исчез вечный страх, вместо него у нее появилось много новых подруг — в общем немало натерпевшаяся женщина была счастлива и спешила забыть прошлое как страшный сон. Бывало Нура даже коробило, как сильно она желает забыть все, и хорошее, и плохое, забыть империю, их старый дом, соседей, забыть и начать жизнь с чистого листа, его коробило, но он ее понимал, не мог не понимать, а потому, пересиливая себя, как мог старался не напоминать ей о прошлом. Младшие дети были просто счастливы, как могут быть счастливы только дети: играли, ели каждый день, крепли и росли, помогали матери по хозяйству, ходили в Школу и возвращались оттуда с сияющими глазами. Не меньше них был счастлив старший сын, нашел себе девчонку из местных племен и устроился в городской гарнизон. Невеликая должность, помощник хранителя арсенала одной из башен городской стены, но для начала неплохо, с чего-то же надо начинать? Его семья была счастлива, а потому счастлив был и Нур — им с женой не пришлось скитаться на старости лет или, не дай боги, увидеть гибель детей... и все это для него и многих других сделали Драконы! Да, могучие хозяева этих земель получили и продолжали получать пользу от тех, кого приютили, но на взгляд Нура дали в ответ гораздо больше чем получили, и среди легионеров и членов их семей так думал не только он один.

На обычном вечернем построении, глядя на заполненный воинами плац, Нур вспомнил, сколько всего воинов пехотинцев и кавалеристов живет в этом городке, вспомнил, сколько воинов и каких живет в двух других городках, вспомнил, что они едят, что носят на теле, чем вооружены, вспомнил о городе, которым, как говорили, и не пахло еще три года назад, вспомнил о двух законченных и одном недостроенном замке, вспомнил о сотнях наездников на могучих грифонах, о растущей армии волчьих всадников, о шахтах, рудниках, заводах, огромных лесопилках, о сотнях ферм и здесь, и в других местах, о том, кто нанес проклятым гоблинам смертельный удар в самом их логовище, о том, кто поставил на уши степь, о драконе Главы и кем является Глава клана, о десятках тысяч работящих зомби и умелых мастеровых, о, как говорили, сильном флоте клана, вспомнил свои ощущения от местных племен Белки, от Драконов, от мастеровых, от спецназа, от эльфов-стрелков, от бывших рабов с другого конца мира, от своих учеников, вспомнил, как отзывались о жизни вокруг такие же легионеры как и он, вспомнил счастливые глаза детей и цветущую жену. Вспомнил все и подумал:

- Из этого всего что-то может получиться! Что-то хорошее, крепкое, возможно великое, и, клянусь богами, я все силы приложу, чтобы получилось! Для моих детей, для внуков! -

*

На следующий день мастер-инструктор начал учить свой отряд, как правильно биться в рассыпном строю среди деревьев и кустов.

160 километров северней города Охьи (самого северного города снежных эльфов), река Костоломка.

Галивартан (Айсмен).

- Ты сдохнешь, дикарь! - от стремительно удалявшегося берега прилетел полный ярости крик. Прилетел не один, а в теплой, дружеской компании из полусотни стрел. Вообще-то стрел было больше на добрых два-три десятка, но часть из них не долетели и канули в воду впритирку с бешено взбивающей реку задней парой когтистых лап, часть перелетели стремительно скользящего по водной глади маунта и тоже ушли в молоко, некоторые бухнулись по бокам — пославшие их стрелки не сумели просчитать выписывающего зигзаги зверя. Однако большинство лучников были точны, рассчитали расстояние, просчитали рывки, ну что ж, ничего тут удивительного — эльфы, хоть и ледяные.

Часть из прилетевших стрел отклонил амулет, вернее сразу три амулета. О, у Айсмена были хорошие амулеты, не просто хорошие — высший класс! Один он когда-то добыл сам и с тех пор снимал разве что в бане или в койке с женщиной, другой, на день варенья подарила сестра (Исилиэль), третий, самый лучший, древней фейрийской работы, перед самым походом презентовал Глава. Часть стрел отразил или отклонил магический щит, который Айсмен навастрякался ставить за последнюю пару недель (после того как взял вторым классом МАГА). Довольно неплохо набаченный очками щит огорчительно быстро истощал резерв новоявленного мага и при этом не скажешь, что супер-надежно защищал, но все же как-то, через пень корягу защищал, а еще облегчал работу куда более качественным амулетам. Вот и сейчас щит помигал, потрещал, отклонил-ослабил полторы дюжины стрел и со звоном исчез. Часть стрел попали в толстую, покрытую слоем белой шерсти шкуру Рыка. Здоровенный маунт даже не заметил большинства этих стрел, лишь одна из них с сильным уроном кислотой вызвала недовольное ворчание всех трех его голов, но и только — восьмилапая туша продолжала рассекать разбавленную мелкими льдинами водную гладь и совершать короткие, непредсказуемые зигзаги. Ну и последнюю часть стрел от самых метких стрелков Айсмен встретил щитом, не магическим щитом, а литым стальным диском из не самой дорогой, но и не самой дешевой гномьей стали с рунами, нанесенными на поверхность щита как снаружи, так и изнутри. Щит не подвел — стрелы ударились о сталь, с хрустом сломались, отскочили! Разобравшись со стрелами, варвар перекинул щит на плечо и, сложив ладони рупором около губ, проорал в сторону берега ответ: