Сидя за столом и завтракая, я ждал, когда гейзерный кофейник перестанет булькать и сварит, наконец-то, мне кофе. Доев яичницу, я открыл холодильник на предмет сладкого и вынул недоеденную шоколадку, покрытую инеем от старости. Попивая кофе и закусывая его шоколадкой, я лениво ковырял телефон, ползая по фотографиям и мемасикам. От этого чудесного времяпрепровождения меня отвлек звонок Димона, в этот раз все было по-настоящему и он не появился сказочным образом у меня в квартире, а просто позвонил. Судя по голосу, он только что встал.

– Тоха, ты уже проснулся? – хрипло произнес он.

– Я уже позавтракал и сижу, кофе пью, а ты?

– А я нет… Я, блин, ужасно спал этой ночью… Слушай, давай через минут… Эдак двадцать, у метро – да?

– Да, я тоже так себе спал… – очень хотелось спросить не обоссался ли он ночью, но это могло вызвать встречный нездоровый интерес. – Слушай, а мы не опоздаем?

– Куда? У нас же экзамен сегодня… Опоздать можно, только если совсем не прийти. Все, до связи, пойду просыпаться.

Трубку положили, однако странное совпадение заставило меня задуматься, я открыл чат нашей группы и спросил – кто как спал сегодня. В ответ посыпались жалобы со всех сторон, что пришлось учить полночи и выспаться никому не удалось.

Статистика дала сбой, само собой, студент за день до экзамена плохо спит или не спит вовсе, успокоившись таким логичным выводом, я залпом влил в себя кофе, закинул остатки шоколадки и пошел одеваться.

Тащить с собой учебники не было никакого смысла, поэтому я взял только конспекты, да распечатку билетов, которую зубрил в эти дни. Дойдя до спуска в метро и убедившись, что Димона пока нет, я отошел в сторону и закурил. Настроение было странное, с одной стороны, я вроде как быстро уснул и ночью не просыпался, но с другой стороны, я отчетливо помнил, как это было сложно сделать. Что это было – нервозность, которая слетела после шока? Или мой организм таким вот образом выразил протест зубрежке сотен дат? Димка плелся по улице в бейсболке и темных очках, изредка шаркая ногами – сразу было видно, что он сильно не выспался.

– Димон, а ты чего это, переучился вчера? – кинул я пробный камень наудачу.

– Да блин, я полночи не спал, не читал, не учил, просто лежал и не мог уснуть.

– Ага, а потом?

– Что потом? Наверно уснул, по крайней мере утром же я проснулся… Голова только раскалывается, словно с бодуна.

– А ты ночью не просыпался? – решил уточнить я, без особых намеков.

– Не знаю, нет вроде. Может в туалет на автопилоте… Не помню я, чего ты допрос устроил?

– Да просто я тебя во сне видел сегодня. – ответил я уклончиво.

– Ну видел и чего? Мы поругались что ли?

– Нет, ты в гости пришел, а потом мы в кафе пошли завтракать, ты еще круассан попросил купить тебе.

– Ну? Ты купил?

– Не помню, вроде да.

– И где этот круассан?

– Да блин, я же говорю во сне это все было.

– Значит не купил… Жаль, я бы сейчас от круассана с кофе не отказался… – Мечтательно протянул Дима, громко вдыхая воздух носом.

– Вот такой вот сон был. А потом я проснулся. – подытожил я.

– Тоже неплохо.

– А ты чего в очках? Бухал, что ли?

– Если бы… – Дима приспустил очки и показал красные от лопнувших сосудов глаза. – Представляешь, если меня милиция таким увидит? Я двое суток учил, на энергетиках и кофе, а вчера решил дать отдохнуть организму, но он походу забыл, как это – “спать по ночам”, в итоге я за три дня проспал часа четыре. – Диму качало, поэтому он старался крепко держаться руками за поручень. – Сейчас главное на экзамене не уснуть, а потом сразу домой и спать.

– Праздновать со всеми не будешь?

– Ой, было бы что праздновать. Это не самая лучшая моя сессия, честно скажем.

– Значит, говоришь, я тебе не снился, ну да и ладно.

– Ты нет… Препод наш снился, он что-то орал в окно со второго этажа, а мы все стояли на улице и слушали. Потом снилось, как я машину себе купить хотел и все выбирал, что бы получше, да подешевле. Ерунда, в общем, какая-то снилась и все.

Пока мы ехали в метро, я рассматривал людей в вагоне, многие клевали носом, а один парень, засыпая, даже выронил телефон на пол. Проснувшись, он поднял телефон и начал рассматривать, не повредился ли экран. Судя по кислой мине, он все же разбил стекло.

Девушка напротив периодически засыпала и ее сразу клонило в сторону мужчины, сидящего по соседству, чья жена подозрительно смотрела на это действо и толкала его локтем. Делала она это с таким рвением, что толчок передавался через ее мужа к девушке и та просыпалась, косясь на мужика. Мне показалось, что мужчина был вовсе не против того, что на него укладывается такая молодая особа и он всячески пытался отвлечь свою жену от этого, но у него это не очень-то получалось.

Статистически, в метро было больше сонных, чем бодрых, хотя, с другой стороны, это утро, да и я тоже сейчас не выглядел сонным, а это не означало, что я хорошо выспался. Эх, жаль нельзя было просто взять и попросить: “Пожалуйста, поднимите руку те, кто долго не мог уснуть этой ночью!”, – что-то мне подсказывало, что почти все подняли бы руки.

Доехав до института, я толкнул Димона, и мы отправились на улицу, где светило солнце и темные очки смотрелись, как минимум, к месту. На улице было сложно определить, кто выспался, а кто нет, но эта мысль, словно заноза, засела у меня в голове и не давала покоя. Добравшись до здания института, мы остановились на крыльце, где уже собралось несколько одногруппников, и я попытался снова устроить опрос. На этот раз надо мной уже начали смеяться, намекая, что сегодня мы сдаем историю, а не статистику.

В аудитории, которую выделили нам для подготовки, царил хаос, кто-то спал на парте, уткнувшись в собственные руки, а кто-то нервно прогуливался вдоль класса. На учительском столе лежал листок с очередностью входа, я сразу записал в него и себя и Димона, дабы проконтролировать его в аудитории и разбудить, в случае чего.

Экзамен оказался сложнее, чем я себе представлял. Трудно было сказать, помогли мне часы зубрежки или нет, но даты я вспомнил правильно. Сами события описал лишь тезисно, в надежде налить побольше воды во время ответа. Однако, как только я пошел отвечать, в голове появилось ощущение “пустого бидона”. Рассказал все, что я знал – посыпались вопросы от преподавателей, они попадали в мою голову, звонко бились о стенки и падали на дно. Все, что я мог ответить, это эхом повторить видоизмененный вопрос, чуть-чуть разбавив его своим собственным мнением или догадками.

– Скажите, что главным образом произошло с крестьянами в период правления Александра Второго? – пытался навести меня на мысль один из преподавателей.

– Во время правления Николая Второго жизнь и быт крестьян сильно изменились.

– Александра… – поправил меня преподаватель.

– Да, простите, конечно же Александра… Александра Второго. – после этого повисла пугающая тишина.

– Так… И как же изменились жизнь и быт крестьян? Что было в манифесте?

– В манифесте были описаны реформы, в том числе и реформа крестьян.

– Реформа крестьян? Хмм… Ну, пусть будет так… А случилось это в одна тысяча восемьсот…

– Шестьдесят третьем. – предположил я наугад.

– Третьем? А не первом?

– Запамятовал, простите, в первом.

– Скажите честно, вы готовились? – внезапно спросил другой преподаватель и я понял, что тону.

– Конечно, просто не выспался, ночь какая-то сумбурная вышла.

– Да, ночь сумбурная… Говорят, магнитные бури были на Солнце, мы вот тоже все не выспались, но, тем не менее, все помним.

– Я правда готовился, хотите я вам еще что-то расскажу?

– О нет, избавьте… На три балла вы уже наговорили, если вам этого достаточно, то вы можете быть свободны.

Тройка это плохо – подумал я, но альтернативой могла стать пересдача, а этого я уж никак не хотел.

– Да, вы правы, пожалуй, я лучше пойду, видимо сегодня не мой день. – промямлил я и протянул зачетку.