И Борис Львович горячо продолжил нахваливать себя и ругать конкурентов из "Музы".
Брянцев же, эпизодически кивая головой, как бы поддакивая хозяину, сосредоточенно соображал, какую же ассоциацию рождал в его памяти предприимчивый Зейлин. Наконец, сообразил: да он же напоминал ему своей настойчивостью легендарного мастера гробовых дел Безенчука из романа Ильфа и Петрова. Казалось, что муж Марины вот - вот скажет: "Муза", туды ее в качель, разве товар дает? А у меня каждый певец - огурчик!" Юрий поневоле усмехнулся.
Но заметив довольно странную улыбку на лице Брянцева, Маринин муж наклонился к нему поближе и, обдав запахом дорогих сигарет, сообщил заговорщеским тоном:
- А, вообще-то, Лернер - еврей.
Похоже, что он напоследок раскрыл свой самый сильный аргумент.
- И Лера тоже?- тут же поинтересовался Юрий Андреевич.
- Точно не знаю, но она приехала из Петербурга. Да и фамилия у нее скользкая какая-то.
Теперь профессиональный лицедей Зейлин походил на секретного агента, сообщающего своему хозяину добытые им сведения.
- А вы?- сурово спросил Брянцев.
- Что я?
- Вы- еврей?- строго пояснил он свой вопрос.
Борис Львович несколько побледнел от неожиданности, но, овладев собой, решительно заявил:
- Что вы, Юрий Андреевич, я уже давно крещеный. Я уже шесть лет в церковь хожу. Православную.
И он истово и широко перекрестился.
Брянцев отпрянул от размахивающего руками режиссера. Он как-то не очень доверял новоявленным верующим с явно атеистическим прошлым. Откинувшись на спинку кресла, Юрий задумался.
Информация требовала осмысления. Если он правильно понимал Зейлина, то выходило, что здешний его двойник был не только энергичным бабником, но еще и завзятым антисемитом. Он что, финансирует какую-нибудь "Черную сотню" или "Русский легион"? И все об этом знают? Этого еще не хватало!
А как иначе можно было объяснить смысл последнего сообщения режиссера. Сам-то Юрий до этого как-то не замечал в себе особых склонностей к русскому национализму вообще и острой нелюбви к евреям в частности. Сам он считал, что подобными идеями увлекаются в основном недалекие, всему и всем завидующие мещане.
В Англии, говорят, нет антисемитизма потому, что британцы не считают, что они глупее евреев.
-Как, вы говорите, фамилия этой самой Леры,- спросил Юрий Андреевич, дабы пауза не слишком затягивалась.
- Рюмина,- с готовностью сообщил Зейлин.
- Валерия Рюмина,- уточнила Марина.
Брянцев от неожиданности вздрогнул.
Вот это удача! Конечно же, время от времени он вспоминал про прекрасную колдунью, втянувшую его в эту нелепую историю. Юрий отлично помнил, что у нее тоже есть прибор для перемещения в параллельные миры, и что через нее можно было бы попробовать вернуться домой. Но он пока что никак не мог сообразить, как же ему найти Валерию в миллионном городе. Да и трудно это сделать, когда за тобой гоняются все подряд: и убийцы, жаждущие твоей крови, и полицейские, желающие задать вопросы, на которые ты не знаешь ответа, и требующие какую-то дурацкую вид-карту, без которой, оказывается, нельзя выходить в этой стране на улицу. Кроме того, все поголовно обитатели этого странного мира принимают его за богача и каждый надеется с его помощью разрешить свои финансовые проблемы. А кто из них способен решить его проблему?! Пожалуй, только Рюмина. Пока что, это была единственная надежда. И всего надо-то было найти Валерию, упасть ей в ноги- пусть возвращает его срочно домой. Пока он жив.
- А, так вы ее знаете?- недовольно заключил Борис Львович, увидав, как изменилось лицо нашего героя при упоминании имени Валерии.
- Немножко,- сознался Брянцев.- А вы не ...?
Но он не стал задавать свой вопрос. По всему было видно, что продюссер не подскажет ему, где можно найти Рюмину. Даже если он и знает это.
- Что-то я устал...- сообщил Юрий Андреевич.- День был таким длинным. Пожалуй, я пойду. Спасибо за угощение.
Дальнейший разговор походил на перетягивание каната. Брянцев находил новые аргументы для того, чтобы раскланяться и уйти, а гостеприимные хозяева довольно-таки навязчиво предлагали остаться у них хотя бы до утра, ссылаясь на то, что их район очень хорошо охраняется и находиться в их квартире намного безопасней, чем путешествовать ночью по городским улицам. В конце концов наш герой, опасавшийся, надо признать, энергичного и нетрадиционно ориентированного Бориса Львовича, настоял на своем. Единственно, на что он согласился, это то, что Марина его немного проводит.
Юрию, естественно, показалось странным, что провожать его будет не хозяин, а беззащитная женщина, но за последнее время он узнал и увидел столько удивительного для себя, что решил не очень над этим задумываться.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ТУЗ и ДЖОКЕР
I
На ночной улице было довольно прохладно, и Юрий, одетый все в тот же позаимствованный в больнице спортивный костюм и старенькую курточку брата Снегиревой, предложенную ему в саду Верой, почувствовал легкую грусть от того, что нет у него в этом параллельном мире своего безопасного и теплого угла. Можно, конечно, было сказать Марине, что он передумал и вернуться, но внутренний голос настойчиво бубнил: уходи, уходи!
- Такси возьмешь?- спросила Казакевич-Зейлина.
Юрий неопределенно пожал плечами. Такси - это, конечно, хорошо! Но он еще абсолютно не представлял, куда ему на нем поехать, к тому же он не имел ни гроша в кармане. Попросить взаймы у Марины? Но было неловко, так как он не представлял из каких доходов будет отдавать этот долг, а скрыться в своем мире, не рассчитавшись с долгами, казалось ему непозволительным. Ведь он не Мавроди, какой-нибудь. Хватит того, что он за Верочкин счет в электричке прокатился, но там-то он хотя бы от бандитов спасался, а здесь ведь явной угрозы не было никакой. Если не считать возможной простуды. Поэтому Юрий ответил:
