Это было полнейшем фиаско. Да, для некоторых её одноклассников я и стал как бы её мальчиком, зато для себя понял, что за это место мне придётся бороться.
Когда я отстранился, Ева всё также смотрела на меня с недоумением, а я и вовсе не знал, куда себя деть. Прошла, наверное, минута, прежде чем Лиса отмерла. Она не сказала ни слова, вместо этого оценила мое раздавленное состояние и полнейшее непонимание, что мне делать дальше. Взяла меня за руку, и сама повела к машине своего отца.
Кучерявый для нас не существовал, я не знал, был ли он вообще за нашими спинами, как и остальные школьники. Тупо шёл за ней и осознавал, как напортачил.
Потому что уже тем вечером, меня ждало ещё одно разочарование: Ева со мной не хотела говорить. Она не пошла гулять и не вышла из своей комнаты, когда я пришёл к ней домой. Она даже на следующий день не пришла в школу, и я уже всерьёз думал, что нашей дружбе пришёл конец, пока вечером у меня не поднялась высокая температура. Ева сама мне позвонила и разговаривала со мной до поздней ночи. Конечно, ни слова про поцелуй. Но я все равно не постремался спросить, кем был тот кучерявый.
– Зайка, – ответила она так коротко, будто совсем не хотела поднимать эту тему. А у меня, наверное, чуть мозг не вскипел от гнева, как она его назвала. И только после, когда она поняла, почему я молчу, решила пояснить. – У него фамилия такая. Вадим Зайка, мы с ним просто сидим вместе за одной партой.
Стало ли мне легче?
Да ни фига! Я видел, как он на неё смотрел, будто на какое-то сокровище. Потому что сам на неё смотрел точно так же.
И не только морально стало хуже той ночью, к утру я узнал, что у меня «ветрянка», а ещё через два дня, что я ещё и заразил Еву.
Но каково было моё негодование, когда через три дня ветрянкой заболел ещё и Егор?
Это был самый первый раз, когда я подрался со своим лучшим другом. И неважно, что тогда заболела треть нашего класса, а Кайманов Еву точно не целовал. Зато хотя бы я убедился, что он на мою Лису не претендует.
Отбило ли тогда у меня желание сделать Лисицыну только своей?
Да ни фига. Эту ошибку я совершу ещё не один раз.
Глава 2. Ярослав
Ярослав 15. Ева 14.
– Да лаааадно, – ржёт Егор, уставившись неверующим взглядом. – Тебя же родители порешают.
Тоже мне капитан очевидность, как будто сам не знаю, какую истерику закатит мать, когда увидит татуху. Сам не понимаю, как эта идея пришла в голову.
Отчаяние?
Очень похоже на то.
С другой стороны, у меня будет одна плата – реакция Лисы. И это точно стоит того, чтобы лишиться всего, чего, по любому, лишит меня отец, когда мама расстроиться.
– Захлопнись, – бросаю Егору, продолжая разбирать палатку. – Лучше займись делом.
Но Кай меня игнорирует, продолжая глумиться:
– И? Скажи ещё, что ждёшь, будто Лиса расплывется и бросится тебе на шею?
Она и так бросится мне на шею, что делает почти каждый день, но… Отбрасываю чехол с кольями и поворачиваюсь к другу.
– И зачем я тебе это рассказал?
Егор пожимает плечом.
– Чтобы я тебя поддержал? – а потом сам же и смеётся, когда я демонстрирую большим пальцем «класс». – Да, ладно, поддерживаю тебя. Просто реально не понимаю, на фига? Ты же не хочешь сказать, что настолько уверен, что Ева точно с тобой на всю жизнь? А вот тату…
Вот же олень. Умеет, называется, поднять дух. Хотя я и уверен. Ну, почти. На девяносто процентов, как минимум. Просто время идёт, попыток подкатить к Лисицыной всё больше, а вот ответа? Правда, с того самого первого промаха, в открытую я ей ни разу не говорил, что она мне нравится.
Да ладно нравится, я, блин, погряз в ней.
Зато сегодня я это точно исправлю. Поездка с палатками на озеро с нашими отцами, я ждал окончания учебного года только из-за этих выходных. Ночью утащу её погулять, вновь совершу что-нибудь героическое, по типу забраться вместе на гору. Я даже изучил все пути к вершине, так как Ева все уши прожужжала, что хотела бы встретить рассвет где-нибудь на краю «мира». А там и преподнесу, что просто дружить меня больше не устраивает, и я хочу большего.
Мы уже не дети, чтобы и дальше продолжать этот цирк.
Вот так просто, только подумав, что снова всё накроется, выхожу из себя. Отлично, что есть, на ком сорваться.
– Слушай, – психую я, – чего ты ко мне прицепился? Набил и набил. Я же не тебя попросил за меня это сделать.
– Ещё бы меня, – Кайманов, кажется, понимает, что я и так заведён по самое не хочу, и сбавляет обороты, взявшись, наконец, дальше ставить палатку. – Тут я пас. Ещё и для девчонки, – бросает небрежно, просовывая дугу в петли, но тут замечает мой взгляд и капитулирует. – Нет, базара нет, Ева – классная. Классная как друг, и да, таких, как она мало. Но, блин, Яр, на ней свет клином не сошёлся. За тобой и так вереница девчонок, только и ждущих, что ты снимешь очки под названием “Ева”, попробуй хотя бы ненадолго переключиться.
– Нет, спасибо, – даже не думаю я.
Я попробовал, больше не хочется. Они и рядом с Евой не стояли, а дура Воронина вообще учудила разборки наводить с Евой, после чего Лиса на несколько дней пропала из моей жизни. Притихла, толком со мной и не общалась, пока не выдержала, очевидно, и в лоб не спросила, почему от неё скрываю свою девушку.
Девушку, твою мать…
Сказать, что я прифигел?
Пару раз погулял, вообще ничего не обещал, а меня уже втянули в отношения. Без моего спроса. Лучше бы так Лисица заявляла на меня права, с кем провожу день и ночь, а не какая-то психованная, которая на пустом месте развела драму. И после этого меня кто-то ещё спрашивает, почему Ева? Да потому что она на фоне всех них совершенно другая. Живая, веселая, преданная своему увлечению, никогда не выносит мозг, никогда не ноет, если что-то не получается, и при этом всём – Лиса охренительно красивая. По-настоящему красива, без косметики, наращенных ресниц и прочих заморочек. Джинсы, кроссовки, ветровка – на ней смотрятся лучше, чем на других каблуки и короткие юбки. Что говорить, если Ева надевает юбку? Это те самые дни, когда я чувствую себя озабоченным маньяком.
Кай тем временем сдается:
– Ну, я хотя бы попытался, – говорит, вбивая в землю последний кол. – Ладно, давай показывай, как хоть это выглядит.
Но я в ответ лишь усмехаюсь, показывая ему фак.
– Обойдёшься.
– Жара стоит под тридцаху. Всё равно все увидят. Или купаться тоже в футболке пойдёшь?
Неоднозначно пожимаю плечами, как будто я заботился об этом, когда продумывал лишь то, что будет ночью. День меня не интересовал. Плюс, мне ещё надо как-то скрыть это от отца. Пока что. Не очень-то и по-геройски я буду выглядеть в глазах Евы, когда меня будет пропесочивать отец при всех. Оглядываюсь на него, они с отцом Егора ставят шатёр. Удивительно, что Эдуард вообще решил поехать с нами, а не как обычно отмахнулся неотложными делами. Очевидно, даже такие, как он, кого волнует только рост личного счета, иногда желают отойти от дел.
Возвращаюсь к сборам палатки, затем закидываем с Каем в неё сумки и сразу принимаемся за разбор остальных вещей, как, наконец, замечаю мелькнувшую из-за деревьев машину отца Лисицыной. У меня аж пульс подскакивает, когда начинаю думать, что и сегодня может пойти что-то не так, и тут…
Да ну нафиг. Мои мысли материализуются за секунду, когда замечаю на заднем сидении кучерявую башку вечно таскающегося за ней гребанного Зайку. Чес слово, аж кровь закипает при виде него.
Он просто всегда рядом с ней. И плевать, что Ева выбирает провести время со мной, нежели с ним, я знаю, что на уроках они будут сидеть вместе. Сорок минут против жалких десяти на перемене? Спасибо, хоть администрация не дала повторить с её параллелью тот же эксперимент, и она пошла в четвёртый класс, а через год мы выровнялись и начали учиться в одну смену. Так бы и этих жалких десяти минут не было, а этот олень крутился возле неё все шесть уроков.