Я снова дома! Кричало мое подсознание, стоило нашей команде переступить границу деревни и леса. Никогда не думала, что так буду скучать по всем этим отвратительным людям. Даже их косые взгляды и шепотки за спиной были не такими уж и раздражающими. Но это я погорячилась, особенно когда, поняла, что всего день в такой обстановке вернёт мои мысли «на путь истинный»; и я снова возненавижу все, что меня окружает. Кроме родных и команды конечно.

Эх, а все начиналось так хорошо… Кстати о хорошем: после того, как мы вернулись, нас в срочном порядке вызвали на ковёр. Ну, тут три причины такой срочности приказа. Во-первых, Миссия оказалась не С-ранга. Во-вторых, после каждой Миссии за пределами деревни, команды обязаны отчитываться перед Хокаге. Ну и самая важная причина почему нас так срочно вызвали — в команде есть Я.

Завышенное эго — это плохо конечно, то тут правда матушка, так сказать. По прибытию в Резиденцию первое, что сделал Йондайме — это тщательно осмотрел меня на наличие ран. Слава Биджу, они у меня заживают как на собаке. Потому никаких видимых отклонений найдено на мне не было и Какаши смог выдохнуть спокойно. Но это пока мой шрам на плече был не обнаружен, ведь не будет же Минато раздевать меня в своём кабинете.

— Ох, — тяжело выдохнул отец садясь за стол. — Докладывайте.

После этого Хатаке начал свой скучный монолог о наших великих свершениях. Момент, где я получила серьезную рану и отравления было рассказано быстро и только в общих чертах: «Поранили, устала, долго спала» как-то так.

На каждое слово нашего учителя Намикадзе реагировал довольно спокойно, что меня очень удивило. От волнений он тут чуть раздевать меня не начал, но слушая о моих ранах как-то слишком беззаботно себя вел. И только позже, по завершению доклада Какаши-сенсея, я поняла причину такого… Умиротворенного (?) поведения от блондина.

— Хатаке Какаши! — с грохотом урагана залетела в кабинет Кушина.

О-о-о, этот эпичный момент когда дверь ломается на сотни тысяч кусочков и каждый из них разлетается повсюду, имитируя локальный звиздец. Когда чакра одной конкретной особы прижимает к полу не хуже многотонного груза, а зловещее Ки мгновенно покрывает несколько сотен километров, превращая все вокруг в пустошь. От громкого голоса этого человека содрогается земля, а от ударов сковородкой ломаются скалы. Вот она, злая Узумаки Кушина. Прозвище которой Кровавая Хабанеро.

— Хорёк, — спокойно, а главное тихо, позвал своего подчинённого Минато. — Подготовь труну и надгробный камень. Попроси продавца выбить на ней: «Умер смертью героя»

Н-да, если бы не мой, уникально острый, слух я бы не услышала это. Вот она, забота. От такой заботы не знаешь, смеяться или плакать.

Ну, а пока я предавалась философским мыслям, Узумаки-старшая с девятью хвостами — это её волосы так разделились, но выглядит прикольно, может и мне так научиться? Тьфу ты, снова отвлеклась. Так вот, с красными от злости глазами, со зловещей Ки как у всех Биджу этого Мира, наперевес со сковородкой Кушина приближалась к Хатаке. А вот видом нашего Сенсея можно было людей пугать.

Бледный как мел, дрожит как будто землетрясение началось, пот уже всю одежду намочил, будто его из Душа вытянули. В общем, страшно мужчине было. До такой степени, что в одном единственном глазу я видела обещание сделать Все, чего я только не захочу, — лишь бы его спасли. Ну, думаю причины мольбы именно меня, а не Минато, были понятны. Понаблюдав за этой битвой титанов еще секунду, я смилостивилась над Хатаке. Вообще, я бы его спасла и без обещания ”звезду с неба достать” ведь он мне нужен живой, какой никакой, а все же сенсей.

— Мам, — сделав шаг в сторону разъяренной женщины, позвала я её.

— Нару? — сменив гнев на милость, красноволосая тут же подошла ко мне и стала оглядывать на наличие видимых ран. — Ты в порядке, нигде не болит? — взволновано задала вопрос она. — Я слышала, что Хатаке принял задание, которое в итоге стало А-ранговым.

Прижав меня к груди и поглаживая по волосам, Кушина начала прожигать взглядом Какаши. Тот уже не выглядел так жалко, как минуту назад, но все еще вздрагивал, стоило ему услышать свою фамилию и ощутить взгляд красноволосой.

На самом деле, такое беспокойство за меня было мне в новинку. В Прошлой Жизни я была сиротой; добиваться всего самой, идти сжав зубы и кулаки, как бы сложно и больно не было. Этому меня научила жизнь в подворотнях. Когда я подросла ко мне пришло осознание, что если я не получу образование, навсегда останусь городской ”крысой”. Потому я начала самообучение, ведь в детдоме, в котором меня содержали, на него было просто жалко отдавать деньги. Дети не желали обучаться, редкие кадры которые и правда этого хотели, быстро теряли энтузиазм, как только брали книгу в руки. Потому большинство из детдома не умеют читать и писать.

Но я видела к какой Жизни вела эта дорога и потому крепко ухватилась за возможность учиться. Сначала это было сложно и чертовски скучно, но я терпела, вдалбливала знание в голову силой, иногда даже до крови с носа, но я упорно шла к тому, чтобы, поступив в государственную школу в последний класс, сдать экзамены на отлично и получить возможность выбрать, какой дорогой мне идти дальше.

Подработка, колледж, подработка, колледж. Вот такой был мой первый курс. Но этого я не хотела, мне ужасно сложно было сблизиться с людьми, я им просто не доверяла. Боялась предательства и ударов в спину. Тем более, что в детстве у меня были уже такие случаи. С одной стороны может показаться, что я просто ребёнок, запомнила какую-то мелочь и обижаюсь на это. А вот и нет, тогда меня позвал воспитатель к себе в кабинет, мол: «Надо поговорить о твоём поведении». На тот момент я была довольно активной и непоседливой личностью. Я бы даже сказала светлой и радостной. Но после этого ”разговора” моя психика была сильно ущемлена, а доверие к людям подкосилось. С того момента я начала отмечать для себя всю гнилость окружающего Мира. Я ненавижу того воспитателя всем своим естеством, но в то же время я ему благодарна; ведь он открыл мне глаза.

В общем, покинула я детдома совсем другим человеком, нежели должна была быть. Скажем, я и Наруто, две противоположности. Живи я в условиях, что и она, я бы осталась доброй и всепрощающей; а она, попади в моё положение, стала бы чёрствой и ненавистной ко всем. Иронично все это, ведь, мы с ней чем-то похожи… Но в то же время судьба была склонна к ней, но не ко мне.

— Наруто? С тобой все хорошо? — вырвав из ужасных воспоминаний меня голос Кушины.

Она обеспокоенность смотрела прямо мне в глаза, которые наполнились слезами. А я даже не заметила. Поджав губы и глубоко вдохнув я позволила себе небольшую слабость. Знаю, Минато, Кушина, Норима и Менма не мои родные, но… Мне так хотелось на секунду об этом забыть. Хотелось просто обнять их и сказать что рада видеть. Но… Эх, не думаю что Прошлое, а точнее конкретный человек в нем, меня когда-нибудь отпустит. «Ты была единственной, кого я хотел убить лично…» Эти слова будут преследовать меня в какой бы я Мир не попала и кем бы не стала. Слова, что перед моим убийством сказал Он.

Резко вынырнув из мыслей, я помотала головой. Не хотелось напрягать этих людей своими проблемами, тем более, что я прекрасно понимаю, что они мне не поверят.

— Нет, все отлично, просто вспомнила как сражались с теми отступниками, — натянуто улыбнулась я. — Было страшно, но если бы не Какаши-сенсея не уверена, остались ли мы живы.

— Это правда? — немного грозно спросила Кушина.

— Я никогда не вру. — смотря в глаза матери, ответила я.

— Ох, доченька, я так волновалась за тебя. — обняла меня женщина — Когда я вернулась из задания и узнала, что ты ушла на свою первую С-ранговую миссии я была и рада и переживала, все ли с тобой хорошо. А как узнала, что заказчик соврал о сложности…

— Мам, не волнуйся. Я здесь, целая и невредимая со всеми конечностями и даже без внутренних повреждений.

— А это мы ещё узнаем. — взяв меня за руку и встав с коленей Кушина уже была готова отвести меня в больницу; но я воспротивилась из-за чего она недоуменно на меня посмотрела.