Король, увидя это бесчинство, невольно схватился за меч, но одумался и спокойно посмотрел сперва на свой скипетр, затем на лампаду и весло своих спутников.

- Я угадываю твои мысли,- сказал человек с лампадой,- но мы при всей нашей силе беспомощны против этого беспомощного исполина. Успокойся! В последний раз наносит он вред, и, к счастью, тень его падает не в нашу сторону.

Меж тем великан подошел ближе; узрев то, что было у него перед глазами, он разинул от изумления рот, опустил руки и, уже никому не причиняя вреда, вошел на площадь перед храмом.

Он двинулся прямо к вратам храма, но вдруг остановился посреди площади, словно прирос к земле, и теперь высился там огромным, могучим монументом из отливающего красноватым камня, а тень его указывала часы, отмеченные по кругу у его ног, но отмеченные не цифрами, а прекрасно выполненными сакральными изображениями.

Немало обрадован был король, когда увидел, что тень великана нашла полезное применение, немало удивлена была королева, когда в великолепном одеянии вышла в сопровождении своих прислужниц из алтаря и, поднявшись на его стены, увидела поразительную статую, почти прикрывшую вид из храма на мост.

А меж тем народ повалил вслед за великаном и, видя, что тот недвижим, теснился вокруг него, дивясь неожиданному превращению. Потом толпа отхлынула к храму, словно только сейчас увидя его, и теперь теснилась уже у его врат.

В эту минуту ястреб с зеркалом взмыл высоко над храмом и навел отразившийся в зеркале солнечный луч на стоявших на стене алтаря. Король, королева и те, кто их окружали, предстали под сумрачными сводами храма озаренные небесным сиянием, и народ пал ниц перед ними. Когда изумленная толпа опомнилась и поднялась на ноги, король и его приближенные спустились в алтарь, чтобы потайной галереей пройти во дворец, а народ, любопытствуя, разбрелся по храму. В 6лагоговейном изумлении созерцали вошедшие трех королей, стоящих в нишах, но особенно донимало всех желание узнать, что за бесформенный ком сокрыт под ковром в четвертой нише, ибо кто-то, доброжелательный и скромный, покрыл поверженного в прах четвертого короля роскошным ковром, и ничей взгляд не мог чрез него проникнуть, ничья дерзновенная рука не решалась его приподнять.

Народ не перестал бы любоваться изумительной красотой храма, и от все возрастающей толпы могла бы возникнуть давка, но тут общее внимание было отвлечено тем, что происходило на площади.

Нежданно-негаданно на мраморные плиты, словно с неба, звеня, посыпались червонцы. Те, что стояли поближе, кинулись их подбирать; чудо это повторялось в разных местах. Нетрудно догадаться, что это блуждающие огни захотели на прощанье повеселиться и забавы ради растрясти золото из жилок рухнувшего короля. Жадная до денег толпа кидалась то туда, то сюда, люди теснились, давили друг друга, дрались даже тогда, когда сверху уже не сыпалось никаких золотых монет. Постепенно толпа растаяла, каждый пошел своей дорогой, но и по сей день еще кишит людьми мост, и во всем мире не сыскать другого столь посещаемого храма.