Анна: Почему это я вам пересказываю? И ничего я не пересказываю. Все это действительно случилось со мной прошлой осенью, а ваш роман тут совершенно ни при чем. Тем более что может, я вообще его еще не читала!
Этингоф (потрясен): Мой роман?.. Вы что же это, пришли брать у меня интервью и при этом не удосужились даже прочесть мой роман?
Анна: Может, я его и не читала, то зато листала. И очень внимательно. Я думаю этого вполне достаточно, чтобы составить себе правильное представление.
Этингоф (тоскуя): Мой роман!
Анна: И к тому же, я прекрасно все помню.
Этингоф (горько): Пришли брать интервью и даже не удосужились заглянуть, о чем пишет автор… Очень мило.
Анна: Я думала, что может быть это не так важно.
Этингоф: А что ж, тогда, по-вашему, важно?.. Трястись всю ночь под сомнительные песенки? Это, по-вашему, важно?.. (Злобно). А хотите, я скажу вам, почему вы не удосужились?.. (Кричит). Потому что вы на другое рассчитывали, вот почему… Это ведь даже невооруженным глазом видно, что вы на другое рассчитывали!
Анна: Господи! Да на что же я, по-вашему, рассчитывала?
Этингоф: А на то, что я мужчина, вот на что!.. На то, что поэтому вам будет легко меня вокруг пальца обвести! (Почти кричит). Потому что вы знали, что когда мужчина видит женщину, то он немедленно получает определенный импульс и это всем прекрасно известно! А когда он этот импульс получает, то становится совершенно беззащитным, как какой-нибудь несчастный воробушек!
Анна: Господи! Какой там еще импульс?
Этингоф: Какой! Обыкновенный!
Анна (тревожно): Я вас не понимаю.
Этингоф: Да все вы прекрасно понимаете… (Кричит). Когда мужчина видит женщину, он немедленно получает известный импульс с ней соединиться!.. Это наука доказала!
Анна: Зачем?
Этингоф: Что, зачем?.. Что, зачем?.. А я откуда знаю, зачем?.. Так устроено… Я только знаю, что как только мужчина видит женщину, он сразу получает импульс с ней соединиться, потому что такова его природа… Наверное, вы как раз на это рассчитывали, когда шли сюда с вашим интервью! (Кричит). Только вы должны хорошенько запомнить, что ко мне это не относится! Потому что я умею крепко держать свои импульсы в узде, а не ходить у них на поводу, как некоторые… (Внезапно вскочив, стремительно обнимает сидящую Анну и пытается ее поцеловать).
Анна: Пустите!.. (Пытается вырываться). Пустите меня!.. Что вы делаете! (Вскочив на ноги). Вы же сказали, что к вам это не относится?
Этингоф (обсыпая Анну поцелуями): Это я так сказал… Фигурально… Чтобы вам понятнее было…Чтобы вы поняли, что без этого отношения между мужчиной и женщиной будут неполноценны. А это недопустимо, недопустимо!..
Анна: Вы с ума сошли!
Этингоф: Не знаю почему, но меня к вам страстно тянет.
Анна (отбиваясь от Этингофа): Но мы с вами едва знакомы… Пустите….
Этингоф: Это не аргумент, что едва… Куда же вы?
Вырвавшись, Анна отбегает и прячется за диван.
Анна (оправляя платье): Прекратите… Что вы себе позволяете?
Этингоф: Ничего, ничего. (Пытаясь перелезть через спинку дивана). Вы должны мне довериться, потому что я сильный, взрослый, элегантный и убедительный…Я такой, какой надо!.. (Садится на спинку дивана как на лошадь). Ну, зачем, зачем вам нужен кто-то еще, когда у вас есть Этингоф?.. Этингофы, поверьте, на дороге не валяются… (Протягивая руки, пытается схватить Анну). Ну, дайте, дайте мне вашу руку!
Анна: Вы, может быть, мне не поверите, но я сейчас закричу.
Этингоф: Ну, зачем же вам кричать? Зачем? Все равно вас никто не услышит. А если и услышат, то не обратят никакого внимания, потому что у нас тут уже тысячу лет все кричат и никто друг друга не слышит, потому что у нас страна такая смешная. Кричи, пока не лопнешь.
Анна: А я все равно закричу.
Этингоф (лихорадочно): И напрасно, напрасно. Лучше молчите, зачем нам пустые слова?.. Вы будете молчать, а я буду вас любить. И это будет длиться вечно, потому что это правильно… Я даже готов пойти вам навстречу, если хотите… Отчего же? Этингоф всегда готов идти всем навстречу, но только молча, молча! (Схватив Анну, пытается перетащить ее на свою половину дивана, кричит). Молча! Молча!
Анна (кричит): Нет!
Этингоф: Что "нет", что "нет!.. Разве вы не видите, что уже давно "да"?
Анна: Интервью! Интервью! Вы помнете интервью…
Этингоф: И пускай его! Пускай!.. Мы напишем еще!.. Сколько захотите!.. Пять интервью! Семь интервью!.. Но только молча, молча… Потому что слова – это пф-ф-фф!.. Ветер. Мираж… Сегодня их говорит один, завтра другой, а потом их будут говорить все кому не лень, но самое смешное, что в целом мире ничего от этого не изменится! (Решительно заключает Анну в объятия).
Анна: Нет, нет, нет!
Этингоф: Что значит, нет? Что значит, нет?.. Да!.. Да!
Анна (уворачиваясь): Вы мне противны.
Этингоф: Глупости.
Анна: И отвратительны
Этингоф: Ерунда. Меня любили сорок тысяч женщин, и никто из них никогда не говорил мне, что я им противен… Напротив, все говорили – о, этот Этингоф!
Анна: Пустите! (Резко освобождаясь из объятий Этингофа). Они, наверное, дуры были, эти ваши женщины!
Этингоф: Вы это потому говорите, потому что у вас первобытный инстинкт проснулся. Первобытный инстинкт, который требует, чтобы вы унижали мужчину, для того чтобы удовлетворить свое чувство женской неполноценности. Это во всех учебниках психологии написано!.. Мужчина сверху, женщина снизу. Мужчина на спине, женщина наверху. Но даже когда женщина внизу, а мужчина наверху, почему-то всегда оказывается, что он все равно внизу, а наверху почему-то опять она. А если она поворачивается к нему спиной, то почему-то опять оказывается, что она сама добродетель, а он исчадье ада. И все это, потому что женщина только о том и мечтает, чтобы унизить мужчину своим мнимым превосходством!.. Чертовы шлюхи! (Кричит). Быстро иди сюда, гадина, потому что лучше Этингофа ты все равно никого не найдешь!.. И не болтай!
Анна: Нет! Нет! Нет!
Этингоф (пытаясь схватить Анну): Что нет? Что нет?.. Говорю же тебе, да!
Анна: Нет… Нет!.. (Размахнувшись, дает Этингофу звонкую пощечину).
Этингоф (отпустив Анну и схватившись за щеку): Что такое?.. Что такое?.. В моем собственном доме?.. Меня?.. (Громко и театрально смеется и отходит от дивана, держась за щеку, но почти сразу возвращается). А может, вам было бы лучше не разбрасываться на пощечины, а сразу взять в руки ружье и пристрелить этого жалкого и ничтожного Этингофа, которого знает весь мир?.. Этого последнего романтика, который еще верит в любовь с первого взгляда?.. Раздавить его, как муху, как комара!.. Пускай он лежит здесь никому не нужный, словно мешок со старой обувью, которую забыли отнести на помойку!
Анна: Я ухожу.
Этингоф (полон сарказма): Ну, конечно… Ударить ни в чем не повинного человека по лицу, а потом демонстративно уйти, как будто ничего не случилось, о, как же это похоже на вас, женщин!.. Что ж, идите… Но только сначала скажите мне, зачем вы вообще сюда приходили, черт возьми?.. Неужели только затем, чтобы точить лясы о прекрасном и болтать о литературе?.. Об искусстве? О Полине Виардо?.. Чтобы послушать, что Этингоф расскажет вам о своем романе, который вы все равно никогда не дочитаете до конца?.. (Кричит). Да вы просто дура набитая после всего этого!.. Точно такая же, как и все остальные, которые думают, что прекрасное растиражировано в книгах и выставлено в музеях, так что стоит только вам раскрыть книгу или пойти в музей, как оно мигом окажется в вашем распоряжении!.. Глупые курицы!
