Минуту они сидели в полной тишине.
– Я понимаю, для тебя это полная неожиданность, но ты должна была это узнать, пришло время.
После этих слов терпение Камиллы лопнуло, она больше не могла сдерживать своих эмоций.
– Что за бред вы здесь несли? Какие родители? Вы здесь все ненормальные!!! Ещё раз спасибо, что не дали умереть на трассе, но это уже перебор. До свидания!
Резким движением Камилла встала из-за стола. Стул, на котором она сидела, упал за её спиной. Кевин так и продолжал сидеть за столом, даже не тронулся с места, только в голосе слышался напор, сила.
– Ты живешь на окраине города, снимаешь квартиру с подругой, никогда не знала своих родителей. В детдом попала, когда тебе не было ещё трёх лет, – проговорил Кевин. По всей видимости, это была последняя попытка остановить Камиллу… И у него это получилось.
Девушка остановилась возле двери, в голове начала прокручивать возможные варианты, откуда он мог собрать информацию о ней: паспорт, телефон, полиция.
– Я знал твоих родителей и знаю твою историю!
– Я вам не верю. Кто вы?
Кевин встал из-за стола и направился в сторону окна. С небольшой тумбы, которая стояла между двух кресел, он взял длинный прозрачный сосуд, похожий на мензурку, высотой он был около тридцати сантиметров. Кевин обхватил его двумя руками. В нём ничего не было, только на дне лежало что-то белое, воздушное. Он подошёл к Камилле и протянул ей сосуд.
– Возьми его. – Кевин поднёс сосуд к её рукам.
– Зачем?
– Просто возьми его в руки, и ты всё сама поймешь.
Камилла взяла сосуд. Он оказался тяжелее, чем Камилла думала. То, что лежало на дне сосуда, потихоньку начало подниматься вверх, образуя вихрь. Воронка набирала скорость и высоту. Белое и воздушное – это был снег, но как он не таял, оставалось для девушки загадкой. Камилла смотрела на ураган, который был у неё в руках. Невиданная сила природы, разрушающая всё на своём пути, оказалась в руках хрупкого человека.
Камилла была заворожена тем, что увидела. Даже не моргала. Она видела буран, в который попала прошлой ночью и видела себя в нём. Её поднимало над землёй, она безвольно крутилась в унисон с образовавшейся воронкой. В одну секунду всё пропало, только буран в сосуде разыгрывался ещё сильнее.
Вдруг в голове Камиллы начали появляться кадры, которые она никогда до сегодняшнего дня не помнила и не видела. Картинки сменяли друг друга быстро, беспорядочно, будто переключались каналы на телевизоре. Все они были разными: цветными, светлыми, мрачными. Лица незнакомых людей, и вдруг – друзья. Неизвестные зимние леса, поля сменялись на городские скверы, по которым Камилла гуляла с друзьями, кафе, в котором отдыхали после работы.
Много раз повторялся кадр, в котором Камилла держала в руках фотографию красивой молодой женщины с длинными светлыми волосами. Женщина смотрела на что-то через плечо. Глаза выразительные, глубокие, скромная улыбка и чуть опущенные ресницы. Камилла хотела увидеть ещё раз её лицо, хотя не знала, кто она. И вдруг Камилла увидела, человека, который был на снимке у Кевина на столе. Он говорил что-то, был очень расстроен. Камилла обнимала его за шею, теребила волнистые волосы своими маленькими пальчиками, а он целовал её в голову. Маленькая Камилла плакала, не понимая, почему папа уходит.
Камилла плакала и сейчас. Только не от того, что увидела, а от того, что узнала правду, которая столько лет мучила её, не давая жить полноценной, нормальной жизнью.
Камилла сидела в комнате на подоконнике, смотрела в окно. Оно выходило на заснеженный лес с большими деревьями и палисадник под окном.
То, что творилось у девушки в душе, всё это передавала погода за окном. Небо нависло над землей, тёмные тучи сгущались, поднимался ветер. На улице шёл снег, падая на окно, он таял, превращаясь в прозрачные капли и собираясь в один большой ручей. Только недавно на улице светило яркое солнце, плыли пушистые облака, а сейчас – пасмурное, безжизненное небо.
Наверное, у каждого ребенка, не имеющего родного дома и родителей, хоть один раз в жизни возникал вопрос: «Почему меня оставили моя мама и папа, я же ничего плохого не делал? Почему я?»
Так и Камилла. Чаще всего в детстве спрашивала у себя, у воспитателей, у друзей, и никак не могла получить вразумительного ответа. Маленький мозг не мог понять, почему у некоторых детей есть родители, а у некоторых их нет. Почему одним детям родители даются просто так, а некоторым родительскую теплоту и любовь никогда не суждено почувствовать? С возрастом Камилла перестала думать об этом.
Сегодня, побывав в этом незнакомом доме, поговорив с людьми, которые считают себя друзьями, Камилла пыталась понять, зачем после этих долгих лет ей всё это знать. Она смирилась ещё в возрасте двенадцати лет, что родителей у неё никогда не будет, и не желала их знать. Время назад не воротишь, родителей она не узнает, домом это место никогда считать не будет.
Камилла была зла на этого человека, хоть он и рассказал истинную причину её пожизненного одиночества.
Камилле снилась зима – властная, великая. Белоснежные вершины гор, деревьев, бесконечные поля укрытые снежной пеленой. Девушка словно летела над землей. Полная свобода и безграничность. А в следующее мгновение она уже бегала по длинному коридору, в котором было огромное количество дверей. Открыв одну дверь, Камилла натыкалась на другую, не в состоянии найти выхода. Ноги стали свинцовыми, быстро бежать не получалось. Дыхание сбилось, в горле всё пересохло, она кричала, а эхо ей вторило. В жилах стыла кровь, панический страх, безвыходность. Камилла осознавала, что это сон, но проснуться не могла или не хотела.
– Проснись, Камилла, проснись. – Камиллу трясли, будто хотели, что бы её голова слетела с плеч. Она открыла глаза и ногтями, словно кошка, вцепилась во что-то. Это была рука Альбы.
– С тобой всё в порядке? Ты громко кричала во сне. Мы все испугались. – Позади Альбы стояли три одинаковых мальчишки с выпученными глазами.
Лоб был влажным, руки ломало, в горле пересохло.
– Камилла, что тебе приснилось? – Альба никак не могла угомониться.
– Всё нормально, у меня такое бывает. – Девушка улыбнулась Альбе. – А можно что-нибудь попить? Во рту пересохло.
– Конечно, сейчас принесу. – Альба вышла. Камилла попыталась вспомнить, что такое приснилось, от чего она так кричала. Но кроме дверей и лестниц ничего не вспомнила.
– Садись удобнее. Я принесла тебе молока и ещё кое-что. – Альба поставила на колени поднос с большим бокалом теплого молока и тарелкой печенья.
Камилла с детства не любила молоко. Взгляд на бокал сразу дал понять Альбе, что молоко девушка не пьет.
– Ты не любишь молоко? – Альба посмотрела на неё с такой заботой и теплотой, какой Камилла в своей жизни ещё ни разу не ощущала. – Сейчас принесу тебе сока. Ты пьешь сок?
– Ага, спасибо большое.
Альба вернулась быстро, в руках она несла бокал с апельсином соком. Камилла залпом осушила весь стакан.
– Спасибо, я словно съела килограмм соленой рыбы, так пить хотелось.
– Смотри, что у меня ещё есть! – Альба достала из-за спины большую книгу в тёмно-коричневом переплёте и положила на колени.
– Что это?
– Это наш семейный альбом. – Альба переворачивала страницу за страницей, показывала старые выцветшие фотографии и только недавно сделанные. Она рассказывала истории, связанные с этими снимками, рассказывала про судьбы людей, которые были запечатлены на них. Говорила она очень быстро, весело и сама смеялась над своими же рассказами. И вдруг Камилла увидела фото, которое видела прежде. Это была та девушка. С пшеничными длинными волосами, с открытой и доброй улыбкой. Она всё также смотрела через плечо.
Камилла вцепилась в альбом обеими руками, поднесла ближе к лицу, чтобы рассмотреть все детали снимка и не могла поверить, что всё это она видит в реальности. В вихре фото было смазанным, рассеянным, как снежная пурга, а наяву девушка оказалась ещё красивее. Глаза тёмно-карие, почти чёрные, глубокие и бескрайние, как океан. В них можно было смотреть вечно. Улыбка скромная, добрая. Пухленькие, розовые губки, как у маленькой девочки, курносый нос. Она смотрела через плечо, куда-то назад. Камилла смотрела на неё и не могла произнести вслух, что у неё было в голове и в душе. Губы хватали воздух и беззвучно проговаривали это заветное и такое незнакомое слово. Альба опередила её.
