4

Женек не спал всю ночь, был помятый, как фантик от съеденной конфеты, злой, как черт или подросток, которому надо вставать в школу. «Гандон Патроныч всю ночь гонял, искали там этого… Мы такие стоим, обалдели прям. Орет, на, как пострадавший.Всех кроет. Мы сначала ваще не врубались, че этот придурок хочет. Я ему такой: «Спокойно, – говорю, – давай по порядку». Оказалось, звезда московская слиняла куда-то или грохнули. Концы вводу, тела нет. Говорю: «Нормально, ща сделаем все как положено».

– Женек, а Женек.

– Че?

– Пушкин через плечо. Кончай свою поэму, достал, сколько можно одно и тоже с утра слушать. Я вас в школе наслушалась, дебилов.

– Я, может, не тебе рассказываю, а Лизке. Патроныч, ваще, сказал всем свои складские помещения проверить на предмет нахождения улик и следов. Так что, теть Свет, двигай, может, найдешь там этого москаля. Или, – Женек понизил голос и повернул стриженную голову к Лизе, – труп его, расчлененный.

Лиза отвернулась, ей было неприятно, что о Стасе Атасове говорили в таком тоне:

–Ирония здесь неуместна. Тем более Светлана Михайловна, мне уже все рассказала.

Женек вдруг спал с лица, и Лиза даже испугалась, что ответила слишком сурово. Она испугалась еще больше, аж, ойкнула со страху, дернувшись всем телом и колыхнув грудью, когда за спиной раздался тихий, но очень страшный, сиплый голос:

– Жопа. Я тебя с продавщицами послал заигрывать? Где твоя смена?

Бледный Женек не смел шелохнуться и оправдаться, и, вообще, забыл обидеться.

– Пшел, на склад, проверь и доложишь.

– Есть.

Начальник смены, отличник по физкультуре и НВП, три месяца в секции бокса, два – в самбо, дворовый козырь, когда-то размазавший самого Димона-каратиста из 8-го А», собрал остатки пацанского достоинства и попробовал не побежать.

–Ну, живааа, – рявкнул страшный Патроныч, и Женек побежал.

– Лизонька, дорогая, на ключи, покажи наше помещение, – проворковала Светлана Михайловна и сделала царский жест рукой, рефлекторно войдя в образ фем фаталь при виде зама.

Лиза еле догнала Женька у эскалатора.

– Подожди.

Она слегка запыхалась, потом замешкалась, раздумывая: если встать ниже охранника, он уставиться в декольте, если выше, то в ноги, а у нее колготки лопнули. Но расстроенный Женек отвернулся, подставив для осмотра затылок и пылающие уши. Дальше они шли молча. Пересекли очередь за бумбургерами, потом очередь в кино, и наконец, очередь в туалет; открыли дверь с табличкой «служебные помещения». Шум толпы резко сменился тишиной, только лампы жужжали и шаги гулко разносились по коридору. Здесь не было ни души. Через пару минут этого одиночного плаванья в Лизе стала накапливаться какая-то смутная тревога, перед каждым поворотом сердце билось чаще, она чего-то ждала, сама не зная чего. Когда она вставляла ключ в замок, то даже не сразу попала.

– Дай, я – протянул руку помощи Женек, который не проникся мистической атмосферой коридора. – Замок поставили, елки, скрепкой открыть можно. Светлана твоя чем думает?

– Да тут товару, раз, два, и обчелся.

– Эх, вы, надо ж не только о своем барахле думать, – начал повторять лекцию босса Женек и параллельно открывать дверь. – Хлипкая какая. А если террористы бомбу подложат, а? Че молчишь, нечем крыть?

Лиза застыла и онемела, уставившись вглубь открывшегося склада. Бородатый террорист с бомбой, красными цифрами, мельтешащими на таймере, черная вдова, укутанная в саван, обмотанная взрывчаткой с глазами злого зомби испугали бы ее, конечно, больше, но удивили бы меньше, чем то, что она увидела.

–Ну че, статУя, – Женек обошел продавщицу, которая не могла шелохнуться, – вроде все нормально, на месте.Охранник прошелся мимо полок, сгреб оттуда барби, перевернул ее пластиковым задом вверх, согнул ноги и в неприличной позе мойщицы полов поставил обратно. – – Закрываем лавочку. Ща доложу Патронычу и на обед отпрошусь. Ну, погнали.

– Да, пойдем, – как-то вяло ответила Лиза, с трудом переставляя ватные ноги. «Сказать этому дураку или не сказать? Как он вообще ничего не заметил? А что он должен заметить? Стоят куклы в ряд, все как новенькие, целехонькие. Глазки, ножки, ручки на месте. Все нормально!!!!» – Нормально, – врывалось у Лизы.

–ЧЁ?– дернулся Женек.

– Ничо, – и Лиза снова ушла в себя.

Мысль, как подводная лодка, всплыла на поверхность реальности, дала залп и обратно на дно. «Что нормально-то? У нас нормально – ЭТО НЕ-НОР-МАЛЬ-НО! Что случилось? Кто играл в мои игрушки и починил их все!? Это ж надо! 4 здоровых мешка бракованного игрушечного мусора, расчлененных кукол, разбитых машинок превратить в…. В, черт знает что. Все целы, невредимы, без изъяна, как в магазине! Эти Барби еще вряд поставлены, причем голые. Точно! Маньяк. ОООО, вот ты, Лизка, попала! Так сказать или не сказать?» Она посмотрела на охранника оценивающе, на его уши, на татуировку то ли тигра, то ли волка, на руки, играющие ключами в штанах, подумала, подумала и передумала. «Не, не поймет».

5

– Умора! Смотри, вот это дуэт идет!

– Ха, Слон и эта, как ее, Моська.

– О, май гад, чё она нацепила? Это че за мешок в виде юбки? А чем она свои баллоны прикрыла? А че там нарисовано? А туфли смотри. А на голове че. Слониха, она ж если упадет, то ушастого просто раздавит, ха.

Две головы ( хвост и челка, хвост и челка) выглядывали из за лысого манекена с приколотым объявлением SALE и тыкали пальцем через витрину в проходящих Лизу с Женьком. Вдруг обе головы синхронно повернулись и заговорили хором:

– Здравствуйте, проходите, пожалуйста.

Та, что была с хвостиком, челкой, в футболке поло, черных джинсах, с бэйджиком «менеджер АННА» зло взглянула на соседку с хвостиком, челкой, в футболке поло, черных джинсах, но с бэйджиком просто « Анна». Просто Анна запнулась и стала поправлять джинсы, которые тоже были черные и затем футболку, которая тоже была поло на пластиковой лысой женщине. Менеджер АННА продолжала:

– У нас новая коллекция и скидки по случаю открытия магазина. Смотрите и обращайтесь, мы всегда сможем вам подобрать что-нибудь подходящее.

– Подберите мне, знаете что, джинсы какие-нибудь.

– Легко. У вас какой размер?

– Да я не знаю.

– Дайте ка на вас взглянуть, тааак. Я на глаз могу размер определить. Менеджер АННА тепло и преданно посмотрела на покупателя. – Вы по адресу обратились. У нас европейская марка, все сшито на таких стройных, как вы.

Клиент неуверенно втянул живот.

– Пойдемте сюда, вот у нас ширина … – менеджер АННА споткнулась на полуслове и дальше начала суетливо перебирать джинсы в одной стопочке, потом в другой…

–Аня, а где 53-ьи… ?

–Померяйте пока это.

Менеджер Анна не глядя дала пару джинсов и жестом послала покупателя по направлению к примерочной.

– Аня, ты офигела? Перешла на полушепот менеджер АННА. – Ты товар че не разложила, быстро дуй за джинсами для этого хомяка на склад.

– Ань. Я раскладывала. Я раскладывала, говорю тебе. Ты че? Все че там было, я принесла, я ж не дура какая те. Поищи лучше на полке.

– Ты че, менЯ что ли за дуру принимаешь, Аня. Я че, по-твоему, не могу нужный размер джинсов того, это …определить?

– Аня никого я ни за че не принимаю, нету товара больше, че ты на меня наезжаешь.

– Девушка, эти узковаты, кажется.

– Что вы, это так носят, такой тренд последнее время, – не поворачиваясь и не отводя гипнотического взгляда от просто Анны, ответила менеджер АННА.

Хомяк открыл занавеску, ширинка у тренда явно не застегивалась.

– Ну, давайте я вам другой фасон и размер принесу. Вот примерьте это.

Четыре пары должны были задержать клиента в примерочной еще минут на десять.

– А кто товар принимал, Аня, а? Ты смотрела в квитанции, когда Эльдар приезжал? Аня, ты че лажаешь с первого дня?

– Какие, Анечка, квитанции? Я товар вчера не принимала. Ты забыла все на свете со своим Стасом.

– Это, – донеслось из за штор, – вот эти великоваты, можно такие же, но поменьше, а? Эй! Ау, АУуу! Есть тут кто-нибудь?