Тугой узел сладостной болью сворачивался в животе от рычащих ноток в голосе Дарка, чёрный ободок поглотил радужку, рассеивая голодный, хищный взгляд. Очнулась Оля в тёмной спальне, дрожащая от возбуждения, горящая от ожидания прикосновений. Медленные движения близнецов, расстёгивающих рубашки, выжидательно смотрящих на сносящую с катушек женщину.

Всю ночь они двигались в танце любви, сближаясь, соединяясь, срастаясь. Полноценного слияния не произошло, но Оля не раз билась в оргазме, выкрикивая имена мужчин, они не единожды кончали, шепча самое сладкое имя – Оля.

– У тебя божественный вкус, – оторвался от складочек Раст, глядя почерневшими глазами. – Медовый с ванилью, незабываемый.

– Дай свой язычок, – опалило губы дыхание Дарка. – Умираю без твоей сладости.

– Ты такая тугая, любимая, – довольное рычание Трэйка, врезающееся в шею и проходящее дрожью по позвонкам. – Мечтаю оказаться там весь.

Очередной взрыв. Непрекращающиеся волны, сотрясающие тело от губ, языков, пальцев. Оля потерялась в ласках, объятиях. Не понимала кто где. Везде руки, гладящие, тянущие, растягивающие. Тройное удовольствие, тройная сила оргазма, тройная доза страсти.

Раннее утро, проникающее в открытое окно первыми лучами солнца, выхватило последнюю судорогу Олиного тела, блестящего от пота и излитой спермы, жадные руки, растирающие по коже густое семя, голодные взгляды, восхищённо следящие за эмоциями любимой, и незатихающий шёпот:

– Моя… Наша… Миратель… Навсегда…

Потом, раздирающее душу прощание, тесное до боли в рёбрах, жаркое до ожогов в душе. Пока никто не видит, пока никто не слышит. Оля душила слёзы, натянуто улыбаясь. Только не сейчас, пока у них осталось несколько минут наедине, несколько мгновений вместе. Последний поцелуй, разделённый на троих, последние касания, умноженные на три. Больше нельзя…

– Мы прилетим, дождись, – шептал Раст, провожая любимую женщину на звездолёт. Он хотел её обнять, зарыться в распущенные волосы, всасать стоны от поцелуя, но слишком много народу вокруг. Он не имеет право трогать её. На Ганзалеоне он не имеет право назвать её женой.

– Дождусь, – потерянный взгляд, полный раздрай с собой. Где та уверенная женщина, прибывшая на Ганзалеон? Сейчас, здесь несчастная девочка, страдающая от расставания.

– Мы постараемся всё сделать быстро, – голос Дарка ломался от кома в горле, не свойственного воину Ганзалеона. Но слишком больно в груди, слишком рвёт.

– Я люблю тебя, Оля, – Трэйк слегка коснулся руки, не желая отказывать себе хотя бы в этом. Неизвестно, когда он почувствует бархатное тепло её кожи. Такая малость, но она выворачивала наизнанку.

– Я люблю вас, – предательские слёзы потекли по щекам, а так хотелось донести их до корабля, зарыть в подушку, оставить в память о себе только улыбку.

Они ещё долго смотрели на удаляющуюся судьбу. Она на терминал, скрывший от неё ставших важными мужчин, они на исчезающий свет, уносящий в бездну звёзд ту, без которой невозможно дышать.

Оля оказалась неспособна быть сильной, отряхнуться, загнать тоску и вести привычный образ жизни. Извинившись перед Григорием, она покинула общую столовую и закрылась в своей маленькой каюте. Единственная подружка, которой она могла доверить свои страдания, промокла насквозь и распушилась в сгрызенном угле, пострадавшем от сдерживания крика. Сколько она продержится, лишившись своего наркотика? На сколько у неё хватит сил?

Близнецы вернулись домой, придавленные расставанием и пожираемые тоской. Заливать горе спиртным им было некогда. Слишком много предстояло сделать для побега на Землю. Срочно вникнуть в торговые дела компании, которыми они не занимались в силу возраста, изучить земные законы и порядки, встать на учёт в дипкорпус к Дарту для получения разрешения на длительный вылет. А самое главное смягчить своё исчезновение для матери.

Они рассчитывали покинуть Ганзалеон через десять дней, но потребовался месяц на уговоры мамы, на осознание, что возможно это последние дни на родной планете, и больше обратной дороги нет, на изучение основ бизнеса и вводных по открытию представительства. Только близнецов ничего не могло остановить. Сердца бились через раз, тоска сжирала души, а тела стремились на Землю.

Ещё две недели ушли на подготовку бегства с Ганзалеона, приправленную дипломатической миссией для расширения торговых отношений. Дарт старался ускорить процесс, борясь с бюрократией и противоречащими возрасту законами. Проще было заставить вернуться Алекса и перевернуть его мировоззрение, чем отправить на Землю для последующего проживания, несовершеннолетних юнцов.

Алина не скрывала слёз, прощаясь со своими мальчишками. Мужья успокаивали, как могли, но разве можно успокоить раздираемую от горя мать.

– Почему они не могли подождать восемь лет? Почему не пошли обычным путём, оставаясь на родной планете? Это ведь так мало по меркам Ганзалеона, – эгоистично думала Алина, страшась потерять своих детей.

Наконец они улетали, кинув последний взгляд на удаляющийся дом, и устремив его в черноту вселенной, сдобренной горстями звёзд. Там, далеко, их новая жизнь, их будущее, их вечность.

– Мы летим к тебе, миратель… Мы скоро будем с тобой… Навсегда…

Глава 9

Для Оли три недели перелёта показались вечностью. Занять голову на корабле было абсолютно нечем. Вся дипмиссия развлекалась в столовой, устраивая танцы, песенные конкурсы, игры в карты и древнюю игру в бутылочку. Бабы визжали, хлопали в ладоши и с охоткой раздевались, проиграв в очередной игре на раздевание. Тьфу! Бляди! Мужики, залив глаза горячительным, вели себя, как свиньи, лапая девок, сдирая зубами лифчики и трусики. И это не последние люди в правительстве.

Команда транспортника перебралась на кухню, принимая пищу по очереди и по распределённому расписанию. Оле в столовой то же делать было нечего. Её тошнило от вида раскрасневшихся рож и групповухи, устраиваемой начальством. Пришлось просить капитана корабля вписать её в список обедающей команды. Правда есть совсем не хотелось, и Оля часто пропускала обеды и ужины, отсиживаясь в своей каюте.

За неделю до подлёта к земле Григорий стал проявлять нездоровый интерес к помощнице. Вылавливал её в коридоре, заходил по пустякам в комнату, дёргал в спортивном зале, а самое главное бросал сальные взгляды. Не к добру были его взгляды. Ох, не к добру.

Ольге и так хватало переживаний из-за расставания с близнецами, а тут ещё приходилось прятаться, заинтересовавшись внезапно устройством корабля. Капитан, мужчина лет сорока, оказался очень приятным собеседником, стараясь развлечь девушку смешными рассказами, случавшимися с командой в разных концах вселенной.

Дмитрий решил разнообразить военные будни и приударить за симпатичным лейтенантом, тем более служба службой, а женитьбу никто не отменял. Оля стала бы примерной женой. Спокойная, молчаливая, уравновешенная, умеющая держать себя в руках и преподнести правильно в обществе. Он ненавязчиво заполнял собой её досуг, занимая всё свободное время. Толи Дмитрий не давил, плавно просачиваясь в личное пространство, толи все мысли девушки были на Ганзалене, но она даже не догадывалась о намерениях мужчины. Зато догадывался Григорий, зло поглядывая за беседующей парочкой.

– Капитан! – рявкнул Григорий, поймав Дмитрия у командного мостика. – Я запрещаю тебе общаться со своей помощницей!

– И в чём причина, командующий? – Дмитрий догадался об интересе Григория к Ольге, но решил сыграть под дурака.

– По возвращении на Землю Ольга станет моей пятой женой, – козырнул Григорий. – Твоё излишнее внимание к моей будущей супруге неуместно.

– А Ольга знает о Ваших планах? – не сдержал возмущение капитан.

– Тебе надоело служить в звёздном флоте?! – взорвался командующий. – Решил отправиться в пустыни, колонии охранять?!

– Никак нет, командующий, – отрапортовал капитан, решив не влезать в словесные баталии, а прощупать ситуацию у девушки.