Дримм понял, что еще мгновение и ему конец — предатели добьют остальных и полностью сосредоточатся на нем. Покалеченный, с ополовиненным резервом магии, один против слаженной команды он недолго продержится — нужно уходить. У Дримма как пелена упала с глаз, он понял, что умереть нельзя — на месте респауна его ждут, вот почему Сирена так настаивала на том, чтобы они все сделали своей точкой возрождения место, которое контролируют ее друзья. Воспоминание о Сирене и том что она делает, и возможно уже делала в прошлом мгновенно вызвали взрыв ярости, затопивший разум, но ярости холодной, не затмевающей мысли и в отличии от огненной ярости гнева долгогорящей — самой опасной из всех какие бывают.

Аракано не успел нанести второго удара — мощный таран из спрессованного воздуха ударил в него, повалил и покатил по земле, не нанося какого-то особого вреда, но и не давая творить заклинания. Когда взбешенный маг-предатель поднялся, он увидел только красноватый туман, облаком вспухший за уже почти скрывшимся в одном из коридоров Дриммом. Посланные в туман заклинания бессильно разбились о стену коридора, куда успел шмыгнуть шустрый фейри, вызвав лишь обвал ледяных глыб, сыгравший на руку беглецу и чуть притормозивший погоню.

Дримм бежал по коридору к ближайшему выходу на второй уровень, внезапно возникшая в голове мысль заставила его остановиться на перекрестке нескольких коридоров и на минуту замереть, обдумывая все возможные варианты. Пришедшая от все еще сражавшегося пса волна нестерпимой боли, заставила Дримма сморщится, как будто он сам ее испытывал и отозвать по-видимому гибнущего питомца, он успел — через час Послушный вновь будет доступен. Затем фейри осмотрелся — то что нужно, и минуту подумав начал действовать. Он принялся проговаривать сложно-рваную скороговорку то повышая, то понижая голос, и перед ним сгустилось облако зеленоватого тумана, резко запахло лесом и дождем. Дримм дважды рубанул перед собой рукой, деля облако на три части, и произнес завершающую фразу на языке квелья — перед ним предстали три его точные копии только с целой и не травмированной рукой. Взглянув на свою изувеченную руку и поврежденную латную перчатку, Дримм поморщился, боли уже не чувствовалось, и кровь давно уже не шла, но рука пока была без пальцев, пока не отрастут новые. Дримм надеялся, что для этого не придется умереть и возродиться — сейчас это было проблематично.

— Хотя! — Дримм секунду обдумывал пришедшую в голову идею, а затем чиркнул уже закрывшейся раной на месте пальцев по ближайшей ледышке, кровь брызнула снова, и он щедро окатил ей стоящих перед ним иллюзорных Дриммов. Решение оказалось верным, обрызганные кровью иллюзии как-то уплотнились, взгляд их стал более осмысленным и от них запахло живым.

Отправив три обманки тремя разными маршрутами, Дримм прошел несколько шагов за одной из них, стараясь ступать по следам иллюзии, после подпрыгнув залез сначала на стену, а затем на потолок коридора и втиснулся в одну из узких и почти незаметных ниш на потолочном стыке коридора и перекрестка. Было трудно без одной руки, но он справился, заклинания третьего уровня магии квелья окончательно скрыли фейри от любых средств обнаружения. С раздражением прочитал бесполезное сообщение о том, что он исключен из рейда лидером рейда, видимо присланное за секунду до того, как Сирена отрубила ему пальцы, и затем затаился ожидая преследователей.

Погоня заявилась минут через 5, Дримм ничего не видел, но все слышал и благодаря фейрийскому слуху слышал очень хорошо и гораздо подробней, чем мог бы слышать человек на его месте. Сперва, судя по легким, едва звучащим шагам появился или убийца, или рейнджер, потоптался на месте, пытаясь видимо разобрать следы, сунулся было в один коридор, потом в другой и остался ждать остальных, которые и подошли меньше чем через минуту.

Дримм сразу же услышал ненавистный ему теперь голос Сирены, в глазах на мгновение потемнело от ненависти, мышцы свело судорогой по той же причине, и резко заболела покалеченная рука. Не без труда справившись с собой Дримм продолжил слушать, о чем говорят преследователи и анализировать, то что услышал. Сирена распекала и грозила всякими карами рейнджерам, которые не могли взять след, вернее след у них был, но ведущий сразу в трех направлениях, и дураку было ясно, что только один из них истинный, а остальные ложные. Так ничего и не добившись от следопытов, Сирена поделила отряд на четыре части, три из которых отправила по трем следам, а сама со своим напарником осталась вроде как в резерве и чуть задержалась на перекрестке, в связи с этим между ней и Аракано состоялся интересный разговор, позволивший Дримму лучше разобраться в подоплеке происходящих событий.

— Да-а, облажались мы, баб Маша! По полной облажались — самую зубастую мышку-то упустили! Что теперь делать? — начал разговор Аракано, странно поименовав Сирену.

— Не паникуй, Димка! Никуда он не денется! И сколько раз тебе говорила, никаких баб Маш, пока мы в игре! — ответила ему Сирена.

— Да-а, он крут! Вона как драпанул сучара — раз и нету, и следы путать горазд. Да и тебе этими пчелами рожу как распахал — она у тебя до сих пор как баклажан и не проходит. —

— Заткнись! Мы не можем его упустить, у входа в данж четверо лучших бойцов Косого, у них храмовый фонарь Оа — никакие маскировочные заклинания не действуют, а силой ему с такой рукой не пробиться, да и меч его у меня. —

— Слушай, баб Маш, а чего ты его не вербанула? У вас вроде шуры-муры, такой парняга шустрый да языкастый нам бы пригодился. —

— Нет, Дримм не такой, его бы не получилось подписать. Думала поговорить с ним, как он у нас в яме очухается без оружия и снаряжения, а сейчас вижу, что и эта ошибка была бы — не получилось бы разговора, так что как со всеми, так и с ним — опустим на уровни и в пещеры. -

— Сурово! А я все-таки думаю, что он бы нам пригодился. Ну че ты, баб Маш, не могла что ли хорошенько его обработать, потрудиться и передком и задком, пососать как следует, чтобы братан размяк и не шел на принцип. —

Послышался звук удара и падение тела. Потом звуки еще нескольких ударов и затем бешеный почти что крик Сирены или кто там она была на самом деле. — Крысенышь гнойный! Я б давно с тобой разобралась и здесь и в настоящем мире, если б ты не был внуком моего брата! Фильтруй базар, басота! Еще раз назовешь меня не Сиреной и тебе будет и здесь, и там! А теперь встал и пошел вперед, парашник! — Затем послышались глухие ругательства Аракано, а потом удаляющиеся шаги обоих собеседников.

Выждав пару минут и проверив окружающее пространство чувством крови, Дримм выбрался из ниши и спрыгнул на пол. Ясно было, что идти на выход не стоит, прятаться здесь вечно тоже не вариант — или отродья демона, или предатели его рано или поздно найдут и прикончат, как бы он не сопротивлялся и скольких из них не сумел бы прибить, и те, и те легко восполнят потери: отродья за счет порождающего их демона, а игроки-предатели за счет расположенной рядом точки возрождения. Мысль о том, что он оказался прав на счет того, что умирать не следует, совершенно не доставляла радости и не принесла облегчения, все равно в данже нельзя установить новую точку, так что надо сначала из него выбраться, а это похоже будет непросто. Дримм пытался найти способ вывернуться из этой ситуации и не находил, все упиралось в единственный вход в данж, он же выход, других вариантов как прорываться не было, нужно только подождать как заживет рука и вырастут пальцы, пополниться запас маны и можно будет опять призвать Послушного и уж тогда идти на прорыв.

— Плохо только, что уроды, — Дримм иначе даже мысленно не называл по другому предавших его и остальных членов команды игроков во главе с Сиреной, — тоже ждут этого и устроят мне теплую встречу, не поможет даже приобретенный 52-ой уровень. Хотя нет! — неожиданная мысль как молния мелькнула в отчаянно ищущим выход мозгу. — Я же сюда не за уровнями пришел, а за входом в поселение древних фейри, никто кроме меня об этом не знает, да и попасть туда может только фейри — вот и другой выход! — Дримм еще просчитывал ситуацию, но сам уже прекрасно понимал, что это лучше чем почти 100 %-но обреченная на провал попытка прорваться через центральный, он же единственный, вход данжа. Даже если в заброшенном поселении и не будет другого выхода на поверхность, там может найтись оружие или другие ресурсы, которые помогут ему выбраться. Всплыла мысль о бойцах и лошадях, оставленных в лагере сообщников предателей, Дримм заскрипел от злости зубами, понимая, что те скорей всего уже мертвы и не как Послушный, а окончательно. Вот такой он оказался хреновый командир — мгновенно, не за понюх табаку потерял весь свой отряд. Опять Дримма на мгновение сковал приступ ненависти, и еще сильнее заболела рука, но сделать он ничего уже не мог и поэтому приступил к осуществлению своего плана.