Пролог

Воздух столь отчётливо вонял, что Мэтт был вынужден открыть глаза.

Он едва не закашлялся.

Едва – потому что он попросту не смог этого сделать.

Во рту мешалось что-то – что-то, напоминающее кляп, и Мэтт протестующе замычал.

– М-м-м, – звук будто бы растаял где-то в глубинах этого тёмного места, наполненного спёртым воздухом.

Руки тоже не подчинялись – вероятно, они были связаны за спиной; Мэтт понял это, когда ощутил тупую, но невероятно назойливую боль в предплечьях.

Хотелось выругаться, но вышло лишь снова замычать, когда Мэтт понял, что ноги связаны тоже.

«Чёрт, чёрт!

Ёб твою мать».

Воздух словно завонял ещё сильнее, попытка выплюнуть кляп, разумеется, провалилась.

Замычав в третий раз, Мэтт вновь уронил голову. Голова ударилась о сырой холодный пол.

– Эй, здесь ещё один, – женский голос, раздавшийся откуда-то из глубины помещения (что это такое – Мэтт так и не смог понять) вселил некую надежду, заставив замычать снова.

Быть может, его услышат.

И чудо свершилось. Его услышали – Мэтт понял это по гулким приближающимся шагам.

– Вот он, – послышалось уже совсем рядом с ним, и следующим, что он увидел, было лицо нагнувшейся над ним молодой женщины. – Помоги мне, Самир, – обратилась она к кому-то, стоящему позади неё.

Чьи-то руки помогли Мэтту избавиться от кляпа, и он тут же сел на полу, порывисто дыша.

– Я так и знала, что тут кто-то ещё есть, – быстро произнесла та самая женщина; Мэтт наконец рассмотрел, что её волосы тёмно-рыжего цвета, а лет ей, по всей видимости, около тридцати. – Я слышала звуки в этой части чердака, но решила, что мне показалось.

– Чердака? – закашлявшись, выдавил наконец Мэтт

Женщина кивнула:

– Мы на чердаке одной из старых высоток, парень, и, судя по всему, нас тут кто-то запер.

– Ч… что за… что за чёрт?

– А это мы сами не можем понять, – включился стоящий чуть поодаль молодой темноволосый мужчина; вероятно, именно его звали Самиром.

– Но… но как…

– Мы в заднице, малыш, – как-то ужасающе спокойно произнесла женщина. – Мы в одной большой жирной вонючей заднице, – она протянула руку. – Я Эль, Эль 11. Будем знакомы.

Мэтт нервно усмехнулся.

– Как Эль Макферсон? – внезапно для самого себя выдал он и тут же осёкся.

Воистину мозг порой выдаёт странную реакцию на стресс.

– Типа того, – женщина кивнула. – А это Самир, – указав взглядом на темноволосого мужчину, она вновь повернулась к Мэтту. – А тебя-то как зовут?

– Мэтт. Мэтт Стэнфорд.

– Добро пожаловать в Ад, малыш, – Эль усмехнулась.

– Не смешно, – возразил Мэтт, пытаясь подняться на ноги. – Сколько нас здесь всего?

Эль пожала плечами:

– Я, Самир, Родриго, Джейд… и вот теперь ты ещё. Может, были ещё другие, но уже умерли. Этого я не знаю.

– Сколько вы уже здесь?

– Около суток, может, чуть больше. Я не была связана, в отличие от тебя. И Джейд тоже. Видимо, тот, кто засунул нас сюда, связывает только мужчин.

Мэтт, до которого только сейчас в полном объёме стал доходить весь этот сюрреалистичный ужас, вновь опустился на пол.

– Ёбаный в рот, – сказал он.

Эль и Самир в ответ промолчали.

1

Эль

– Проходи, садись. Я Джина Риз-Дэвис, а ты, насколько я понимаю, Эль. Выпьешь?

Эль отрывисто покачала головой. Пить во время подписания контракта в её правила не входило.

– Тебя Джоуи рекомендовал. Я думала, ты моложе. Сколько тебе?

– Тридцать два. Если вас не устраивает мой возраст, миссис Риз-Дэвис…

– Мисс, а не миссис, попрошу не оскорблять, – Риз-Дэвис ухмыльнулась. – И нет, твой возраст меня совершенно устраивает. Терпеть не могу неопытных соплюшек, – достав из бара бутылку виски, она плеснула себе в стакан. – К тому же ты от Джоуи, а он толк знает… может, всё же выпьешь?

– Нет, мисс Риз-Дэвис, благодарю.

– Зови меня Джина. Что ж дело твоё. Раз не желаешь выпить, то, пожалуй, перейдём сразу к делу. Оплата каждую неделю, как и указано в договоре, но ты должна стараться. Если мне что-либо не понравится, я имею полное право лишить тебя оплаты. Оргии я не особо жалую, но, ежели мне вдруг приспичит, отказаться не имеешь права. Только женщины, мужчин я не переношу, так что можешь не волноваться, – она снова усмехнулась. – Со мной же следует делать всё, чего я захочу. Даже если я захочу помочиться на твоё хорошенькое личико, – перегнувшись через стол, она коснулась щеки Джейд красным заострённым ногтем и тут же рассмеялась. – Но у тебя нет причин бояться, потому что «золотой дождь» я жалую ещё меньше, чем оргии. Джоуи сказал, у тебя большой опыт с женщинами, и все твои клиентки были тобой довольны, это так?

– На меня не было жалоб, мисс Риз-Дэвис… Джина.

– Ну вот и прекрасно, – Риз-Дэвис деловито кивнула. – А теперь покажи товар лицом. Расстегни блузку, я хочу посмотреть грудь.

Без малейших эмоций на лице Эль расстегнула блузку. Подобные вещи были не впервой для неё, и она уже давно научилась относиться к подобным вещам философски.

Это тело, всего лишь тело, и, пока ещё возможно, она будет стараться заработать этим телом как можно больше денег.

– Большая и упругая, – резюмировала Рис-Дэвис, со знанием дела пощупав её грудь. – Как я и люблю. Думаю, мы сработаемся, – щёлкнув зажигалкой, она закурила. – Знаешь, я обычно проверяю анус на предмет… глубины. Ну чтобы потом не слушать эти гадские вопли истеричных девок о том, что им, видите ли, больно. Но ты девочка взрослая, думаю, у нас не возникнет подобного рода проблем. Не правда ли?

– Разумеется… Джина.

Риз-Дэвис кивнула:

– Вот и отлично. А теперь ещё один небольшой тест. Покажи, как ты умеешь работать языком, – на удивление легко и изящно для её немалого веса она стащила со своих жирных бёдер трусики и бросила их на диван. – Готова?

Эль была готова.

Ей очень нужно было получить эту работу.

Джине быстро все надоедают – об этом она знала от Джоуи. Но, когда она, Эль, ей надоест, Риз-Дэвис непременно заплатит «отставные» – щедрые, очень щедрые.

У этой старой жирной лесбиянки был один несомненный плюс: она всегда была очень щедрой.

Вплоть до транжирства.

Но, как ни крути, зарплата, которую ей платили на «Маузер Инкорпорейтед» позволяла ей вести себя подобным образом.

Так Эль считала.

Родриго

– Эй, малыш, мой друзья тебя тоже хотят, – Джо Хокинс, раскормленный хряк пятидесяти пяти лет от роду, хлопнул его по заднице. – Так что давай, приготовься.

– Мистер Хокинс, я не припоминаю, чтобы это было оговорено в контракте. Джоуи говорил, что…

Хокинс отмахнулся:

– Джоуи, Джоуи, Джоуи… Да мало ли, что говорит этот ваш Джоуи! Особенно с учётом того, что – та-дам! – он хлопнул в ладоши. – Я звонил Джоуи сегодня утром. И договорился переписать контракт. Так что давай-ка, парень, подрастянись, как следует! У одного из моих друзей член как у сраного орангутанта, так что советую приготовиться к самым что ни на есть неповторяемым ощущениям.

Родриго почувствовал, что ещё немного – и он сблюёт. Пьяный Джо Хокинс был отвратителен – ещё отвратительнее, нежели Джо Хокинс трезвый, но блевать было нельзя.

Когда ты убогий мексиканец, нелегально пересёкший в своё время границу, блевать, как правило, нельзя.

Особенно – блевать в присутствии большой шишки из небезызвестной «Маузер Инкорпорейтед», детища самого Билла Маузера.

Что позволено Юпитеру – то не позволено быку.

Так уж заведено на этой грешной земле.

И никак иначе.

Джейд

– Цветы для тебя, малышка!

Джейд довольно улыбнулась.

Точнее – сделала вид, что довольна.

– Благодарю вас, мистер Хитчинс.

Эдвард Хитчинс довольно заулыбался.

– Я не стал покупать для тебя красные – ведь их полагается дарить только зрелым женщинам. Для тебя – только белые. Цвета невинности и непорочности.