— Нужно забрать их с собой, — сказала Мика, вернувшись на второй день на корабле от каюты с пленниками, словно проверяла, что то, что она увидела в спешке первой ночи, было реальным. — Они там скованы цепями. Мужчины, женщины и дети. Таланты.

— Сколько?

— Не меньше тридцати, а то и больше.

Калеб потер рукой волосы, все еще не оправившийся полностью от усталости.

— Сколько стражи?

— Один у двери и двое снаружи. Мы можем их одолеть, если ты используешь вспышку своих сил.

— Мы сможем подавить стражей, — сказал Калеб, — а потом? Мы не можем вести с собой тридцать человек, включая детей. Даже если Таланты там — обученные солдаты, кто-то может быть ранен.

Мика нахмурилась.

— Ты даже не хочешь попробовать?

— Мика, ты сама сказала, что важнее всего — не дать той формуле попасть к королю Обсидиана.

— Их отправят в рабство!

— Это не наша миссия.

Мика знала, что он был прав, но гнев поднялся в ней, как существо, которое было в клетке, пока она сидела в душном трюме. Она не могла поверить, что он не поддержал ее в этом. Калеб всегда хотел бороться за справедливость.

— А твоей миссией было спасти Талантов из склада? Или когда ты остановил Обера? Ты всегда быстро приходил на помощь. Я не понимаю, что изменилось.

Калеб помрачнел, подвинулся, словно хотел быть подальше. Но ему было некуда отодвигаться.

— Мне не нравится, что мы не можем им помочь. Но в те разы не все проходило гладко. Мы не можем сделать все, Мика. И, если мы отпустим тех Талантов в городе Обсидиана, это им не поможет.

— Но…

— Шш.

— Не шипи на меня!

— Кто-то идет.

Они сжались в своем убежище, штурман ворвался в трюм. Мика все еще кипела. Она ожидала, что Калеб начнет продумывать спасение, а не откажет ей сразу же. Он мог быть прав насчет их миссии, но он не видел тех бедных людей. Она боялась того, что их ждало, и то, что она не могла ничего сделать, делало ее еще злее.

Она прижималась боком к Калебу, но в этот раз тепло удушало, а не успокаивало. Мика обычно была благодарна Калебу за постоянство. Он испытал свою долю плохого самочувствия, недовольства и предательства, и он принял это с впечатляющей выдержкой. Но она хотела бороться с несправедливостью мира, и она думала, что он тоже этого хотел.

Она исказила мышцы лица, выражая недовольство сквозь удушающие черты. Как бы она ни боролась, этого не хватало. Даже если обсидианцы не резали своих Талантов для зелья Пятого Таланта, они все еще заставят их служить, пока они не падали замертво. Она рисковала принести такое будущее Калебу, взяв его с собой. Он не мог хотя бы согласиться, что им нужно освободить пленников Виндфаста?

Штурман напевал над мешком картошки долгое время, и когда он ушел, Мика и Калеб не говорили.

Они все меньше общались за следующие дни. Мика ненавидела это тесное место, душный воздух и соленые сухари. И она ненавидела обсидианцев за то, что они сделали с их землей, за то, что они делали с теми Талантами. Она долгие часы думала о том, как заставить короля Обсидиана заплатить.

Утром их прибытия в Бримтаун она была переполнена недовольством, и вся сила воли уходила на то, чтобы не ругаться на Калеба и не порезать врагов.

Калеб сделал глоток из фляги, вяло глядя на нее.

— Хочешь повторить план?

— Нет.

Он приподнял бровь, и она смягчила тон:

— Прости. Нет, план хороший. Мы знаем его от и до. Я готова.

— Хорошо, — Калеб потянулся к ее ладони, но отдернул руку, словно не знал, что было между ними после напряженной недели. — Я тоже готов.

Мика хотела коснуться его, соединиться, несмотря на заточение в душном трюме. Они вот-вот попадут на территорию врага. Но она не успела коснуться его, корабль содрогнулся, и они услышали крики и стук шагов сверху.

— Похоже, мы прибыли, — сказал Калеб.

Мика приняла облик Олли, парня с круглым лицом, который часто спал рядом с их укрытием.

— Сделаем это.

Пользуясь отсутствием дисциплины на корабле, Мика поспешила по людным коридорам с украденным лицом. Олли был хорошим обликом, пока она не доберется до Бримтауна и не сменит облик на один из тех, что она придумала в Академии.

Побег Калеба будет сложнее. Его каштановые волосы были слишком темными для обсидианца, и они не могли их покрасить. Он надел плащ с капюшоном, который Мика украла из каюты экипажа, старался держаться скрытно. К счастью, матросы были заняты и ругались друг с другом, вели себя как имитаторы на первом году обучения, борясь за внимание.

Корабль уже причалил, когда Мика выбралась на палубу. Она пошла к трапу, ведущему к длинной пристани. Калеб шел следом, перебегал от ящика к лодке, чтобы его не заметили.

Бримтаун был с запахом рыбы и соли, как у обычного портового города, а еще пахло фермами, скрытыми за каменистым вулканическим берегом. Низкие серые здания стояли у воды, и каменные насыпи тянулись в гавань, как пальцы скелета. Высокие черные корабли стояли по краям, работники таскали груз туда-сюда, как жуки.

Бримтаун был местом, откуда шпионы Виндфаста отправлялись на миссии. Мика изучала карту места в Академии, даже отмечала основные места на экзамене. Она надеялась, что вспомнит достаточно. Она планировала снять комнату в постоялом дворе, используя лицо обсидианца и горсть монет, которые украла у работорговцев, но не так много у одного матроса, чтобы возникли вопросы. Калеб последует за ней до постоялого двора, там они объединятся и начнут искать лорда Моргана и «Сэра Эллиса». Если что-то пойдет не так, они встретятся у статуи короля Обсидиана недалеко от гавани.

Их корабль покачивался на конце каменной насыпи, эта прямая линия приведет их к берегу Обсидиана. Но, добравшись до перил у трапа, Мика поняла, что у них была проблема.

На насыпях были пункты проверки, и весь товар, пленников и матросов проверяли со списком с корабля, а потом впускали в город. Они надеялись увидеть хаос, как в Кристальной гавани, но это место было строго упорядочено. Тут не было толп, среди которых можно было скрыться, кареты не носились по улицам. Только длинный каменный проход с солдатами в форме, охраняющими путь. Их план сработал бы в мирное время, но Обсидиан воевал.

Мика прошла по трапу к гавани, шагая медленно, хотя паника трепетала в ней. Матросы ходили вокруг, несли груз, ругали друг друга. Она обошла веревку, брошенную на пути, гадая, могла ли она создать отвлечение, чтобы Калеб проник мимо пункта проверки.

Что она сделает, если Калеба поймают? Бросит его, чтобы его забрали в лагерь рабов с остальными пленниками? Он, наверное, скажет на это да. Миссия была важнее.

«Прошу, не заставляй меня бросать тебя снова».

Все тело Мики напряглось, она уходила от корабля. Каменная насыпь словно рассыпалась под ее ногами после недели в море. Ее тошнило. Где был Калеб? Он добрался до трапа?

Вдруг сзади раздался громкий плеск. Она развернулась. Ящики упали с корабля в гавань. Капитан выругался и стал ругать двух матросов, стоящих ближе всех к борту. Они глядели дуг на друга, словно не знали, как они могли сбить ящики.

Мика посмотрела на воду и увидела среди обломков знакомый плащ с капюшоном. Синие глаза глядели на нее из воды. А потом плащ уплыл от быстро тонущих ящиков, направился к тени пристани. Мика повернулась к городу.

Калеб хотя бы быстро соображал.

Она пошла по насыпи, представляя, как Калеб тихо плыл по воде под ней. Они могли встретиться у статуи короля Обсидиана, если их разделят, но ей нужно было миновать пункт проверки.

— Олли! — крикнул голос за ней. — Куда ты собрался, мешок камней?

Мика шагала.

— Олли, ты тут не закончил, — голос принадлежал помощнику капитана, и он был недовольным. — Ты должен быть с пленниками.

Мика замешкалась, гадая, могла ли она помочь хоть нескольким пленникам сбежать. Но у нее с Калебом был план, и она не могла бросить его на месте встречи в мокром плаще. Он точно привлечет внимание.

Она ускорилась.