– Нет, – говорю и понимаю, что ни разу не покривил душой. – Я хочу жениться на Алисии, потому что она не выходит у меня из головы. Не помню, чтобы я вообще настолько был увлечен одной женщиной.
Может, дело в обмене магией, может, это просто судьба, ведь мы не должны были встретиться. В тот день моя сила растворилась бы в небытие, а затем меня бы убили. Но появилась она, бросилась защищать ребенка, и наши магии схлестнулись, сплелись. Уже тогда нужно было догадаться, что она не обычная цветочница из Гриза! В тот момент. Но я предпочел слушать не интуицию, а разум, который подсказывал, что принцесс не теряют. Особенно кронпринцесс с очень сильной магией.
– Потому что ты не встречал таких женщин, как Алисия, – влезает в мои размышления Зигвальд.
До этого рассматривающий потолок, я кошусь на брата. От его аристократического лоска не осталось и следа: кажется, я разбил ему нос, потому что на переносице у него огромный синяк.
– Правда. Она необыкновенная.
– Тогда почему ты ее оттолкнул?
– Потому что идиот. Я посчитал, что она никуда от меня не денется.
– Самоуверенный идиот.
– Перебор, Зиг!
– Ты со мной не согласен?
– Я, может, с тобой и согласен, но не согласен выслушивать от тебя оскорбления. – Это должно звучать, как минимум зловеще, но звучит устало и без огонька. В конце концов, мне надоело с ним спорить.
Зигвальд это понимает и пытается уйти. Ключевое слово здесь «пытается», потому что сил у него сейчас не больше, чем у моей львицы в момент ее создания. Он разве что не спит на ходу. Тем не менее у Зига получается ухватиться за уцелевший стул и с помощью него подняться.
– После того, что между вами произошло, тебя, братец, она теперь недолюбливает. Даже из столицы из-за тебя убежала.
Несмотря на слова Зигвальда, в груди вспыхивает искра.
– Если она убежала из-за меня, значит, ко мне неравнодушна. Это обнадеживает.
Настолько обнадеживает, что я поднимаюсь следом. У меня, как у моего маджера, будто вырастают за спиной крылья. Я должен был понять это сразу, когда она мне врезала, но очевидно, нужно было поспать и получить добавки от Зигвальда, в чем я никогда ему не признаюсь.
– Возвращайся к ней. К Алисии. Ты же остановился в доме эри Лимор?
– Да, но если думаешь, что я стану тебе помогать с извинениями, Райн, ты ошибаешься.
– Уверен, не станешь. Тут каждый сам по себе. Но ты готов защищать ее. Алисия не контролирует мою магию, поэтому лучше за ней присматривать и не оставлять одну надолго.
– Это так, – Зиг изгибает губы в кривой усмешке. – Я сделаю все, чтобы Алисия забыла тебя и выбрала меня.
Я хмурюсь, понимая, что наше временное перемирие с братом окончено.
– Она влюблена в меня.
– На это я бы не рассчитывал. К тому же, я не причинял ей боли, а ты теперь в доме Армсвиллов незваный гость.
За эту боль я готов расплатиться сполна.
– Я изменю это, – обещаю ему и себе. – Алисии нужно вернуться в Барельвицу, и я сделаю все, чтобы убедить ее отправиться со мной.
– Честная борьба за сердце леви, – хмыкает Зигвальд, и его глаза вспыхивают алым. – Это тебе не схемы создавать, Райн.
– Знаю. Но не в моих правилах сдаваться.
– Как и в моих.
Отныне мы соперники за руку и внимание Алисии.
Мы прощаемся, даже не разворотив все этажи гостиницы, что лично для меня хороший знак. Сон тоже уходит, и я предпочитаю привести себя в порядок, вызываю слугу, чтобы тот меня побрил. Заодно улаживаю инцидент с номером с хозяином гостиницы. Заказываю одежду. И спустя какое-то время снова выгляжу как эрцгерцог Барельвийский, а не как бандит с большой дороги.
Нанимаю экипаж и, пока добираюсь до дома Армсвиллов, чувствую, что магия понемногу восстанавливается. Это мне на руку, потому что к чему точно неравнодушна ее высочество, так это к маджерам. Поэтому я собираюсь материализовать львицу. Сердце Алисии должно как минимум дрогнуть при виде дружбы Эдера с… Пусть сама придумает ей имя!
Мой план идеален, но экипаж останавливают гвардейцы. Все маги, и их слишком много на одну проселочную дорогу.
– Дальше нельзя, – говорит один из них, а я подаюсь вперед:
– Это еще почему? Мне нужно к дому эрины Армсвилл.
Офицер подбирается и отдает честь:
– Ваша светлость, это дело государственной важности. Мне приказано никого не пропускать. Даже вас.
Где тогда Зигвальд? Но не это самое важное.
– Чей приказ?
– Ее величества.
Вопрос риторический, потому что если и есть в Леграссии чье-то слово, имеющее вес больше моего, то это слово Дорианы. Еще короля, но я вообще не уверен, что Гориан в курсе происходящего: в последнее время его здоровье и самочувствие все хуже и хуже. Значит, королева взяла Алисию под крыло. Хитрая ведьма!
Себ мог подождать и не докладывать ей обо всем! Хотя на самом деле вряд ли, потому что после покушения на свою жизнь Дориана наверняка пожелала узнать все подробности.
Окажись я в Гризе раньше, у меня была бы фора, а сейчас все снова шло не по плану. Тем не менее мое желание рвать и метать испарилось еще в гостинице, вместе с последним ударом для Зигвальда. Поэтому я лишь смерил гвардейца долгим взглядом и сказал:
– Даже ее величество не может запретить ее высочеству видеться со своим будущим супругом. То есть, со мной.
Я ждал, что меня пропустят, но не того, что гвардейцы от удивления пооткрывают рты.
– Что-то не так? – уточнил я.
– Дело в том, что мы уже пропустили будущего супруга ее величества.
Сделали что?! Видимо, взгляд у меня стал совсем устрашающий, если он тут же поторопился объяснить:
– Его светлость Фрома.
Зигвальд.
– И вы пропустили моего брата, просто поверив ему на слово?
Теперь лица всех трех гвардейцев стали похожими на мордочку моего нового маджера утром: оскорбленные до глубины души.
– Конечно, нет, ваша светлость. Мы донесли до ведома ее высочества, что его светлость желает с ней встретиться, и она велела его пропустить. Для вас мы можем сделать то же.
Премного благодарен! Что я там говорил про рвать и метать? Мало я наподдал Зигвальду.
Мне прекрасно известно, что обо мне думает ее высочество, и куда велит мне отправляться – до сих пор чешется подбородок от соприкосновения с ручкой принцессы. Но как бы Алисия ни была на меня зла, нам нужно поговорить.
Я медленно, с неотвратимостью наступающего льва, выхожу из экипажа и шагаю к часовым.
– Как ваше имя, офицер? – спрашиваю спокойно, но гвардеец вытягивается по струнке, и его напарники тоже.
– Николас Полок, ваша светлость.
– Полок, надеюсь вы прекрасно осознаете, с кем сейчас разговариваете. Я эрцгерцог Барельвийский, и я даже не знаю, зачем трачу на вас свое драгоценное время. Пропустите меня или позовите вашего командующего. Но учтите, что если я пробуду здесь еще пять минут, можете забыть о военной карьере. Леграссийской армии не нужны невыполняющие приказы и не уважающие высшие чины маги.
Очевидно, прикинув, сколько придется бежать до домика и обратно, сообщать начальнику и убеждать его, офицер понимает, что за пять минут ему никак не управиться. А я вполне способен отправить его в отставку одним приказом: и как будущий король Леграссии, и как эрцгерцог Барельвийский.
– Время пошло, – добавляю я, и моим тоном вполне можно заморозить небольшой водопад.
– Прошу прощения, ваша светлость, – оживает побледневший маг. – Конечно, вы можете проехать. Мы здесь ради безопасности ее высочества.
– Никто так не заинтересован в безопасности ее высочества, как я.
Возвращаюсь в карету и велю кучеру следовать дальше. До дома рукой подать, и очень скоро экипаж останавливается напротив крыльца. И на этот раз я вижу знакомые лица: дверь распахивается и на пороге появляется Годар Ликровец. Высокий блондин с блеклыми, как у рыбины, глазами. Искусный маг, молодой подающий надежды сотрудник ведомства Тайной канцелярии.
Мы с ним мало общались и делить нам, в общем-то, было нечего. До этого дня.
