Под конец танца я почти задыхалась, потому что все это время сосредоточивалась на шагах, осанке, ощущении его рук на себе…

Макрон Босгорд вернул меня к бару, где стояла Лада. А подруга радостно подала нам напитки. Еще некоторое время мы втроем беседовали ни о чем, но так много было в этом разговоре. А Макрон – хомони – совсем не представлялся мне кем-то недосягаемым, презрительно или хоть сколько-нибудь равнодушно относящимся к людям. Он был вежлив, благороден и невыразимо красив. Пауло тоже красив, но он еще мальчишка. А в Макроне я чувствовала то сочетание ума, силы и зрелости, которые привлекали и внушали благоговение. Я хотела уважать своего мужа, гордиться им. И этот мужчина вызывал такие чувства. Только я уже знала, что чувствую к нему гораздо больше, чем просто уважение…

Мы провели довольно много времени вместе. К нам присоединились Лю Мин, а потом и брат Макрона – Ликрос Босгорд. Макрон любезно представил нас ему. Мы с Ладой сразу отметили, как заблестели глазки Лю Мин, когда Ликрос позволил ей называть себя по имени и пригласил на танец. Только пламя в его глазах показалось странным.

Бал подходил к концу. Было заметно, что Макрон не хотел от меня отходить, но его родители собирались в полет на Гану, и он летел с ними, так как завтра не было выходного дня. Макрон попросил мой контакт, а я с радостью внесла его данные в свой коммуникатор.

Мы попрощались. Лю Мин вздыхала по Ликросу, а я – по Макрону, когда те выходили вместе с семьей из зала.

– Всё гости только и говорят о вашем танце,– заметила Светлана, оказавшись с мужем тут как тут.

– Похоже, наследник Босгордов определился с невестой,– подмигнул мне Борис.

– Какие глупости,– смущённо пряча пылающие щеки, сказала я, а внутри сладко запело от этих слов. Так хотелось в это верить!

– Он просто совершенство!– подначивала Лада.

– Да, и такой скромный,– шёпотом заметила Лю Мин.– Обычно хомони более… как это называется…

– Самоуверенные,– подсказала Лада.

– Решительные, я хотела сказать,– нахмурилась Лю Мин.

– И невероятно очаровательные,– выдохнула я.

– Что?– спросили в один голос подруги.

Я лишь опустила глаза и с глупой улыбкой разгладила подол платья.

– А мне понравился Ликрос,– мечтательно улыбнулась Лю Мин.– Он такой галантный…

– Он же еще мальчишка,– осуждающе хмыкнула Лада.

– У него день рождения за день до моего двадцатилетия.

– И что?– недоуменно спросила я.

– И то,– довольно улыбнулась Лю Мин.– Он сможет на меня претендовать… Мне кажется, мы понравились друг другу,– она воодушевленно улыбнулась и прижала меня к себе, чтобы сказать что-то секретное:– Представляешь, если нас обеих выберут Босгорды? Мы вместе отправимся на Гану, и я не потеряю подругу!

– Еще одна безумная!– манерно коснувшись пальцами переносицы, усмехнулась Лада.

– Ты просто завидуешь,– счастливо улыбаясь, заметила я.

Мы с Лю Мин тихо засмеялись своим тайным надеждам. Да и Лада не удержалась. Это ведь она была главной воздыхательницей по хомони.

– Не подеритесь за женихов, девчонки,– засмеялась Светлана.

– Я вижу, все довольны балом?– заметил папа, оказавшись у нас за спиной.– А ты переживала,– обнимая маму за талию, добавил он.

– Да, переволновалась. И сегодня зря,– согласилась она.

Я покачала головой и обняла маму.

* * *

Только мы сели в аэромобиль, как я получила первое сообщение от Макрона и сразу показала его Ладе (он просил о встрече в первый выходной следующего фазиса). Она радостно улыбнулась. А Светлана подозрительно прищурилась и спросила:

– Что вы там шушукаетесь? Поделитесь с нами?

– Ничего, сообщение от Лю Мин. Кажется, она подружилась с Ликросом Босгордом,– слукавила я, и Лада подтвердила своим смешливым «ага».

– А как называется та мелодия?– спросила я Ладу.

– Какая?

– Ну-у… когда мы…

– А-а,– догадалась она.– Сейчас найду… Как же ее… а-а, вот она…

И на весь салон заиграла та самая мелодия, под которую мы танцевали с Макроном. Я смущенно спрятала лицо за плечо подруги, когда Борис со Светланой многозначительно переглянулись с моими родителями.

– Передаю тебе,– отправила Лада мелодию на мой коммуникатор, и я сразу поставила ее на сигнал.

– Как тебе этот Босгорд?– поинтересовался папа у меня, как будто не понимал, что я отвечу.

– Многие говорят, что хомони не особо любят людей, но я не заметила, что они презрительно к нам относятся,– издалека начала я.– Вот хорд Сновард был очень любезен, и так мило шутил… А Макрон Босгорд тоже очень…

– Безумно любезен и дружелюбен,– исполнила свой фирменный жест Лада с закатыванием глаз.

Светлана и мама засмеялись.

– Я и не говорила, что хомони презрительно относятся к нам, просто они обычно не выбирают людей для брака,– сказала Светлана.

Улыбка начала сползать с лица.

– Насколько я могу судить о мужчинах, потому что сам мужчина,– с умным видом заметил папа,– то ты понравилась этому парню.

Я снова улыбнулась и украдкой переглянулась с Ладой.

– О да! Вы давно понравились друг другу!– беззвучно проговорила она.

«Не выбирают! Может, я исключение…»

* * *

Мы попрощались с Хворостовыми у нашего дома, когда Антон вышел с близнецами встретить нас.

– Как прошло?– спросил он, сунув руки в карманы широких брюк, делая вид, что интересуется только из вежливости.

– Отлично!– пропела я и поспешила в дом, чтобы скорее переодеться.

– Ты на ужин-то придешь?– прокричала Лада.

– Да!– уже за входной дверью крикнула я и побежала к себе.

Я приняла душ, оделась в привычную домашнюю одежду и устроилась на кровати. Открыв сообщение Макрона на коммуникаторе, я все перечитывала и перечитывала его, поочередно рассматривая лицо мужчины и пытаясь составить ответ на его просьбу. Я ведь не ответила ему сразу. Сообщение должно быть простым и легким, но отчего-то я медлила: хотелось написать много, но это непозволительно глупо с моей стороны так откровенно вести себя с малознакомым мужчиной.

Я поднялась, побродила по комнате, раскладывая вещи по разным углам, будто это помогло бы уложить эмоции и успокоиться, но места все равно не находила. Включив мелодию, под которую мы танцевали, я стала вальсировать, запрыгивая на кровать, обнимая подушку, смеясь и разговаривая с ней, будто это Макрон.

В коридоре послышались шаги родителей. Я убавила звук, прислонила голову к двери и затихла.

– Я оценила, что этот парень проявил внимание ко всем и затем полностью посвятил его Дарье. Это благородно с его стороны,– задумчиво проговорила мама, будто была слегка расстроена.

– Да, воспитание налицо,– заметил папа.

– Однако его семья не подошла к нам познакомиться. Разве это не странно?

Сомнение мамы расстроило и меня. И правда, почему?

– А разве не хватило того, что сам Макрон познакомился с Дари? Жену-то брать ему,– парировал папа.– Его решения достаточно, чтобы семья подала заявку на торги. И потом, это же хомони.

В словах папы было больше истины. Я откинула сомнения мамы и довольно улыбнулась, хотя и не поняла, что папа имел в виду под «это же хомони».

– И мне кажется, что наша Дари совсем взрослая. Я сегодня увидел ее совсем с другой стороны,– добавил папа.

«Я его обожаю! Он всегда находит нужные слова для мамы и для меня».

– Дай бог, Вить…

– Какой такой бог?– прошептала я и снова заплясала по комнате.

* * *

За чаем настроение мамы показалось совсем другим, чем до поездки на бал. Она выглядела задумчивой. То украдкой улыбалась каким-то своим мыслям, то внимательно присматривалась ко мне, будто не могла чему-то поверить, но молчала. Вернее, поддерживала разговор с папой, но не выдавала своих мыслей. Я же отчего-то болтала без умолку обо всем, что шло на ум и, конечно, много об увиденном на балу и о том, как со мной могло произойти такое нелепое падение. Да и сам этот случай, который, казалось бы, должен был меня расстроить, сейчас вызывал только иронию. Но мама с папой уже не переживали по этому поводу, как в тот самый момент. Кажется, над всеми нами витал дух Макрона Босгорда.