— Ты несколько преувеличиваешь, доченька, — хмыкнул Баад. — Или наоборот, не осознаешь масштабов. В нашей призме намного больше жнецов, чем ты даже можешь себе представить. Все мы к вам просто физически не поместимся. И это даже если считать только нашу расу. Помимо нее, в призме живут еще тысячи разумных видов. Одних только людей около восьми миллиардов.
— Миллиарды… это ведь больше миллиона, так? — слегка задумалась Мастер. Нет, считать она умела. Просто в ее мире не применялись такие величины. Способности к восприятию и воспроизводству других языков у нее были, как и у любого инициированного жнеца. Но для того, чтобы осознать масштабы, их не хватало.
— В миллиарде тысяча миллионов, в миллионе тысяча тысяч.
— Чтоб меня шушпанчики покусали! Да нас в Перепечках едва ли больше трехсот тысяч! А в верхнем городе и того меньше!
— Дело времени, — пожал плечами я. — Размножатся, может, и границы расширят. Когда-нибудь. Вон твой брат первый на очереди.
— Дети?! Алименты! Мои деньги! — спохватилась Лали. — Бежим искать этого оглоеда! Я не хочу содержать целую ораву племянников!
— Не стоит. — Я пожал плечами. Кстати, в очередной раз отметил, как работает в моей собственной голове универсальный переводчик. Юридический термин «алименты» я сам впервые услышал на Земле и понял его как «зерно на содержание дворца потомков». А Лали говорит что-то наподобие «детская-детская мраа». Но в голове уже срабатывает ассоциация, и я слышу «алименты». — У тебя теперь есть приемный папочка. Алименты на потомство потомства — его проблема.
И улыбнулся вытаращившему на меня глаза Бааду.
— Тем более ты уходишь в мою семью и больше не должна этому таракану ни кубика. — Для верности я собственнически прижал Мастера к себе и подмигнул вовремя высунувшемуся из-за угла Крыксу.
Эпилог
Кроваво-красный закат стелился по дюнам атласным покрывалом. Ветерок слегка морщил эту гладь, перекатывая мелкие волны песка с места на место.
Тихо. Спокойно. Красиво.
И вдруг картинка пошла мелкими трещинами, перечеркнутая двумя длинными угольно-черными тенями. На дюну вынесло двух всадников верхом на пернатых ящерах.
Тот, что повыше, отодвинул с лица скопированный у бедуинов шарф и фыркнул:
— Ну и где этот балбес? Мы его уже несколько часов по пустыне ловим.
— Тр-р-т-т-ти, — подтвердил зверек, вылезший у него из-за пазухи. Впрочем, пушистый тут же скрылся обратно — столь яркое солнце ему было не по нраву.
— Сейчас будет, — пожала плечами та, что пониже, и ласково погладила заклекотавшего под ней пернатого ящера. — Тихо, куцырочка, тихо. Свои. Я ж говорила. Вон едут.
Дюны задрожали под тяжелой поступью, и из-за ближайшего бархана выскочил огромный бронированный скорпион, на панцире которого сидел не менее бронированный тигр стального цвета, а рядом с ним — еще один замотанный в тряпки «бедуин».
— Йоу, родственнички! — помахал он рукой. — Что нового? Почему только вы двое, опять моих шоколадок с собой не взяли?
Скорпион недовольно заскрежетал, а тигр рыкнул, и в следующую секунду разговорчивый товарищ полетел на песок от мощного поджопника тяжелой лапой. А уже через секунду вскочил, хохоча и обнимая за талии сразу двух женщин.
— Да ладно вам, родные мои, любимые девочки! Вы же прекрасно знаете, что я шучу!
Высокая блондинка с большой грудью и тигриным хвостом рыкнула, когтистой рукой шлепая негодяя по заднице, а изящная брюнетка в хитиновых латах ласково посмотрела на своего оператора раскосыми глазами и кивнула:
— Вот именно. Мы прекрасно тебя знаем. Ты у нас однажды дошутишься, дорогой.
— Мы еще даже не простили тебе друг друга. — Тигрица снова выразила свое недовольство громким ударом все по тому же месту.
— Почему вы здесь одни? Где стадо? Опять заигрались и упустили?! — отвлек мужчина троицу от перебранки.
— Да вон оно, ваше стадо, — указал парень куда-то за барханы, болезненно морщась и потирая ушибленные фрагменты. — Я вообще не понимаю, что нам там делать, если честно. Деревья прекрасно справляются и без нас. Давайте лучше на диких поохотимся, а?
— Некогда, — отмахнулась девушка на ящере. — Собирайте малышню и поехали, сегодня Кай возвращается. Наконец-то! А то обещали за год вылечить, а в результате задержали почти на двадцать лет. Мы обещали Аоле, что все будут. Кстати, братан, там у папули к тебе какие-то вопросы. Так что увильнуть не получится, даже не смотри в сторону. И вообще, пора знакомить семью. Девушки свекра в глаза не видели, непорядок.
— Разве ты не сирота?! — удивилась одна из девиц.
— Бывший, — страдальчески простонал зажатый между ними парень, делая показательный фейспалм. — А может, не надо?!
— Как можно стать бывшим сиротой?— задумалась девушка-скорпион. — Ладно, неважно. Но мы обязательно должны познакомиться с твоими родителями!
— Запросто можно, — поведал ей высокий мужчина на ящере. — Всего-то надо спасти один мир и поставить на уши второй. Так, — тут он обратил внимание на едва заметную дрожь земли, а потом повернул голову к темнеющему на горизонте странному черно-зеленому морю, — ловите! Куда их понесло?! У кого манок?!
— Спокуха, в той стороне как раз ущелье, по которому они домой бегут, — махнул рукой бедуин с девицами. — Проголодались, черти.
— Ага, малыши всего лишь проголодались. Скоро закат, — подтвердила тигрица.
— Я с вами когда-нибудь поседею. Надеюсь, вы после каждого выгула их хоть пересчитываете? Сколько сейчас дойных особей?
— Эх… до ху… до фига и еще три с половиной десятка, — отчитался парень, что за получил укоряющий взгляд собеседника. — Да ладно тебе, начальник! Мы норму по мраа с лихвой покрываем, это ведь самое главное.
— Опять Пушишка лазила в пещеру и «отщипнула совсем маленько»? — спросила девушка на ящере. — Куда только Гор смотрит.
— Пф-ф-ф… у него межмировой турнир по Доте. Он смотрит только в экран и на клавиатуру. А когда Сью его от компа отрывает, ему все равно некогда — кама-с-утра-и-с-вечера у них там. Ничего, Казуо подогнал еще пеньков, так что малышню есть кому нянчить. Кстати, кто из наших ушастых сейчас там на стажировке у Ивановых? Я сколько еще буду ждать наработок по программированию сущностей?
— Чернуха все же не сэвен, пусть даже мелкая и домашняя, — пожал плечами мужчина на пернатом ящере. — Там работы на несколько лет как минимум. А потом только будем понемногу экспериментировать в лаборатории на наших. Так, все, кажется. Замыкайте контур и поехали, только нас все ждут.
— Все? Старшой тоже будет? — забеспокоился вдруг двоеженец.
— Да, и он грозился надрать тебе уши, — кивнула девушка на ящере. — Не знаю, что ты на этот раз натворил, но я обещала тебя подержать, чтобы не брыкался. Думаю, твои женщины мне в этом с удовольствием помогут. Во! Правильно, держите его сразу.
— Мез! — взвыл схваченный.
— Не-не, сам, — сразу открестился тот, к кому взывали.
— А как же мужская солидарность?!
— Она сдохла в муках после рождения у нас третьей дочери, — пожал плечами мужчина.
— Да ладно тебе. Четвертым точно будет мальчик, зуб даю! — вскинулась девушка на куцырице. — Я уже месяц сплю только на голубом постельном белье и держу топор под подушкой.
— Ох, Прародитель, и где ты только этого набралась?! Может, немного подождем, пока эти вырастут? Потом попробуем снова… — неуверенно предложил мужчина.
— Не, я ждать не люблю. Тем более нянек столько, грех не рожать, пока рождается. Цвичка, кстати, у нас еще на год остается. Там у них дома Марина беременна, Скорп бегает вокруг нее с выпученными глазами, все остальные за ним гуськом. Поэтому твоя сестренка забрала крысу и собаку, эвакуировалась в нору и намерена сидеть у нас, пока все не родятся. Но у нас у самих план еще не выполнен!
— Я заметил. Ладно, поехали, хомячок, — сказал мужчина с улыбкой, а потом пробурчал себе под нос: — Никогда не думал, что с именем помимо черт характера можно перенять и плодовитость. Не то чтобы я жаловался… но пять женщин в доме на одного меня — откровенный перебор.
