Все таки на дворе стоял всей своей неумолимой реальностью тяжелый 1993 год. Трудно было с продуктами даже в богатом своей аграрной щедростью Крыму. Судя по разговорам мамы с подругами по телефону, туго было со всем аюсолютно, кроме может, хлеба и спичек – чудесный хлеб все еще по инерции с советских време выпекался Ялтинским хлебокомбинатом. Кое-как спасал рынок, где были хотя бы овощи. На счастье, бабушка, мамина мама, была заслуженным медиком-кардиологом, ветераном-орденоносцем, и имела возможность оформить продуктовый паек в специальном ветеранском магазине на Карла Маркса.
Таскать только эти продукты домой через весь город на родные "7 ветров" приходилось парню 16 лет. Транспорт ходил почти даже по расписанию, но до дома заветные пакеты с курицей, яйцами или фаршем пришлось бы везти с пересадкой на Спартаке. Плотность народа в троллейбусе не оставила бы шансов на более менее хрупкую или нежную поклажу, проще было полдороги прошагать пешком, прямые маршруты тогда то ли уже не ходили, то ли еще не ходили. Троллейбусы все были переполнены, на удивление – вне зависимости от времени дня или дня недели – что в воскресенье, что во вторник, весь транспорт шел загруженный почти под завязку. Или в парк. Сгибаясь под тяжестью ветеранского пайка, Юра брел от Садовой до Спартака, насвистывая песенку или рассматривая усталый народ в транспорте. "Видимо, все они ездят по городу в поисках еды или заработка. Куда же еще можно ездить всем вместе?! Ну и хорошо, они пока только ездят, а мы – уже нашли!" – удовлетворенно думал юноша, и его ноша становилась немножечко легче.
Он чувствовал себя добытчиком и помощником, хотя и неполноценным. Очень уж хотелось как-то реализовать себя, освоить профессию, начать зарабатывать и сделать так, чтобы семья перестала юлолься за существование, а просто жить в каком нибудь относительном достатке. И обязательным условием той, другой жизни, была машина. Красивая, блестящая, желательно иноземных кровей, хотя на первых порах подошла бы и "девятка." Только если на красивых дисках, цвета мокрого асфальта и с хорошей музыкой. Он был и на это согласен, он не капризный.
Ведь как было бы сейчас здорово погрузить эти два оттягивающих руки пакета в свой, заслуженный автомобиль, и неторопливо отвезти к родной пятиэтажке. Вынуть и торжественно отнести любимым старшим, под одобрительное перешептывания дворовых бабусек и заинтересованные взгляды девушек. Ведь это было бы быстрее, рациональнее и продуктивнее, чем пешее пыхтение и переполненный автобус. И это замечательное решение в виде личного автомобиля существовало, и даже проезжало неспешно мимо на расстоянии вытянутой руки, вызывающе поблескивая хромированными деталями и свежевымытыми боками. Значит, надо было изыскать способ и добыть и себе это чудесное достижение человечества. Другие же это смогли!
Однако суровая реальность сообщала что автомобиля пока нет, также как и любой возможности даже начать о нем думать. А вот тяжелые пакеты – наоборот, очень даже есть, и миссия по их доставке никак не отменялась. Кроме того, уже чувствовалось что он подзадержался сегодня, и родные уже ждут, желательно пошевеливаться. Пакеты были больше обычного, зато и улов сегодня был серьезнее – там лежал чудом добытый килограмм желтого дырявого, вкусного даже на вид сыра, и еще двухлитровая банка с солеными огурцами – кто то из бабушкиных больных передал через магазин. Вот мама обрадуется! Лодно, дотянем, на то ты и мужик, и в троллейбусе толкаться не пришлось. Вот уже и Спартак, а вот и 15й маршрут подходит, маленькое усилие по штурму оранжевого Икаруса, отвоевывание места в уголке для драгоценных пакетов, полчаса пыхтения в приморские горы – и вот он, дом. А красные следы лямок на ладонях пройдут уже к утру, проверено неоднократно.
Радовало только что такое испытание случалось нечасто, два раза в неделю примерно. Многие из соседей не имели и такой возможности, и выживали кто как мог. Кто то ездил в Северный Крым, скупал мясо у тамошних крестьян, часть-на продажу, часть-себе. Многие знакомые работали в санаториях – курортный город, как никак! – и подворовывали немного рацион отдыхающих с пищеблока, некоторые отчаявшись во всем собирались на заработки в столицу или хотя бы Симферополь. Люди повсеместно осваивали морскую круглогодичную рыбалку, благо этого добра в щедром Черном море еще хватало. Поговаривали даже, что рыбы стало больше в эти годы, мол, сама природа помогала выживать "жертвам перестройки".
В-общем, продовольственные вопросы стояли очень остро. Не раз и не два Юра ловил жадные взгляды окружающих на своих пакетах, поэтому тщательно паковал их в магазине, чтобы ничего не было видно и по возможности не пахло из пакетов. Вполне всерьез он обдумывал порядок действий, если вдруг на него попробуют напасть и отобрать продукты. В итоге единственное, что удалось придумать, это паковать пакеты как "Более ценный" и "Менее ценный". Последний предпологалось сразу бросать как отвлекающий, и спасать Более ценный путем применения 5го приема карате, а именно "Изматывание соперника бегом до полного изнеможения" Маршрут был знаком досконально, в скорости парень почти не сомневался: 3-е место на городской эстафете год назад давало вполне ощутимую надежду на успех маневра.
В доме этот продуктовый напряг почти не чувствовался, мама с бабушкой проявляли чудеса ловкости и изворотливости, и семья питалась почти полноценно. Весьма выручала мамина подруга и соседка тетя Зина, потомственная сибирячка. Она лепила восхитительные пельмени, и когда удавалось вскладчину раздобыть фарш, дамы устраивали посиделки с лепкой шедевров. Обычно делалось по 3-5 протвиней, примерно на 100 малюсеньких пельменей, и это был очень веселый процесс, в котором участвовал и Юра. Обычно он вооружался хрустальной стопкой с острым краем, и накидывался на листы теста. Мама раскатывала липкое тесто в тонюсенькие дисты, из которых вырубались рюмочкой идеальные кругляши, тетя Зина ловко в них заворачивала фарш, да еще виртуозно, одним хитрым отточеным движением, выкручивала им верхушку, что они симпатично вытягивались кверху и резко ныряли в центр, создавая некое подобие смешного, изогнутого поварского колпачка.
Все это творилось конвейерным методом, и под веселую трескотню женщин. Тетя Зина даже иногда запевала под настроение, что нибудь сибирской направленности, добавляя натурального колорита производству сибирских пельмешек. Первый противень уже засовывался в морозилку, когда лепился второй и раскатывалось тесто для третьего. По завершению работ все кругляши укладывались в обьемные целофанчики по 100 штук ровно, и делились пропорционально семьями. Это был некий продуктовый резерв, в который, тем не менее, приходилось залезать пару раз в неделю, или подавать неожиданным гостям. Такие дни нравились подростку, ибо вкуснее этим малышей ничего на свете не было. Мама где то добывала базарную, жирную как краску сметану, которую расходовали очень экономно. Поэтому к пельмешкам суперсметана была всегда, и сочетались они друг с другом просто великолепным образом. Собственно, даже "черные" дни приобретали неплохой вкусовой оттенок, и вселяли надежду справиться.
Юрий-мурий! – окликнула мама сына ласковым детским прозвищем, которым в основном его звала бабушка, а потом уже переняли и домашние, так оно всем нравилось. Лично ему казалось слишком сюсюкающим, и он дернул плечом, уставившись на маму. – Иди-ка сюда!
Юра, дожевывая на ходу вкуснейший маленький пельмень, присел за стол между женщинами. Женщины переглянулись, мама достала сложенную газету.
– Смотри, сынок. Тетя Зина нашла в газете интересную статеечку. Читай вслух!
– Таааак…. Банк «Инвестиционный Альянс» приглашает на предварительное собеседование выпускников городских школ 1993-го года. Предпочтение отдается золотым и серебряным медалистам. Прошедших отбор ожидает безотзывный депозит от банка на 3.000 $, реализуемых кандидатом по получении профильного диплома о высшем образовании и подписании с Банком 3-летнего контракта на работу. Запись по тел. (0654) 39-17-20 или по адресу Ялта, ул. Вергасова, д.1, приемная, пн-чт, 12-16 ч». Мам!! Так это же просто чудесно!
