– Ира.

– А меня – Нина, – блондинка сунула ей руку, унизанную кольцами и с красивым маникюром. Ира растерянно пожала ее. Все происходившее повергло её в замешательство.

– Ты Димку-то давно знаешь? – Нина решительно прошла на кухню, прошелестев бамбуковой занавеской, и, распахнув дверь холодильника, по-хозяйски оглядела его зияющее пустотой нутро. – Да, негусто. Но другого и не ожидалось. Так когда вы познакомились?

– Вчера вечером, – прошедшая следом за ней на кухню Ира, нерешительно застыла у стены.

– Вот поражаюсь ему. Как у него получается так легко и быстро баб снимать. И ведь плетет каждой одно и тоже, а все слушают, разинув рот.

– Почему одно и тоже?

– А не знаю, – блондинка, равнодушно пожав плечами, захлопнула дверку холодильника, – лень ему, наверное, что другое придумывать… Вот ведь наверняка же тебя затащил джаз послушать, в машине «как в служебном романе» с тобой целовался, а потом лапшу про чаи всякие на уши вешал, ну и про свои статьи, конечно же… куда ж он без них… Так?

– Ну, в общем, так, – тихо выдохнула Ира, чувствуя, что вновь готова расплакаться.

В это время дверь вновь хлопнула, и из коридора послышался голос Дмитрия:

– Нинка, ты что ль приперлась?

– Я, Димочка, я… собственной персоной, – весело откликнулась блондинка, выходя в коридор.

– И какого ляда тебе нужно от меня?

– Димка, нехорошо так подставлять товарищей. Шеф рвет и мечет, ты сбиваешь ему всю сетку вещания. Мне пришлось ишачить две смены подряд.

– А мне с того какая печаль?

– Димка, ну что ты уперся рогом? Вот нет у него возможности менять направленность станции. Нет! Понимаешь? Ни владельцы, ни спонсоры не поймут. И вообще, вот если не опубликовали твою суперразгромную статью о невыплатах военным, и ты расплевался с издательством, ну скажи на милость, причем здесь наша радиостанция? Хочешь вести политическую программу, найди станцию с подобной направленностью и дерзай. Это ведь можно делать в параллель. Вот зачем это место бросать и демонстративно дверью хлопать? К тому же ты пока все равно не нашел еще ничего другого. Так чего фортели выкидываешь? Питаться что – святым духом намерен? Вон холодильник пустой, за душой лишь камера, недавно тобой купленная, а больше ведь ничего.

– А я по контракту куда уеду. Корреспонденты моей специализации всегда в цене.

– Может и в цене. Не спорю. Но пока контракта ты не заключил никакого, может, помурлыкаешь в эфире еще месячишко-другой, а? Ну, Димка, ну что тебе стоит? Ведь и деньги шеф хорошие дает и график удобный. Ну что ты ломаешься, как красна девица?

– Ой, Нинка… а тебе-то с того какая радость? Что ты так обо мне печешься?

– Ну, во-первых, мы с тобой не совсем чужие, с год-то, небось, а то и больше в одной постели кувыркались, и я волнуюсь за тебя. А во-вторых, шеф считает, что ты делаешь неплохой рейтинг радиостанции, и попросил меня постараться тебя уломать.

– Вот за что я люблю тебя, Нинка, что у тебя никогда никакого двойного дна. Все по-честному и в лоб. Я вот только поражаюсь, как шеф терпит рядом с тобой твоего бывшего и сам тебя к нему посылает.

– У него широкие взгляды, Дим. И работа для него важнее, какой-то там ревности.

– То есть он не против тебя и подложить под кого, если то на благо делу пойдет?

Вышедшая в коридор Ира удивленно замерла. А блондинка тем временем заливисто расхохоталась:

– Я свободная женщина, Димочка. Неужто забыл? Я делаю только то, что хочу, а уж партнеров тем более выбираю лишь на свое усмотрение. Хотя то, что куснуть пытаешься – приятно, не безразлична еще значит…

– Ладно, извини, Нинок, это я просто с утра соображаю плохо… – Дмитрий поморщился и отвел взгляд, – да и простить твоему дражайшему никак не могу, что он отказал. Вот на тебе отыграться и попытался. Еще раз – извини.

– Да проехали, Дим. Я и не обиделась вовсе, – Нина тряхнула своей роскошной шевелюрой, – а если кофе напоишь да зажевать чем-нибудь дашь, то тем более зла держать не стану.

– Дам. Я две пиццы принес. На всех хватит, – Дмитрий поднял со стоящей в углу тумбочки, две большие коробки и повернулся к Ире. – Ир, а ты чего опять полными слез глазищами хлопаешь? Нинка что ль тебя чем напугала или что?

– Ничем я её не пугала. Лишь честно предупредила, что ты бабник, каких поискать, и всех девок снимаешь по годами отработанной программе, – тут же откликнулась та.

– Ну так уж и бабник, – Дмитрий недоверчиво хмыкнул.

– А кто еще? Ты ж ни одной юбки мимо не пропустишь, – убежденно проговорила блондинка.

– Это потому, что я не нашел ту единственную… но если я пойму, что встретил именно ее… – Дмитрий мечтательно закатил глаза.

– Это ты кому мне или ей, – Нина кивнула на нервно теребящую руки Иру, – мозги пудришь? Если мне, то не старайся. Я свою долю пудры уже получила. На всю жизнь хватит. А вот если ей, то не смею мешать – флаг тебе в руки. Дерзай, дорогой товарищ.

– Нинка, и что у тебя за язык? Вот змеюка ты просто ядовитая, – раздраженно проговорил тот. – Хватит. Еще одно слово в подобном стиле и пиццы ты не получишь, да и кофе тоже. Вот за дверь тебя выставлю и еще ключи отберу.

– Ну уж, нет, – Нина решительно забрала у него из рук коробки и пошла на кухню, – дудки тебе, дорогой товарищ. Не для того я тащилась через весь город, чтобы ты меня, даже кофе не напоив, выставил за дверь.

Они сидели втроем на маленькой кухне и молча ели пиццу, запивая свежесваренным кофе.

– Ну так как? – делая последний глоток и отставляя чашку, спросила Нина. – К эфиру тебя ждать или не стоит?

– Не знаю, Нин, – Дмитрий поморщился, – деньги, конечно нужны, но ты ведь знаешь, я никогда не шел на попятную.

– Дим, шеф это тоже знает, поэтому и послал меня. Чтобы я объяснила: он принял бы все твои условия, если бы мог. Но ты требуешь невозможного. Он не может сменить тематику. Поэтому давай сделаем вид, что вы ни о чем не разговаривали. Вернее разговаривали, но не о новой тематической программе, а об увеличении твоей зарплаты. Он предлагает плюс двадцать процентов, если подпишешь контракт на год.

– Он хочет на год связать мне руки? – в негодовании Дмитрий привстал.

– Нет, это лишь предложение, – Нина сделала примиряющий жест рукой. – Он не против сохранить ту же ставку, если ты оставляешь за собой право уйти в любой момент.

– Я подумаю, – вновь севший Дмитрий мрачно хмыкнул.

– Так к эфиру тебя ждать?

– Да, я приеду.

– Это радует, – улыбнулась белокурая красавица, – особенно меня. Потому что трубить у микрофона две смены – радости мало. Не уговариваю принять предложение о контракте, ты все равно все сделаешь по-своему, но подумай хорошенько. Двадцать процентов – хорошие деньги, – она поднялась из-за стола. – Пойдем, проводи меня, – после чего кивнула Ире: – Счастливо оставаться, – и, дождавшись ответного кивка, вышла.

Дмитрий вышел следом, и Ира осталась на кухне одна. Мысли путались, и она никак не могла решить как себя вести дальше и что делать. Неужели действительно Дмитрий бабник, как сказала нежданная гостья, и она лишь одна из многих в чреде его партнерш, о которой он тут же забудет? Нет, не может быть. Ведь он сам ей вчера говорил, что он впервые повстречал такую женщину, как она. Возможно, такое было раньше, что он часто менял партнерш, а теперь с ней все будет иначе. Она докажет, что ему нужна только она и никто другой. Потому что ей нужен только он. Такой уверенный, нежный, добрый и в то же время властный и мужественный.

– Успокоилась? Не будешь больше истерики закатывать? – вернувшийся в кухню Дмитрий весело подмигнул ей. – Ты смотри у меня, начнешь еще слезы лить – тут же за дверь выставлю. Поняла?

– Поняла, – Ира испуганно кивнула.

– Тогда давай спокойно обсудим сложившееся положение, – он сел напротив нее, облокотившись на стол.

– Давай, – вновь кивнула Ира.

– Возвращаться к тетке ты не хочешь, как я понимаю. Так?