— Ты что делаешь? — Растерялась я, глядя то на шарики, то на свою руку, то на Максима.

Подняв на меня взгляд и не отпуская ленточку, тянущуюся от воздушных шаров вниз, он, все также улыбаясь, ответил:

— Поднимаю тебе настроение!

— А как я в машине поеду с ними? — Мне становилось смешно.

Суббота действительно непредсказуем. Одним неожиданным поступком он может стереть воспоминания о другом своём поступке. Заменить плохое на хорошее. Удивить, выбить из колеи. Заставить мою злость испариться. И это мне не нравилось. Я хотела запомнить каждый его выпад в мою сторону и все его дурацкие выходки. Цепляться за них, словно за спасательный круг, потому что так проще оттолкнуть и вычеркнуть. Потому что потом все снова рухнет.

— Обычно! Сейчас я все устрою! — Заверил меня Макс, вытягивая из раздумий. — Садись в машину.

Я послушно села на сиденье, а Субботин ловко протащил шары в открытое окно и посмотрел на меня.

— Круто? Ты рада?

— Удивлена, — призналась я, разглядывая яркие шары и улыбаясь. — Ты зачем так много купил? Что мне с ними делать?

— Ничего, — послужило мне ответом. — Просто смотри на них. Они прикольные.

Я рассмеялась. Как ему удаётся каждый раз так умело поднимать мне настроение? Взглянув на Максима, я поняла, что он был доволен моей реакцией и искренне рад. Об этом говорила его широкая улыбка и глаза, наполненные светом. Такие эмоции не подделаешь.

— А где Рома? — Опомнилась я, посмотрев через лобовое стекло на двери торгового центра.

Брови Субботы приподнялись вверх.

— Рома? Так это...

— Что? — Насторожилась я, внимательно глядя на блондина. Он хотел уже что -то ответить, но нас обоих отвлек шум, доносящийся со стороны здания.

Возле дверей показался довольный Рома, вырывающийся из рук двух охранников. Он то и дело оборачивался назад и усмехался. А потом вообще стащил у одного из мужчин черную кепку и помчался по парковке. Я даже издалека видела широкую улыбку друга. И что это с ним?

Многие люди даже останавливались, чтобы снять происходящее на телефон. Рома, надев кепку себе на голову, злил охранников все больше. Они не могли схватить его. Наконец, послав кому-то воздушный поцелуй, он стянул с себя кепку и ловко закинул её в тележку с продуктами, которую не спеша везла женщина к своей машине. К счастью, она ничего не заметила, продолжая разговаривать по телефону. Охранники совсем рассвирепели, мне даже стало страшно за Рому. Ему, правда, было все ещё весело.

— Ещё раз придёшь, козел, мы тебе ноги сломаем!

— Завтра приду! Пока, ребят!

Максим хохотал, едва не задыхаясь, а мне оставалось недоуменно хлопать ресницами, наблюдая за тем, как друг подбегает к двери и запрыгивает в машину. Откинувшись на спинку сидения, он с облегчением выдохнул и рассмеялся, глядя на то, как охранники прожигают его гневными взглядами. Сзади хлопнула дверь и моих ноздрей коснулся уже знакомый аромат парфюма.

— Ну, Шелуха, ты даешь! Я теперь в кино год ходить не буду! — Восторженно кричал Максим, тормоша за плечо мечтательно улыбающегося Рому. — А чего они к тебе прицепились?

— Перегнул немного, — все с той же улыбкой и добротой в глазах отозвался Рома.

Похоже, я одна не понимала, что происходит. Мне оставалось лишь удивленно смотреть то на одного парня, то на другого.

— Вы о чем? Что произошло? — Наконец спросила я. — Ром, тебя почему выгнали?

Друг завел машину, и мы выехали на главную дорогу. Шарики весело подрагивали на ветру, ветер, врывающийся в открытое окно, холодил мое лицо и играл с волосами.

— Да я подошел к своей мадам, — поколебавшись, ответил Рома, не сводя глаз с дороги.

— Поздороваться.

— Шелуха, ты главное упустил, — встрял Максим, снова наклоняясь вперед. — Ты сказал, что поцелуешь ее.

— Так я и поцеловал, — засмеялся Рома, поворачивая руль. — Щека до сих пор горит.

— И что было дальше? — С интересом спросила я, вздрогнув от того, что нам кто -то посигналил. Обернувшись, увидела в одной из машин полноватого мужчину, показывающего мне большой палец. Видимо, ему понравилась связка шаров, что ярким пятном шевелились возле окна. Улыбнувшись мужчине, я посмотрела на Рому, ожидая ответа. — Так что случилось? Почему тебя выгнали?

— Она меня не пускала в свой ларёк с побрякушками и мне пришлось перемахнуть через прилавок, — пожал плечами друг. — Я поцеловал её, она дала мне леща и прискакала охрана. Чтоб их клопы в задницу укусили. Всю малину обломали, черти.

— Какую малину, братик? Она тебя огрела по щеке. — Голос Максима стал ироничнонасмешливым, — тебе нравится, когда тебя девчонки лупят, да?

— Да я уже привык, — отмахнулся Рома, сворачивая в частный сектор. Ровная дорога закончилась, и машину затрясло на мелких ямах. — Вечно от нее огребаю. Любит меня. Отвечаю.

Я вскинула брови, удивляясь.

— И давно вы знакомы?

— Да ещё не познакомились как -то, — почесав затылок, ответил мне друг.

Мы с Субботиным обменялись усмешками. То, что Рома странный — это факт. Но именно эти странности делают его таким необычным.

Вишневые жигули остановились у начала огромного поля с россыпью ромашек среди зеленой травы и колосьев пшеницы. Где -то вдалеке виднелась протоптанная тропинка.

Мы вышли из машины. Шарики все также болтались в воздухе, каждый раз дергаясь от движения моей руки. Я изредка кидала на них взгляд и на душе почему-то становилось тепло. Вроде мелочь, но приятно.

— Ну что, может пива бахнем? — Рома потёр ладони, посмотрев на Максима. — За встречу.

Блондин взглянул на меня, а затем на нашего общего друга и отрицательно покачал головой.

— Черешня ворчать будет, не любит пьяных. Домой её проводим, а потом бахнем, ок?

Мне оставалось только внимательно слушать их разговор и молчать. Надо же, Максим до сих пор помнит, как я отношусь к алкоголю. Не скажу, что резко отрицательно. Просто действительно не люблю неадекватных людей. Именно неадекватных, которые, выпив, не знают меры и начинают вести себя как идиоты. Не могу сказать, что Максим и Рома вели бы себя как-то странно, но все же они и на трезвую голову могут вытворить всякую ерунду. Так что тут не угадаешь.

— Базар, — пожал плечами Рома, доставая сигареты из кармана ветровки. — И что делать будем?

— Придумай, Шелуха. Ты тут мастер по развлечениям. И как тебя не убили ещё при твоей любвеобильности? — Стягивая с себя рубашку, сказал Максим.

Рома, прикурив, загоготал.

— Походу, скоро грохнут. Там у неё под прилавком и слягу.

Субботин усмехнулся и накинул мне на плечи рубашку, оставшись в белой майке. Я вздрогнула. То ли от того, что он снова был слишком близко, то ли от неожиданности.

— Комаров много летает, — пояснил Макс. — Кровь будут твою пить. Мне не останется.

— А ты не пей, — поправляя на себе его рубашку, ответила я. Теперь запах бергамота окутывал меня, тихо впитываясь в мою кожу.

— Не могу, — улыбнулся мне Суббота. По-мальчишески, с каким -то вызовом. — Слишком нравится, когда ты на меня злишься.

— Значит, тебе пора лечиться.

— Полечишь меня, подружка детства? — В его глазах не утихал смех.

— У тебя запущенный случай, друг, — в тон ему ответила я. — Смирись.

Вдали послышались какие-то голоса. Рома, до этого наблюдающий за нашей с Максом перепалкой, выкинул окурок на землю и, пару раз топнув по нему, хмыкнул.

— Суббота, смотри, кто к нам идёт.

Мы с Максимом синхронно обернулись и увидели компанию парней, весело шагающих в нашу сторону. Я разглядела среди них несколько знакомых лиц. Почти все они жили в нашем частном секторе и почти со всеми Субботин в детстве хорошо дружил. В отличие от меня. Но это все в прошлом. Я постаралась выкинуть из головы все обидные моменты.

— Максон, здарова!

— Мы слыхали, что ты приехал! Как сам?

На поле стало шумно. Парни принялись пожимать друг другу руки и галдеть. Их внимание коснулось и меня тоже.

— О, Черешнева. И ты здесь. Сколько лет, сколько зим! А ты изменилась. — Окинул меня заинтересованным взглядом Лёша. Когда-то он больше всех старался меня задеть.